...И паровоз навстречу! - Панарин Сергей Васильевич. Страница 2

– Да. Догадливый ты наш. – Парень услышал смех. – Даю главную вводную, рядовой. Твой бандитский дружок Рамштайнт [5] заштопал дырочки на моем теле. Швеи были умелые, работу выполнили на совесть. Нитки тоже не подкачали – они свиты из гривы единорога. Если ты не в курсе, это священное животное. В общем, мое выздоровление не за горами.

Коля потер руки.

– Рано радуешься, – строго сказало Знамя. – Твоя основная задача на период моего выздоровления такова: не обращаться ко мне за помощью, но и не снимать. Знаю я вас, хитрецов. Раз нельзя пользоваться, то лучше убрать от греха подальше. Со мной этот номер не пройдет. Мы с тобой связаны, солдат. Между прочим, на мне есть капли твоей крови. Так что ты, как говорят, собственной кровью искупил… Имей в виду, мы крепко связаны.

Коля почесал зудящую щеку. Его беспокоили заживающие царапины, оставленные осколками Белоснежкиного зеркала.

– Терпи, казак, – съязвило Знамя. – С твоей помощью я верну силы к тому моменту, когда тебе придется схлестнуться с главным врагом. Нас ожидает ответственная миссия, рядовой. А пока обходись смекалкой. Кстати, ты сможешь многое угадывать, точнее, считывать у людей из разума. Но не обещаю, что этот талант будет стабильным. Не дрейфь, в общем. Я подам тебе сигнал, когда приду в норму. И тогда нашим врагам ох как не поздоровится. Держись, а там прорвемся.

– Я тебе прорвусь. Ты мне целое нужно, – робко пошутил рядовой.

– О, молодцом! Юморишь – похвально. А теперь я бы на твоем месте резко залегло, знаешь ли, – быстро проговорило Знамя, и в уши солдата ворвался зубодробительный звук взрыва.

Коля распахнул глаза. С сумеречного неба вереницей падали огненные шары. Вокруг стояли дома – процессия находилась в каком-то городе. Конвойные сжимали с руках бесполезные луки. От первого взрыва очнулся даже Палваныч. Все это Лавочкин увидел мгновенно, а в следующую секунду он истошно заорал:

– Ложи-и-ись!

И, крича, прыгнул в придорожную канаву, заваленную снегом. Все последовали совету рядового.

Протяжное «и-и-и!» Лавочкина слилось с таким же звуком, испускаемым падающим шаром, потом огненный снаряд врезался в один из ближайших домов. Земля сотряслась от мощнейшего взрыва.

Посыпались обломки камня, тающий на лету снег и мелкое крошево.

Рядовой закрыл голову руками. В них забарабанило, затем все кончилось. В ушах звенело, тупо болела левая нога – на нее со всего размаху приземлился командир труппенплацского отряда. Коля осмотрелся. Прямо перед его лицом валялась чайная ложечка. Чуть дальше ворочался Палваныч, умудрившийся прикрыть своим телом Хельгу.

Теперь землю трясло непрерывно – бомбежка выдалась неслабая. Лавочкин глянул в темное небо. Между облаками стремительно пронесся мутный крестообразный силуэт. «Самолет?! – подумал парень. – Да, нет же, откуда он здесь! Это наверняка парящая птица. А на ней сидит паразит, сбрасывающий снаряды. До чего дошел прогресс, елки-ковырялки…»

Спустя пару минут обстрел прекратился. Выбравшись из укрытия, люди поразились масштабам разрушений, которым подвергся город. Из растерянных фраз конвоиров пленные поняли, что находятся в столице Труппенплаца – славном Трахтенбурге [6].

– Ну, Хейердал вас забодай, тут и воюют, – прохрипел прапорщик Дубовых командиру.

– Молчать, – отрезал тот.

Внешне он совершенно не изменился: лицо было по-прежнему сурово, лишь посерело.

– Бросьте, Эрих… – Лавочкин воспользовался новым даром, и командир вздрогнул. – Да, я знаю ваше имя. Мы многое умеем. И то, что мы пошли с вами, – проявление доброй воли.

Эрих заколебался. А Тилль Всезнайгель понимающе подмигнул.

– Именно так, уважаемый, – вступил он в разговор. – Мы – делегаты Вальденрайха и просто обязаны предстать перед вашим королем.

Пятидесятилетний король Альбрехт, сухопарый невысокий мужчина, расхаживал по темным руинам. В великолепном зеленом мундире он выглядел здесь неуместно. Но, как водится, в бункерах во время бомбежки и безопаснее, и чище.

Свита стояла поодаль. Люди роптали и нерешительно топтались. Алые огни факелов тревожно метались, фигуры отбрасывали длинные тени.

Монарх отчаянно бранился, помогая себе жестами.

– Проклятые клоуны, гадкие черные престидижитаторы! – гремел голос Альбрехта. – Кто так трусливо воюет?! С неба, под вечерним покровом, магическими шарами… Трижды падшие акробатишки! Дрессировщики голубей! О Дункельонкель, ты еще поплатишься за это представление…

Таким и застали короля Альбрехта Лавочкин, Палваныч, Всезнайгель и графиня Страхолюдлих.

– Ваше величество! – крикнул Эрих. – Мы поймали шпионов, которые выдают себя за делегацию из Вальденрайха…

– Умертвите этих клоунов, – не поднимая глаз, отмахнулся монарх и продолжил разъяренно вышагивать по разрушенному дворцу, но вдруг резко обернулся. – Стоп! Ты сказал, шпионы?!

– Да, ваше величество. Мы взяли их в лесу, – проговорил Эрих.

– А чего это он циркачами ругается? – шепотом спросил Палваныч.

– Он сам из бывших цирковых, – ответил Коля, а тем временем Тилль вышел вперед и сам обратился к Альбрехту:

– Ваше королевское величество, я, придворный маг государства Вальденрайх, рад вас приветствовать и выражаю искреннее сочувствие в связи с вероломной атакой Черного королевства на вашу столицу.

Монарх вопросительно посмотрел на Эриха, потом на свиту. Кто-то из людей, явно волшебник, еле заметно кивнул: дескать, да, я узнал колдуна Всезнайгеля.

– О, – как бы спохватился Тилль и заулыбался, словно добрый продавец-лоточник. – Ваши разведчики действительно сперва приняли нас за шпионов, но мы разъяснили им их ошибку. Любезный Эрих еще не вполне перестроился. Позвольте представить, со мной барон Николас Могучий.

Коля неуклюже поклонился. Король прищурился:

– Как же… Помню, докладывали. Пропавший барон вернулся. Что ж, если мой венценосный друг Генрих прислал вас, то он сделал это весьма вовремя. Война требует присутствия героя… хм… вашего масштаба.

– Увы, война начата повсеместно, – сказал Всезнайгель. – Черное королевство начало захват Дробенланда [7]. Думаю, при тамошней разобщенности оккупация закончится дня в три. Ваше государство – крепкий орешек. Сразу вводить войска Дункельонкель не решился. Он будет выматывать вас такими вот бомбежками.

– Ничего, ничего, – пробормотал Альбрехт, сжимая кулаки. – Наемные гномы вырыли нам отличные системы туннелей. Мы можем годами отсиживаться в шахтах, пока эти шуты будут подло нападать с воздуха.

Тилль склонил голову:

– Да, ваше величество, ваша дальновидность стала в Вальденрайхе предметом определенной зависти. В то же время у нас ходит пословица «Чтоб ты был соседом Черного королевства». Такое, как вы понимаете, не каждому врагу пожелаешь.

– Бесспорно, – согласился монарх. – Однако вы почему-то не торопитесь вручить мне верительные грамоты…

– Прошу вас, взгляните на наше состояние! – В голосе Всезнайгеля зазвучала патетика. – Эрих тому свидетель, мы изрядно потрепаны, а барон Николас и его спутник Пауль даже ранены. Свою царапину я в расчет не беру. Увы, ларец с бумагами сгорел в бою. Мне тяжело вам сообщать, ваше величество, но мы приняли бой от самого Дункельонкеля, и случилось сие на территории Труппенплаца.

– Вот как?! – Альбрехт, не моргая, уставился в глаза колдуна. – Я хочу знать подробности. Позже. Вам нужно отдохнуть. Проводите гостей.

Слово «гости» прозвучало так, что всем стало ясно: этот статус легко можно утратить.

В подземелье было уютно. Коля, Палваныч, Тилль и Хельга получили по комнатушке, возможность помыться и плотный ужин. Усталость была настолько сильна, что все четверо уснули, стоило лишь улечься.

Утром, после легкого завтрака, путников позвали к королю.

Альбрехт ждал их, стоя в большом зале, возле стола с расстеленной на нем картой. Гости приблизились.