Мы встретились в декабре (ЛП) - Кертис Рози. Страница 13

— Извини, — говорю я, но он смеется.

— Все в порядке. Просто… Что ты вообще фотографируешь?

Я указываю на переулок слева от нас:

— Я люблю такие вещи. Маленькие потайные дверцы и все такое.

— Окей.

— Просто дай мне… — я повозилась с телефоном, затем нажала «Поделиться». — Извини. Готово.

— Может, остановимся пообедать? — спрашивает он.

— Ага, — я указываю на вывеску, которая манит нас в маленький переулок. — Там, наверху, во дворе Нила, есть кафе.

Мы поднимаемся по лестнице, которая увешана миллионами открыток и плакатов, рекламирующих все — от гимнастики для малышей до восстановления баланса чакр.

— Часто восстанавливаешь баланс своих чакр? — усмехается Алекс.

— Никогда. Наверное, поэтому я такая неуклюжая.

— Может, им стоит начать предлагать это в Национальной службе здравоохранения.

В кафе тесно, а персонал выглядит слегка измотанным, что противоречит всей атмосфере хиппи-дзен, которую излучают вывески снаружи. Мы находим пустой столик. Неровные стены выкрашены густой белой краской, а тканые портьеры развешаны на рейке с ценниками под ними. Я наклоняюсь вперед, думая, что, должно быть, неправильно прочитала, но нет.

— Они хотят за это сто двадцать фунтов (прим. по курсу на ноябрь 2023 — 13500р.)? — я толкаю Алекса локтем, и его глаза расширяются от удивления. Он протягивает мне меню. Какое-то мгновение мы оба молча смотрим на него.

— Привет, народ, — говорит высокая женщина с косами, завязанными сзади в толстый конский хвост. — Вам нужно время, чтобы подумать или вы готовы сделать заказ?

Я ловлю взгляд Алекса и могу сказать, что он старается не рассмеяться, потому что меню… ну, это точно не «Старбакс».

— Можете дать нам пару минут?

— Конечно. Я пока оставлю вам кое-что. Это вода, настоянная на розовом кварце.

Она ставит графин на стол. На дне его лежит розовый кристалл. Мы оба рассматриваем его мгновение, прежде чем Алекс опускает голову на руки:

— Если бы мы не были такими чертовыми британцами, мы бы встали и ушли, — говорит он.

— Знаю.

— Вместо этого нам придется заказать латте на рисовом молоке и… — он опускает взгляд в меню и хмурится, — открытый сэндвич с кабачками и морковным хумусом на прессованном хлебе из сырого зерна?

— Не знаю, мне очень нравится салат из редиса и ростков, — говорю я.

— Я хочу синнабон с корицей и изюмом и огромную чашку кофе.

Я стону при мысли об этом:

— Я бы не отказалась от рулетика с беконом.

— Может быть, мы сможем купить что-нибудь на обратном пути.

— Готовы сделать заказ? — женщина вернулась, и, будучи слишком вежливыми, чтобы уйти, мы заказываем еду, затем откидываемся на спинку стула и смотрим на клиентов. Там женщина с двумя растрепанными детьми, которых освободили от детской коляски. Они забираются на подушки на скамейке, чтобы рисовать картинки толстыми цветными карандашами.

— Мило, — Алекс смотрит на них.

— Держу пари, их зовут Хефзиба и Лунный отряд или что-то в этом роде, — я смотрю на них, стараясь не попадаться им на глаза на случай, если они подойдут и начнут заводить разговор. Я нахожу маленьких детей немного пугающими.

— Ни за что, — Алекс качает головой. — Миртл и Теодор, и они ходят в школу Штайнера, а ее муж зарабатывает кучу денег, работая инвестиционным банкиром.

— Как те, что по соседству с нами? Думаешь?

— Абсолютно.

Мы несколько раз видели, как семья из соседнего дома входила и выходила. По-моему, у них есть две няни, садовник и целая команда уборщиков, которые приходят каждое утро. Дети отправляются в школу в дорогих на вид шерстяных пальто и шляпах, которые наводят на мысль, что они учатся в шикарной частной школе.

— Они, должно быть, думают, что мы занижаем заданный здесь тон, тебе не кажется?

Алекс ухмыляется:

— Что, Бекки и ее случайная коллекция беспризорников с низкой арендной платой?

После того, как официантка приносит нам еду, Алекс откусывает от своего сэндвича и корчит гримасу:

— Боже, это отвратительно.

— Немного странно, — говорю я, вытаскивая редиску из салата и вгрызаясь в нее. На ней что-то вроде лаймовой заправки. Я возвращаю разговор к Бекки и дому: — Не думаю, что Бекки знает, что делать с домом, так что ей это показалось самым простым решением.

— Ты смотрела цены на дома на нашей улице? — Алекс приподнимает бровь.

Я киваю:

— А ты?

— Она богата буквально сверх самых смелых мечтаний. Она могла бы продать его и навсегда бросить работу, — он откидывается на спинку стула, отказываясь от сэндвича.

— Нет, если она хотела бы продолжать жить в Лондоне, — я продолжаю разделывать свою еду.

— Верно. В любом случае, нам лучше не забивать ей голову подобными идеями, когда мы только подписали договор аренды, иначе нам крышка. Я ни за что не смог бы позволить себе жилье в центре Лондона на то, что имею.

— И я тоже.

Мы молча откидываемся на спинки стульев, наблюдая за детьми, которые пытаются вскочить со своих стульев и убежать.

Прошла всего неделя, но у нас с Алексом уже вошло в привычку совершать прогулки по Лондону. У него было немного свободного времени, и было приятно побродить по городу и немного сориентироваться. Я все еще думаю, что могла бы довольно легко заблудиться, но начинаю объединять кусочки города и понимать их смысл. Мой первый рабочий день в следующий понедельник — и я чрезвычайно славно отношусь к тому факту, что между ним и Эммой что-то происходит. Хотя я не уверена, что это за что-то, я больше не слышала никаких ночных происшествий, но не могу быть уверена. Я просто подавляю все мысли о том, какой он великолепный.

Он встает, чтобы сходить в туалет, выбираясь из крошечного пространства в углу, где стоит наш столик. Женщина с ребенком в детском ранце просит его помочь дотянуться до стульчика для кормления, который в сложенном виде висит на стене позади нас, и я изо всех сил стараюсь не замечать, как он протягивает руку, показывая полоску слегка загорелой кожи и край своих боксеров, выглядывающих из-под джинсов. Ладно, я подавила почти все мысли. В конце концов, я человек, и жить с самым милым мужчиной, которого вы только можете себе представить, который просто случайно спит, втихаря, с одной из ваших соседок по дому, не так просто, как вы думаете. Я стискиваю зубы и корчу гримасу, удивляя официантку, которая смотрит на меня с растерянным выражением лица.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Джесс

14 января

Офис издательства «Элдер Бранч Паблишинг» меньше, чем я запомнила его во время своего собеседования. Или, может быть, я просто увеличила его в своем воображении за шесть долгих недель между получением предложения о работе и ожиданием начала работы. В любом случае, самое приятное, что все так же по-книжному, как я помню. И когда я вхожу, офис, полный голов, взлетает вверх, как у суриката, и мое лицо сильно краснеет.

— А, Джессика, — приветствует меня Вероника. Вероника — издатель, а это, как я поняла, означает, что она, по сути, та, на ком останавливаются деньги. Она очень милая, очень шикарная и очень занятая. Я не поправляю ее и не говорю, что я Джесс, потому что она довольно свирепая, а я очень нервничаю. — Итак, как ты, наверное, знаешь, как операционный менеджер ты несешь ответственность за то, чтобы все публикации были на нужном уровне, но, конечно, ты получила эту работу, так что мы можем быть уверены, что у тебя все получится просто замечательно. Это Сара. Она введет тебя в курс дела.

Сара проводит для меня экскурсию по офису. Она высокая и худая, в цветастом платье и непрозрачных горчично-желтых колготках в тон кардигану. На самом деле кажется, что все в офисе одеты в разные варианты одного и того же наряда. Большинство из них на собрании, но у тех немногих, с кем я познакомилась, блестящие, дорого выглядящие волосы, которые появляются благодаря хорошему питанию и большому количеству полезных занятий на свежем воздухе. К тому же у них у всех одинаковый акцент, что-то вроде скрещивания родных графств с Лондоном, а я отчетливо ощущаю себя жителем пригорода. Волосы Сары убраны с лица заколкой «Кирби», которую она вынимает и закалывает обратно примерно пять раз в процессе нашего разговора.