Нагие намерения - Куликова Галина Михайловна. Страница 31

Что касается отношения к жизни, они с Шургиным находились по разные стороны баррикад. Он считал, что мир принадлежит мужчинам, женщинам отведена вторая роль. Женщины вообще живут ради мужчин. За верную службу они получают любовь и поощрения – как материальные, так и духовные.

Диана придерживалась иного мнения. Она считала, что мир прекрасен и справедлив, просто сильно изменился за последнее время. Что настоящие мужчины еще существуют, но их приходится искать, как крупицы золота на рудниках: кропотливо промывая породу.

Судя по всему, Шургин – это шлак.

День выдался ясным и жарким. Солнце старалось так, словно перепутало Москву с южным курортом. Всю дорогу Диана вытирала потные ладони о джинсы, с сожалением вспоминая льняное платье, запакованное в одну из коробок. Когда они подъехали к входу в парк, она сразу же взялась за ручку дверцы, но Шургин остановил ее и держал еще целых пять минут, выдавая инструкции.

Клара прекрасно описала молодую женщину, которая приходила в больницу, так что Диана сразу ее узнала. Та была высокой и пышной, очень приятной на вид – истинное воплощение женской стати.

– Вы Татьяна? – на всякий случай спросила она еще издали. – А я – Диана Звенигородская.

– Если я правильно понимаю, вы не лежали в той больнице? – сказала ее новая знакомая. – И не разубеждайте меня, я кое-что понимаю в больных. Я медсестра.

– Я действительно не лежала в больнице. Я не попадала в аварию. Та женщина, которая находится в реанимации, каким-то образом оказалась за рулем моей машины. Но я пока не обращалась в милицию, потому что на моего мужа совершено покушение и я боюсь, что тоже могу оказаться в опасности.

– Про вашего мужа я знаю, – торопливо произнесла Татьяна. – Не возражаете, если я закурю? В парке, конечно, нужно дышать воздухом, это ясно. Но я ужасно нервничаю.

Они прошли под мощной аркой и двинулись по аллее в глубину парка.

– Нет нужды заходить слишком далеко, – сказала Татьяна, когда они миновали дюжину клумб с пушистыми маргаритками. – Я управлюсь со своей задачей за две минуты. Мне просто нужно кое-что вам рассказать. Только прежде покажите паспорт.

Диана кивнула, достала из сумочки документ и протянула ей.

– Хорошо, – успокоилась та и пыхнула дымом в направлении весело кучерявившихся кустиков. – Я удовлетворена. Теперь слушайте. Я работаю в той больнице, куда привезли после взрыва вашего супруга.

– Вот оно что! – Диана насторожилась. Это была та сторона дела, о которой она вообще ничего не знала.

– Мне очень жаль, но я считаю, что у вашего мужа мало шансов. Хотя я могу ошибаться, потому что надежда есть всегда. Даже самые тяжелые больные порой восстанавливаются вопреки прогнозам медиков.

Когда его привезли и прооперировали, к нему валом повалил народ. В палату никого, конечно, не пускали, и посетители толпились в коридорах и заглядывали через дверь. Вероятно, важные шишки. Потому что даже в коридор просто так не попасть, нужно иметь веские-веские причины.

И вдруг в какой-то момент ваш муж пришел в сознание. И увидел через стеклянную дверь человека, которого узнал. Врач разрешил этому человеку войти – он полагал, что ваш муж может больше не прийти в сознание. Тот вошел и склонился над больным.

– Вы слышали, о чем они говорили?

– Только отдельные слова, но я ничего не поняла.

Диана сморщилась от досады. Тогда Татьяна сделала еще одну глубокую затяжку и сказала:

– Зато я слышала, что говорил этот человек, когда вышел из палаты. Его ждал какой-то скользкий тип – противный, похожий на крысу, и он сказал ему: «Не зря я пришел. Разберись тут с девчонками, чтобы не сболтнули чего». Это он меня имел в виду, я так полагаю. А потом добавил, понизив голос: «Его жену нужно немедленно задержать. И припугнуть. Поезжай поскорее, а я потом подтянусь и соображу, как действовать».

– Это все?

– В общем, да. Я в ту ночь заснуть не могла, считала, что мне нужно это кому-нибудь рассказать. А наутро ко мне на остановке подошел один тип... Пренеприятный. И заявил, что если я хочу жить, то буду обо всем помалкивать.

– О чем – обо всем?

– Главным образом, им хотелось сохранить в тайне, что ваш муж приходил в сознание и разговаривал... с этим типом. Я и помалкивала. Но потом решила, что вас все же нужно предупредить. Потому что, если с вами что-то случится, я... как бы это выразиться? Окажусь соучастницей. Они вам ничего не сделали?

– Мне удалось убежать, – сказала Диана, от всей души надеясь, что Татьяна – никакая не подстава, что это реальная медсестра и встреча в парке – не ловушка. Успокаивало только одно – Шургин с Алексом находились поблизости и держали ушки на макушке.

– Я не жалею, что встретилась с вами. У меня как будто камень с души свалился. Работа и так нервная, а тут еще муки совести... Зачем они мне, правда?

Диана тоже считала, что муки совести ухудшают качество жизни. Они обогнули маргаритки и пошли обратно к выходу. Асфальт так раскалился, что над ним стояло марево – было забавно ступать в этот зыбкий воздух, искажавший реальность. Диана подумала, что она тоже попала в некую искаженную реальность, в параллельный мир, где ее жизнь развивается совсем не так, как она рассчитывала.

– А как он выглядел, этот мужчина? – задала она вопрос, который уже давно вертелся на языке. – Я имею в виду того, кто успел поговорить с моим мужем. И собирался меня припугнуть. Вы можете его описать?

– Ну... – Татьяна скосила на нее глаза. Возможно, она не хотела заходить так далеко и помогать с идентификацией. – Я не знаю... Как он выглядел? Он среднего роста, лет за пятьдесят.

– А телосложение?

– Тоже среднее. Ничего выдающегося. Уже немного обрюзг, с брюшком... Да как они все! – неожиданно махнула рукой Татьяна. – Вы видели кого-нибудь, кто чего-то добился ко второму акту жизни и при этом не обрюзг? Мужчины любят быть здоровыми, но не хотят следить за своим здоровьем.

– Он выглядел больным? – немедленно уточнила Диана.

– У нас все выглядят больными, – снова внесла нотку пессимизма в разговор Татьяна. – Мешки под глазами, кожа бледная, отечная. Но держался орлом. Я этих орлов перевидала... Кстати, уходя, он пошутил по поводу своей фамилии.

– Ну да? – насторожилась Диана. – Расскажите поподробнее.

Фамилия – это совсем другое дело. Если удастся узнать фамилию, дело сдвинется с мертвой точки. По крайней мере, они смогут понять расстановку сил и разобраться в правилах игры, в которую Диану втянули против ее воли.

– Ему навстречу шел наш доктор Смирнов. Он все время такой замороченный... Говорит, вы почему здесь без халата? Вы пациент? Тот буркнул, что нет, мол, и пошел к выходу. Его шестерка посеменил за ним. А он и говорит: мне, говорит, с моей фамилией в больнице не место. Моя фамилия меня защищает.

– Забавно... – пробормотала Диана. – А саму фамилию не назвал?

– Нет. Может, какой-нибудь Здоровяк или Бессмертнов – я так подумала.

«Ну вот, удача оказалась призрачной», – про себя вздохнула Диана и тут увидела Виктора. Он шел по дорожке прямо ей навстречу и улыбался.

– Я очень, очень вам благодарна, – торопливо сказала она, повернувшись к Татьяне. – Вы мне необыкновенно помогли. Не так часто удается встретить порядочного человека.

– Ну, что вы! – Татьяна покраснела от удовольствия. – Значит, я пойду?

– Конечно. До свидания. И еще раз спасибо.

Она подождала, пока ее собеседница немного отойдет, и снова перевела глаза на Виктора. Улыбнулась. Он не стал убыстрять шаг, видно, тоже решил, что Татьяне нужно дать возможность преодолеть как можно большее расстояние. Она уже выходила в ворота, когда он наконец приблизился к Диане. И сказал:

– Вот это да! Я вас едва узнал. Где вчерашний испуганный ежик?

– Умылся и причесался, – весело ответила она.

Ни Шургина, ни Алекса поблизости видно не было, и Диана решила, что они все еще в машине. Вот сейчас увидят, что Татьяна вышла из ворот парка, и отправятся на поиски. Может быть, даже вбегут в ворота. Ей не слишком хотелось, чтобы встреча была испорчена экстремальными выходками ее защитников, и положилась на здравый смысл Шургина. Он увидит, что она с кем-то мирно беседует, и не станет подходить.