Потусторонний. Книга 3 (СИ) - Погуляй Юрий Александрович. Страница 39

Управление воротами я нашёл сразу, щёлкнул тумблером, убедился что створки поползли в стороны, и вышел в ночь. Усадьба на холме казалась невероятно уютным местечком из-за красивой подсветки. Жаль, что сейчас там будет много крови.

Машина взревела и рванулась по дорожке, зажатой между берёзами, на вершину холма. У парадной двери я высадил Глеба, приказав убивать всё что покажется подозрительным и будет проявлять неподчинение, а сам с ноги распахнул тяжёлые створки.

Без силы это вряд ли бы получилось, но хотелось эффекта и потому я влил немножечко в этот жест. Массивные створки грохнулись о стены, ломая упоры, и я вошёл внутрь.

Дворецкий выскочил на шум. В пижаме, в смешном колпаке на голове, но с пистолетом в руке. Очередь Глеба откинула его на стену, по которой опешивший Клаус Игнатьевич Бреннер и сполз, оставляя кровавые следы.

Я подошёл к нему, протянул руку, вытягивая эссенцию. На губах дворецкого пузырилась кровь.

— Слава… Беку… — прохрипел он прежде чем кончился.

В сумраке холла что-то пробежало. Я резко выпрямился, напрягая зрение, но даже с помощью чар не успевал за движениями врага. Чёрт, это же Ковальски! Экономка двигалась слишком быстро для женщины её лет. Пригнувшись, помогая себе руками, она бросилась на Глеба, и тот встретил её огнём из автомата. Вот только опоздал мой новый слуга, очень сильно опоздал. Пули вышибали крошку из стены там, где Ковальски была секунду назад. Свинец не остановил бешеную экономку, а просто проводил её, получается, до места встречи.

Когда магазин опустел, женщина оказалась рядом с Глебом.

— Мразь! — взвизгнула она и ударом руки пробила грудь стрелка. Выдернула сердце и повернулась ко мне. Глаза её сверкали безумием. Вокруг поднимался алый ореол. Ёжкина ты кошка. Кровомант⁈

Она откусила кусок от сердца Глеба и дикой кошкой прыгнула навстречу мне. За миг до столкновения я увернулся от атаки, отчего экономка врезалась в стену рядом с трупом дворецкого. Хрюкнула совсем не по-человечески, резко повернула голову. Розовые зубы будто светились в сумраке фойе.

— Мра-а-азь!

От тела Клауса Бреннера к ней тянулись кровавые нити. Ковальски высасывала останки своего покойного коллеги. Дожидаться пока она закончит смысла не было. Я рванулся вперёд, напитывая тело силой. Удар, удар, блок. Уклон и сразу контратака. Накаченные мощью кулаки вколачивали шипящую тварь в стену. Экономка явно не ожидала такого напора, и это меня спасло.

Кровомантка сначала упала на колени, а затем после сокрушительного удара в висок, пробившего поднятую в защите руку, грохнулась лицом вниз. Трогать её эссенцию я не рискнул. Торопливо сломал шею отключившейся тётке и прислушался. Дом умолк. Либо никто здесь больше не ночевал. Либо меня ждали новые сюрпризы.

Хотя куда уж больше. У меня под ногами лежала кровомантка, у которой я не чувствовал никакого дара. Совершенно никакого! Я торопливо обшарил мёртвое тело. Отбросил в сторону треснувший чёрный цилиндр Штольца.

Ничего полезного. Но как она скрыла дар? Кровомантия недоступна просташам.

Ведьмино искусство? Не слишком ли жирно кровомантия, одарённость и ведьмовство сразу, а?

Однако я всё же решил проверить свою догадку. Содрал с убитой одежду. Точно… На обвислой груди нашлась ведьмовская татуировка маскировки. Круто. Очень круто. Василиска такое делать точно не умеет.

Вот только подобная символика означает, что передо мною одарённая из осуждённых, и находящаяся в бегах. От хорошей жизни свою принадлежность к дворянам не прячут. Это также объясняет и её никудышность в качестве бойца. Просташа прикончить много ума не надо, а вот с одарёнными она точно не сталкивалась. Дикий, неразвитый и слабый изначально дар. Ну, значит, потому в кровмантию и ударилась. Благородные графья да князья в запретное лезут за могуществом или же от скуки, а люди попроще, из тех, кто никогда не станет звездой, к таким знаниям обращаются просто чтобы хоть немного со дна приподняться. Ладно, хватит тут размышлять. Двинулись! Есть ещё дела, Илья.

Дом молчал.Тело Вероники с балкона тоже исчезло. Шустро они со всем справились. Мне б таких людей, а! Жаль, что Феоклистов раньше подсуетился.

Я открыл гардеробную. Рррупи спал на сложенном Лизой одеяле, посапывая и сонно скалясь. На моё прикосновение он отреагировал широко распахнутыми глазами и глухим рыком, но мигом заулыбался, признав.

— Надо уходить, друг, — сказал я ему. — Мне нужна твоя помощь. Надо наказать очень плохих людей. Так, как ты любишь.

Демонёнок широко зевнул и в предвкушении улыбнулся.

Когда я выезжал с территории усадьбы, ставшей местом небольшого побоища, то зазвенел телефон «Балаклавы», которого я застрелил на берегу озера. Я, разумеется, ответил. Буркнул:

— М?

— Ты где пропал? — сказал голос. Номер не определялся. Ну и ладно.

— М! — с возмущенным извинением ответил я.

— Чего ты мычишь, Гарик? Сколько ждать тебя ещё?

— Наберу, — максимально неузнаваемым голосом ответил я и отключился. Надеюсь, что получилось похоже. Нечего тревогу раньше времени поднимать.

Через минуту зазвонил другой телефон, уже мой.

— Илья. Я погорячился, — с ходу произнёс Варанов. — Прости.

— Я могу отменять свой побег к монгольской границе? — весело поинтересовался я, не отрывая глаз от дороги. Ночью ездить хорошо только если хоть какие-то фонари на дорогах есть. Здесь же их вообще не наблюдалось.

— Я отправил людей к тебе в усадьбу, посмотрим что там за…

— Тут есть загвоздочка, — перебил его я с извиняющейся улыбкой. — Небольшая… Я только что оттуда.

Он очень тяжело и глубоко вздохнул. Бедолага. Не повезло ему, конечно, со мною. Ну да что поделать.

— Там опять трупы?

— Там даже кровомант нашёлся, ваше высокоблагородие. Тому кто прорабатывал этот план моей защиты надо бы голову снять.

— Непременно… Ты не передумал, Илья?

Чего же они всё мне тыкают-то. В другой момент бы поучить манерам, но Варанов и так уже чуточку поехавший, хватит его терроризировать.

— Я сделаю лучше. Я отдам вам его голову.

— Погоди, погоди… — затараторил Варанов. — Илья, так нельзя. Тебя же там попросту убьют. Не лезь в это! Просто назови мне имя. Я прижму этого гада. Он ответит мне за всё, клянусь. И за урядника вашего тоже.

— Фамилия урядника — Дворкин, — напомнил я.

— Да, за него. Остановись. Ты сам сдохнешь и его спугнёшь. Просто назови мне имя.

— Так не спортивно, ваше высокоблагородие. Совсем не спортивно. Если я понял кто он, то почему бы вам самим не догадаться?

— Не время для ребусов, Илья!

— Давайте так, есть у меня одна загадка для вас. На дедукцию. Тот, кто его придумал, того не хотел.

Я ударил по тормозам. На дороге передо мною стоял олень. В его глазах отражались мои фары. Животное заворожённо смотрело на свет и потому я их выключил.

— Илья…

— Погоди… Погоди… Так вот, тот, кто его придумал, того не хотел. Тому кто его купил, он не нужен. Кому он нужен, тот молчит. Вот вам задачка на подумать, справитесь, скажу…

— Это гроб, Илья.

Твою бабушку! Отгадал! Я убедился что олень ушёл с дороги и включил фары.

— Это нечестно как-то, ваше высокоблагородие. Вы должны были промучиться и красиво сдаться. Я бы уехал в закат победителем и вы поразились бы моему хитроумию. А получилась какая-то шляпа, право.

— Имя, Илья… Ты обещал…

— Вы тоже обещали, господин Варанов, — не люблю проигрывать. — Но раз я обещал… Это барон Феоклистов. Можно было бы и догадаться, раз вся его прислуга завербована

— У вас есть доказательства? — неожиданно смутился коллежский асессор.

— Вербовки⁈ —удивлённо уточнил я.

— Причастности барона Феоклистова к Беку…

Я тяжело вздохнул:

— Вернёмся к этому разговору позже. Я буду с его головой, потому поговорим более, так сказать, предметно.

Пришлось снова прервать разговор. Потому как он, зараза, так легко отгадал мою загадку, что даже обидел.