Нагие намерения - Куликова Галина Михайловна. Страница 55

– Я сейчас разрыдаюсь, – пробормотал Шургин и, наклонившись к ее уху, спросил: – Но как у тебя получилось организовать их так быстро?

– Ну... – Клара бросила сигарету на пол и затоптала каблуком. – В каждом деле очень важны личные связи, Олег. А женщинам гораздо проще их устанавливать.

– Он выживет, – сказала Диана и похлопала Северину по плечу. – Врачи сказали, что кризис миновал. Денис идет на поправку.

«Теперь у меня в квартире три дамочки», – подумал Шургин. Почему-то сегодня эта мысль не повергла его в пессимизм. Напротив, он даже предложил им свои услуги:

– Хотите, я приготовлю омлет?

Они хором отказались. Они не хотели есть. Еще бы! Зачем есть, когда можно разговаривать? Вволю, всласть, сколько влезет. И не просто щебетать друг с другом, но вовлекать в свои разговоры мужчин. Впрочем, ни один из них, кажется, не возражает. Ни Кларин кадр, который здесь, на кухне, выглядит таким же безобидным, как мишка Тедди, ни воссоединившийся с хомяком Алекс. Сам он, впрочем, тоже не возражает. Все страшное позади, наступает релаксация.

Северина попросила чаю, и все скопом бросились его заваривать. Ничего удивительного – девушка была такой прелестной, что каждому хотелось ей услужить.

– Она фея, – сказала Диана Шургину, когда они на секунду остались одни в комнате. – Признайтесь, что вы очарованы.

– Естественно, – кивнул тот со всей возможной серьезностью.

– И вы, конечно, хотите за ней ухаживать.

– А вы будете ревновать? – с живым интересом спросил Шургин.

– Почему это я должна вас ревновать?

– Мы уже так сроднились, что я решил, будто все преграды между нами сломаны.

– Но между нами не было никаких преград.

– Врушка, – сказал он и, протиснувшись мимо нее, ушел в кухню.

Диана некоторое время топталась на месте, потом присоединилась ко всей честной компании. На кухне им оказалось тесно, поэтому пришлось накрывать стол в комнате. Шургин передавал Диане чашки, делая вид, что ослеплен Севериной и не видит никого, кроме нее. Диана страдала. Ее страдания доставляли Шургину такое колоссальное удовольствие, что он даже подумал о своих скрытых садистских наклонностях.

Сначала бурно обсуждали самые последние события – штурм квартиры, арест Виктора и его шестерок. Потом перекинулись на то, что этим событиям предшествовало. Принялись наперебой рассказывать Кларе и ее Алексею о том, как они разгадывали головоломки, которые оставил Денис. И про курицу-гриль, и про стихи, и про фотографии артистов. Северина была в восторге от его выдумки.

– Он потрясающий человек! Вы ведь еще не знаете, как мы с ним познакомились... Как все случилось...

Алекс мгновенно сделал стойку – так ему хотелось услышать объяснения. Кажется, он один не реагировал на красоту Северины, а рассматривал ее лишь как источник информации, который до поры до времени был перекрыт.

– Я сирота, – призналась Северина, и Шургин подумал, что женщины сейчас зарыдают в два голоса – такая жалость появилась на их лицах. – С самого детства я жила в доме у дяди. Получила домашнее образование. Самое лучшее, но... Он меня никуда не выпускал. Потому что уже давно заметил, что, когда я рядом, он себя очень хорошо чувствует.

Северина вытянула руки вперед и показала всем свои тонкие, почти прозрачные ладони.

– Я умею восстанавливать энергию наложением рук. Я могу дать человеку силу, которой он лишен от природы. Я могу вылечить того, кто потерял много сил.

– Так вот почему ты так хотела попасть в палату к Денису! – воскликнула Диана. – Он поэтому пошел на поправку? Ты ему помогла?

Северина улыбнулась своей прозрачной улыбкой и ответила:

– Я делала это с любовью. А дядя... Дядя пользовался мной, как волшебной палочкой. Он тратил много энергии в борьбе со своими врагами. А врагов у него несметное количество. Но он всегда говорил, что они плохие, что он искореняет зло... Конечно, я ему помогала. Ведь, кроме него, у меня никого нет.

Но чем дальше, тем больше он боялся меня потерять. Его люди постоянно говорили ему, что я слишком красивая, чтобы провести всю жизнь в заточении. И вот однажды... – Северина уронила на колени две быстрые слезы. Лицо Дианы исказилось от сострадания. Клара снова потянулась за сигаретой. – И вот однажды я подслушала один разговор... Я услышала, как мой дядя дает указание своим людям убить неугодного ему человека. Из разговора стало ясно, что для него это обычное дело. Я была в таком ужасе...

Шургин с приличествующим случаю лицом наклонился и подлил ей заварки. Северина сделала неслышный глоток и продолжила свой рассказ:

– Я дождалась ночи и вылезла в окно. Спустилась по пожарной лестнице и побежала куда глаза глядят. Я была так расстроена и испугана, что ничего не видела вокруг. И чуть не попала под машину. За рулем сидел Денис. Он помог мне подняться и предложил отвезти домой, и я... и я...

Она выложила ему все одним духом. И стрела Амура пронзила сердце Дениса Звенигородского. Он отвез девушку в Москву, снял квартиру и спрятал ее. Пока Диана в Тихорецке занималась похоронами, навел справки, выяснил, кто такой на самом деле дядя Северины – и ужаснулся. Виктор оказался сильным противником, с деньгами, со связями. Доберман против карликового пуделя.

Но любовь! Любовь не позволила Денису отступить. Он знал, что Виктор будет за ним охотиться, и искал друга, который мог бы ему помочь. Но единственным порядочным человеком, на кого он смог положиться, оказалась его жена.

Когда Денис перевез Северину на новую съемную квартиру, он закодировал номер телефона так, чтобы его могла расшифровать только Диана. Шургин оказался прав – он нагородил всякой чепухи в своих записках специально для того, чтобы затянуть поиски. Ведь если бы с ним что-то случилось, а Диана попала в руки Виктора... Долгие поиски – долгая жизнь. За то время, что она корпела бы над загадками, кто-нибудь мог прийти ей на помощь.

– Как вы, дорогая? – нежно спросила Клара у Северины.

– Теперь все хорошо, – улыбнулась она. – Как только Денис поправится...

– До тех пор вы можете остановиться здесь, – предложил Шургин. – У меня есть свободная комната.

– А если хотите, – перебила его Диана, – я отвезу вас в квартиру Дениса. И вы дождетесь его возвращения там.

– Нет-нет, – запротестовала та. – Ничего не нужно. Мне разрешили ночевать в больнице, рядом с ним.

Еще бы ей не разрешили! Если когда-нибудь в древности войны действительно начинались из-за женщин, то именно из-за таких, как Северина.

– Вот чего я не понимаю, – громко сказал Алекс. – Как ваш дядя обнаружил похитителя? Откуда он узнал, что вас спрятал Денис Звенигородский? Что он отвез вас в Москву...

– Это я во всем виновата, – призналась Северина. – Я позвонила дяде из телефона-автомата тайком от Дениса. Хотела предупредить, что со мной все в порядке. Я не думала, что он будет меня преследовать, если узнает о моем желании жить самостоятельно. Дядя был очень ласков...

– И вы ему все выболтали! – радостно подхватил Алекс. – Фамилию Дениса небось назвали...

– Нет-нет, я только сказала, что друг увез меня к себе, в Москву. А дядя спросил, как же он попал в Тихорецк, что там делал. И я ответила, что у него здесь жила родственница, которая умерла в среду...

– Теперь все ясно, – подвел итог Шургин. – Не думаю, что по средам в Тихорецке умирает масса народу. Виктор вычислил тетю Любу и прикормил кого-нибудь из соседей, чтобы следили за ее квартирой. Вероятно, Мэла Купера его наблюдатель прозевал, а когда появились мы втроем, дал отмашку, и мы потащили за собой «хвост».

– Но Виктор говорил, что прослушивал ваш телефон и таким образом узнал, куда я собираюсь идти, – припомнила Диана. – Как он мог это осуществить?

– Телефон можно прослушивать из машины, припаркованной рядом с домом. Нужно иметь специальное оборудование. Но если учесть, какая Виктор шишка там, в Тихорецке, в его возможностях даже не стоит сомневаться.