Муха на крючке - Куликова Галина Михайловна. Страница 33

Кудесников позвонил, когда часы пробили десять. Судя по шуму и музыке, идущим фоном из трубки, он находился в каком-то увеселительном заведении. Василису раздосадовала такая несправедливость. Противный Арсений шляется где хочет, ничего не опасаясь, весело проводя время с подозреваемой Таланской или еще с какой-нибудь мымрой, а она, лишенная защиты и трепещущая от страха за свою жизнь, сидит весь вечер одна, не смея высунуть носа даже за газетой! Когда она высказала все это Кудесникову, тот, перекрывая шум, прокричал:

– Василиса! Не гони волну. С тобой ничего не случится, поверь моему опыту.

Василиса послала его вместе с опытом куда подальше и швырнула трубку на рычаг. Надо чем-нибудь себя отвлечь. Позвонить какой-нибудь подружке? Она полезла в свою сумочку за записной книжкой и обмерла. Внутри лежала записка. И как она не обнаружила ее раньше! Ведь лазила туда за мелочью.

Записка была нарисована на бланке «Метеорита», сложенном в несколько раз. Именно нарисована, потому что вместо слов там были изображены пляшущие человечки. Икнув, Василиса сняла с полки томик Конан Дойля и дрожащими пальцами стала ворошить страницы. Наконец нужный рассказ был найден. «Шерлок Холмс все расшифровал до меня», – пробормотала Василиса, подставляя буквы вместо фигурок, похожих на пауков. Через пять минут расшифровки в руках у нее оказался весьма неоригинальный текст: «Василиса, жди смерти».

Василиса смерти ждать не стала, а принялась названивать Кудесникову. Однако, как ей сообщили, он находился сейчас вне зоны действия сети. «Чем же он может быть занят? – раздраженно думала она. – В метро он не ездит, а где еще не проходят сигналы? Может быть, он в каком-нибудь тоннеле? Или в подвале?» Как бы то ни было, но Кудесников оставался в этом неизвестном месте весь последующий час. К огромному облегчению Василисы, через час явились веселые и счастливые Света с Геной.

– Когда вернется твой Арсений, – сказала Света, думая, что говорит о Василисином ухажере, – надо будет повторить мероприятие вчетвером. – Там так здорово! Ты все-таки закрыла окно? Как старуха-паникерша какая-нибудь, – возмутилась она и, оттянув шпингалет, так резко распахнула окно, как будто бросила в темноту стекла, отражавшие раздвоившуюся люстру.

– Задерни хотя бы занавески, – запаниковала Василиса.

– У себя в комнате можешь закупориваться, – хмыкнула сестрица. – А нам уж позволь распоряжаться здесь. Когда ты ложишься спать?

– Сейчас и ложусь, – заявила Василиса, решив, что все расскажет Кудесникову завтра. А сейчас действительно пойдет и ляжет спать.

В комнате появился Гена, облаченный в одни шорты. Торс его блестел от воды. Василиса сдержанно пожелала ему спокойной ночи. Почему-то она подумала, что если улыбнется, то в ответ Гена по обыкновению покажет ей свои передние зубы. Эти зубы ее почему-то ужасно раздражали. И что Светка нашла в этом типе?

Накрывшись одеялом, Василиса поняла, что заснуть будет сложно. Она не могла не думать о записке. «Василиса, жди смерти». Веселенькое предложение. «Может быть, надо не спать, а ждать? Что, если это случится уже сегодня ночью? Кудесников ведет себя до странности легкомысленно. Спичкина вообще уже купила леску, а он даже ухом не ведет!» Завтра предстояло еще поработать на находившегося в бегах Мочалко. Достать для него документы и передать их лично ему в руки. Она обещала. Может, и надо было ему отказать, но как откажешь бывшему начальнику, глядя ему прямо в глаза? Вот если бы он позвонил по телефону, она бы сказала твердое «нет». И легко. А так у нее просто не хватило духу.

Наконец Василиса все-таки задремала. Позже она не могла сказать, что ее разбудило. Может быть, странный звук, похожий на хлопок, или короткий вскрик. Василиса некоторое время лежала с открытыми глазами, уставившись в потолок. В соседней комнате явно что-то происходило. Послышалась возня, потом стон, вроде бы шаги. Василиса отбросила одеяло и спустила ноги на пол, пытаясь нащупать лампу на столике. Свет фонарей еле-еле продирался сквозь густую листву деревьев, росших в палисаднике, поэтому окно казалось черным и блестящим, как антрацит. «Может быть, мои гости развлекаются? – подумала Василиса, изо всех сил прислушиваясь. – А я появлюсь, как тень отца Гамлета, здрась-те, не ждали».

Тут из-под двери упала полоска света, и до Василисы донесся протяжный и ужаснувший ее до глубины души выдох «Аа-а-ах!» Ни секунды не раздумывая, она дернула на себя дверь и остолбенела. В Словно тень скользнула в оконный проем. Гена стоял на кровати на четвереньках, ошалело глядя в лицо неподвижно лежавшей Светы. На простыне, которую в связи с жарой использовали вместо одеяла, зияла дырка, вокруг которой стремительно расплывалось алое пятно.

– Что случилось? – крикнула Василиса, поражаясь звонкости собственного голоса. – Что со Светой?

– Ее... Ее, кажется, убили! – прохрипел Гена.

Василиса хотела упасть в обморок, но у нее ничего не вышло. Словно во сне бросилась она к телефону вызывать «Скорую» и милицию. Потом позвонила Кудесникову. Дальше все было как в бреду. Приехали врачи и милиционеры. Свету повезли в больницу, а их с Геной принялись допрашивать. Палисадник под окном был полон вспышками камер. Кто-то соскабливал с подоконника грязь в пакетик. Квартира была наполнена людьми, которые беспрестанно двигались, не обращая никакого внимания на то, что творилось с Василисой. Сейчас они были тут хозяевами и вели себя соответственно.

– Я проснулся, когда раздался хлопок, – рассказывал Гена. – Ничего не понял, конечно. Потянулся, включил торшер и тут увидел, что кто-то вылезает в окно. Оглянулся на Светлану – она вся в крови. Тут закричала ее сестра.

Когда наконец все улеглось, Гена, наспех понадевав на себя что попало, бросился к двери:

– Я в больницу! – крикнул он. – Позвоню, как только что-нибудь станет ясно.

Едва мотор его «Жигулей» взревел под окном, в квартиру снова позвонили. Это был Кудесников, который до поры до времени прятался неподалеку, чтобы не попасть на допрос. Плача, Василиса набросилась на него с кулаками:

– Ты во всем виноват! – кричала она. – Неужели непонятно, покушались на меня! Наверняка бандит думал, что это я лежу в постели с мужиком. И он выстрелил из пистолета! А ты! Ты ведь обещал мне, что покушения не будет, пока я не напишу заявления об уходе! Ты говорил, что меня не надо охранять и чтобы я не боялась! – Она била его в грудь, оттесняя к дивану, на который Кудесников в конце концов и свалился, потянув за собой Василису. Она упала ему на грудь и затряслась в рыданиях. Кое-как успокоив, Арсений потащил ее на кухню:

– У тебя спиртное есть? – мрачно спросил он.

Василиса достала из холодильника бутылку водки. Он налил ей рюмку и заставил выпить. Комок в горле постепенно растаял, и слезы полились из Василисы уже не ручьем, а рекой. Позвонил Гена, сказал, что Света жива, но находится в критическом состоянии.

– Пока не приезжай, – велел ей Гена. – Надо будет тут дежурить по очереди. Сменишь меня утром, а пока постарайся прийти в себя. Твоя собранность будет нужна.

– Я виноват, – стучал кулаком по раскрытой ладони Арсений. – Я действительно думал, что дело начнет разворачиваться только тогда, когда ты уволишься. И позволил себе расслабиться.

– Значит, ты не вел никакого расследования? Я правильно догадалась?

– Почти, – поник Кудесников. – Я вел другое расследование. Взял еще одно дело. Думал, справлюсь...

Василиса зарыдала еще громче.

– Но что за ошибку я допустил? В чем просчитался? Кто-то стрелял из пистолета с глушителем. Маньяк не мог этого сделать. Сменить леску на огнестрельное оружие? Вдруг, ни с того ни с сего...

– Я забыла показать тебе записку! – подскочила Василиса и побежала за сумочкой. – Вот! – сказала она, разгладив бумагу на столе.

Прочитав Василисину расшифровку, Арсений покачал головой:

– Просто в голове не укладывается! Нагромождение ерунды. Шерлок Холмс...

– Но моя сестра!

– Может быть, покушались в самом деле на нее? – предположил Арсений.