Капитали$т: Часть 3. 1989 (СИ) - Росси Деметрио. Страница 4

Например нам, по большому знакомству, Юра отгружал импортные компьютеры с наценкой от пятидесяти до ста процентов. В твердой валюте, естественно. А мы уже продавали компьютеры всем желающим — большей частью на государственные предприятия, имевшие специальные средства на модернизацию, которые необходимо было потратить за отчетный период. Директор, не потративший выделенные средства за год, автоматически их лишался и получал нахлобучку по линии своего министерства. Так что, польза от нашей деятельности для директоров была значительная — во-первых, они проводили-таки положенную модернизацию производства, закупая компьютеры, которые потом в большинстве случаев пылились по кабинетам и включались только в случае визита высокого начальства, а во-вторых, неплохо зарабатывали на этом процессе. Так, цена на компьютер могла быть завышена вдвое по отношению к нашей цене — деньги приходили на счет кооператива, а разницу мы отдавали директору наличными. Как это и произошло в случае со Светланой Романовной.

Так, за несколько месяцев работы, наш кооператив «Астра» заработал полмиллиона рублей.

— А че, забавные ощущения, — сказал мой компаньон Валерик после первого большого заработка, который мы, как водится, отмечали в ресторане. — Все валится к чертовой матери, а мы процветаем.

— Пир на «Титанике», — согласился я. — А помните, когда-то был разговор о том, можно ли миллион заработать? И вот теперь миллион не так уж далеко…

К слову, наш экструдер продолжал работать и производить дефицитную пленку, которую все так же быстро раскупало население. Благодаря моему отцу, проблем с сырьем не было, деньги приходили регулярно, но… наши аппетиты сильно выросли. Пятьдесят тысяч, которые экструдер приносил за месяц, мы теперь могли заработать, провернув всего одну сделку, так что к производству мы сильно охладели. Впрочем, бросать этот источник сравнительно небольшого, но постоянного дохода мы не решались.

Что касается банка, то сам банк нам дохода практически не приносил. Мы и не настаивали, потому что поставки компьютеров обеспечивал друг Саши Орловского, а Саша Орловский не просил за это себе никакого вознаграждения. Кроме того, мы могли совершенно безвозмездно взять в банке любую разумную сумму на срок до месяца. Так у нас получился своего рода симбиоз с Орловским — мы помогали Орловскому отбиться от нехороших людей и государственных структур, а он помогал нам финансами и деловыми связями. Сотрудничеством этим, по большому счету, были довольны обе стороны, поскольку оно было взаимовыгодным.

…а вокруг все действительно катилось под откос, с каждым месяцем все быстрее и быстрее… Водка и сахар продавались по талонам, причем, чтобы купить, нужно было отстоять огромную очередь, убив несколько часов времени. Парадокс, но дефицит водки привел не к сокращению пьянства, но наоборот, пить простые советские люди стали больше и намного. До введения талонов среднестатистическая семья могла не покупать водку месяцами, совершенно не напрягаясь — нет и не нужно. А вот талоны появились — значит их нужно обязательно отоварить, иначе пропадут! — именно так работала логика наших людей. И вот, талоны с боем и потерями отоварены и теперь водка дома есть! А если водка дома есть, то значит ее очень скоро не будет. Пить стали сильно больше, в вытрезвителях не хватало мест, скакнула бытовая преступность — как обычно, табуреткой по голове в связи с внезапно возникшей неприязнью… Ельцин и Сахаров попали в Верховный Совет под массовые восторги стоящих в очередях граждан. Прибалтика, державшая фигу в кармане, эту фигу стала потихоньку из кармана доставать — в Эстонии поднят государственный флаг, в Литве литовский язык объявлен государственным, а Верховный Совет Литвы вдруг объявляет государственный суверенитет.

Экономический рост внезапно сменяется падением — как утверждают официальные статистики, и оказывается, что Советский Союз входит в состояние экономического кризиса. Консервативная часть Руководящей и Направляющей смотрит на Горби со все большим и большим раздражением, а Горби словно и не замечает ничего! Он купается в лучах славы и явно наслаждается тем, какой он большой и могущественный политик.

На рынке, конечно, никакого дефицита нет и в помине, как и очередей — есть все, что угодно и хорошего качества, но цена вопроса… Обычным семьям рынок не спасение, у них банально не хватает денег. Массово открываются кооперативные кафе и рестораны, в основном все дорого и не вкусно, мотивация кооператоров очевидна — срубить как можно больше денег, пока все окончательно не накрылось. Народ потихонечку начинает осваивать колхозные рынки, толкучки и барахолки — кто-то тырит с предприятий что плохо лежит, кто-то перепродает, кто-то устраивает в гараже кустарное производство всяких мелочей, торгуют сахарной ватой, жвачкой, сигаретами, водкой… Тут же появляется доморощенный рэкет — мелкоуголовная шпана и спортсмены конкурируют за право получать дань с барахолки — бьют и режут друг друга, и уже, по слухам, начинают постреливать… Наши старые приятели — близнецы-штангисты Андрей и Матвей активно участвуют в процессе, кулаками отвоевывают себе место под солнцем… Мы поддерживаем хорошие отношения и по возможности помогаем друг другу. Так я дважды, через Николая Николаевича, начальника городской милиции, отмазывал близнецов от милицейских неприятностей.

Мой отец все еще первый секретарь горкома, но уже все чаще и чаще поговаривает о том, что устал, что все бессмысленно и тщетно, что можно получить шесть соток земли в хорошем месте и построить там домик, да засадить все помидорами… Я подкидываю им продуктов — горкомовский буфет, который раньше выручал, стал так же убог, как и все остальное, и изредка прошу его воспользоваться «телефонным правом» — позвонить нужному человеку и решить насущный вопрос. Впрочем, эффективность «телефонного права» падает с каждым месяцем, вопросы решаются со скрипом и проволочками, авторитет горкома уже не тот, что был даже год назад…

Так и не выведав у Саши Орловского имя его любимой секретарши, мы отправились прямиком к Якову Наумовичу, у которого покупали доллары. Доллары — все еще уголовная статья, но все заинтересованные лица плевать на это хотели, валютой на черном рынке торгуют без особого стеснения. Связи Якова Наумовича в среде валютчиков и антикваров — обширны, а авторитет его весьма велик. Мы пользуемся его услугами и ни разу не пожалели…

Как обычно, он сидит в кафе «Уют», пьет минералку и жалуется на жизнь.

— Приехали, — говорит он, когда мы входим в кафе. Яков Наумович чем-то недоволен. — Ну садитесь уже, раз приехали.

— Все в порядке? — осведомляюсь я у него. Кажется, напрасно осведомляюсь. В ответ я получаю лекцию о том, что в порядке далеко не все — здоровье, родственники, пенсия («вы знаете, какая у меня пенсия⁈»), качество современных продуктов, газеты…

— Вот я читаю газету, — говорит Яков Наумович, — с отвращением показывая на лежащую здесь же на столике «Комсомолку» и мне становится тошно. Это же немыслимо, что они пишут, вы почитайте!

— Яков Наумович… — говорю я и в голосе у меня ангельское терпение. — Мы все привезли…

Я извлекаю из спортивной сумки газетный сверток.

— У меня тоже все готово, — говорит Яков Наумович. — Он передает мне конверт, лежащий тут же, под газетой. В конверте — серо-зеленые купюры.

— В этот раз еще по девять, потому что мы с вами договаривались, — строго говорит Яков Наумович. — В следующий раз будет по девять с полтиной, предупреждаю сразу.

Глава 3

Да, валютного рынка в СССР не существовало. Был официальный курс советского рубля по отношению к иностранным валютам — именно по такому курсу иностранные туристы должны были сдавать валюту государству. Но, свято место пусто не бывает. Неофициальный валютный рынок существовал даже в те времена, когда за такие дела полагалось «вплоть до высшей меры наказания». Существовал валютный «черный рынок» и на закате Перестройки. Был он неуправляемым и хаотичным, единого курса не было, курс определялся балансом предложения и спроса, а также — фактическим наличием валюты. Так, в зависимости от конкретной ситуации, доллар мог стоить и шесть, и восемь, и девять рублей. Яков Наумович по своему обычаю выкатывал нам максимальный курс, но оно того стоило — мы совершенно точно были уверены, что Яков Наумович не наведет бандитов и милиционеров и не всучит подделку.