Академия Космического Флота: Дежурные (СИ) - Селена Сирена. Страница 11

— Поймите же, ваша мать родом с Захрана и многого не осознавала…

— А знаете что, док? Это же насмешка природы: цваргов на просторе Федерации считают чуть ли не сверхрасой благодаря нашим способностям, но ведь нет проклятия изощрённее. Мы рабы собственных резонаторов. — Лейтенант горько хмыкнул. — Никогда не женюсь!

Ивес дёрнул хвостом, и шип оставил на полу весьма глубокую борозду. Иарлэйт отнёсся к порче пола в государственном учреждении философски: здесь родственники узнают порой такое, что и стены в щепки от злости разносят. Ремонт приходится делать буквально каждые полгода.

— Не все женщины ужасны, как вы описываете, — док снова попытался вразумить сына пациента, — и совершенно точно цваргини всё прекрасно понимают и стараются держать собственные бета-колебания в узде. Возможно, я что-то путаю, но разве вы не помолвлены с леди Дениз Деро? Уверен, из вас получится замечательная пара.

— Да, она моя невеста, но это… сложно. — Ир’сан слегка поморщился и добавил, расставляя акценты: — Уверен, что она ещё найдёт себе замечательно мужа.Не меня.

Цваргу в белом больничном халате осталось только развести руками. Сколько он ни пытался убедить Ивеса, что женщины как минимум не вселенское зло, у него ни разу не получилось. Из-за тяжёлой ситуации с отцом и мальчик их возненавидел.

Агата Ир’сан была родом с Захрана и бросила семью, когда Ивесу было около двенадцати. Очевидно, что она как мать входила в ближний круг мальчика, и повезло, что он в силу юности и гибкости системы циркуляции бета-частиц не сошёл с ума от разрыва привязки, как его отец. И всё-таки… сильнейшая неприязнь ко всему женскому полу априори — это, конечно, перебор. Док Иарлэйт несколько раз советовал Ивесу пройти терапию у профессионального психолога, но тот наотрез отказывался, а когда ему исполнился двадцать один год — подал документы в Академию Космического Флота. Отчасти потому, что Ир’сан-старший когда-то тоже был офицером, отчасти потому, что в Космофлоте женщины практически не служили.

Иарлэйт не мог припомнить таких же целеустремлённых личностей, как Ивес, но при этом настолько же замкнутых. Док не представлял, каково это — переживать и видеть, как одно из самых близких существ день за днём, месяц за месяцем угасает на твоих глазах. Но сколько бы Иарлэйт ни пытался помочь, мальчишка всегда категорично отказывался даже взаимодействовать. Лишь однажды, когда Ивон резко перестал реагировать на внешние раздражители и отвечать сыну, Ивес пришёл к доку и попросил его научить точечно воздействовать бета-колебаниями в медицинских целях.

Это было сумасшедшей просьбой с учётом, что у Ивеса только-только прорезались рога-резонаторы и на тот момент он физиологически мог улавливать бета-колебания лишь определённых частот. Это было противозаконно и для дока уровня Иарлэйта в принципе являлось должностным преступлением, но… иногда мы нарушаем законы. Глядя в полные надежды глаза мальчика, он не смог отказать. Сын хотел спасти отца и готов был прилагать все усилия, какие только возможно. Разумеется, подросток не смог сотворить чуда — того, что не получилось и у опытных цваргов с вековой практикой, но теперь эта маленькая тайна их объединяла, и док считал, что вправе иногда вмешиваться в жизнь Ивеса чуть больше, чем другие, посторонние цварги.

— Зря вы так, господин Ивес, — прошелестел цварг на грани слышимости. — Я лично знаком с семьёй Деро. Леди Дениз вежливая, культурная и образованная цваргиня, с которой вы уже много лет тесно взаимодействуете в рамках Академии. К тому же, в отличие от… — Иарлэйт в последний миг одёрнул себя и заменил словосочетание «вашей матери»: — …от представительниц других рас, прекрасно понимает все нюансы наших организмов. Она никогда и ни за что не поступит так, как…

Офицер бросил взгляд прищуренных ярко-голубых глаз на собеседника, и тот вновь поправился:

— Она ни за что не навредит вам. По крайней мере, намеренно.

Ивес медленно кивнул.

— Именно поэтому я глубоко уважаю леди Дениз. На этом предлагаю разговор закончить. Док, скажите, я что-то должен перевести на лекарства? Может, ему что-то требуется?

Последовал ещё один кивок в сторону лежащего в постели цварга.

— Ничего не надо. Ваши ежемесячные переводы с рогами покрывают все нужды, — тут же отозвался док.

Лейтенант Ир’сан скупо кивнул, развернулся и, чеканя шаг, пошёл прочь из клиники. Он чувствовал, что долго здесь находиться нельзя, иначе у самого может случиться приступ… Никто не должен знать, что много лет назад, когда Агата Ир’сан бросила их с отцом, она не только подписала смертный приговор бывшему мужу Ивону, но и значительно потрепала бета-циркуляцию сыну.

Офицер вскочил в личный истребитель класса «Ястреб», вбил координаты ШС-735 и на этот раз таки добрался по назначению. Случай с неожиданным камнепадом в серебряной шахте волновал его постольку-поскольку, но Ивес чувствовал, что должен чем-то занять мозг и руки в увольнительную, чтобы перестать думать об отце.

Усилием воли лейтенант мысленно переключился на Кристину Соколову. Она не понравилась ему сразу: во-первых, потому что относилась к женскому полу, а значит, наверняка являлась таким же коварным созданием, как и все они. Во-вторых, потому что была захухрей, что делало её катастрофически похожей на его мать. Будь воля Ивеса, он был никогда не встречался с человеческими женщинами. В-третьих, этот грязный намёк на извращения в горизонтальной плоскости. Фу, просто фу! В-четвёртых… что-то внутри скреблось и требовало вернуться в эту швархову шахту. Какая-то крошечная нестыковка, словно мелкая, но саднящая заноза, сидела в уме.

Офицер запарковался около входа в приземистое здание на планетоиде и без каких-либо проблем нашёл тот самый штрек. Гражданские предпочитали не общаться с гуманоидами в синей форме Космофлота, поэтому Ивеса пропустили без вопросов и заминок. Уже на входе лейтенант столкнулся с несколькими местными рабочими, больше треплющими языками, чем разбирающими завал, перемахнул через каменное препятствие и осмотрелся в гроте с мерцающими стенами. У цваргов, как и у ларков, глаза лучше адаптировались к темноте, поэтому Ир’сан даже не потянулся включить люминесцентный режим на мундире.

Он обошёл валун, на котором, по всей видимости, сидела Кристина Соколова, пока дожидалась вызволения, и уже хотел вернуться, как под ботинком раздался характерный хруст. Стекло. Точнее — остатки пары стеклянных банок. Ивес присел рядом и принюхался, впервые за поездку пожалев, что Хальгарда нет рядом. Друг бы уже на запах определил, что это за высохшие капли салатово-голубой жидкости. Пахло кислятиной и, неожиданно, основой под жидкую плазму. Хм-м-м…

— Офицер, простите, мы можем тут работать? — робко поинтересовался прокуренный голос позади.

Рабочие мялись, не решаясь приняться за разбор камней.

«Кажется, с приходом офицера Космофлота у них всё-таки проснулась совесть», — подумал Ивес и кивнул.

— Да, разумеется.

От людей, а в шахте неожиданно работали именно люди, и, судя по внешности, — с Захрана, исходили волны интереса, настороженности, немного страха и лёгкой усталости.

— Подскажите, это кто-то из ваших принёс или здесь так и было? — обратился Ивес к самому крупному мужчине и невольно поморщился. От того разило такой убойной дозой курева, что хотелось чихнуть.

«Захухри и так не живут дольше восьмидесяти, зачем же ещё и убивают организм всякой отравой? Неужели такая короткая жизнь им кажется длинной?»

— Что? А-а-а… да, там стекло… нет, не знаю. Это так и было до нашего прихода.

Человек прямо на глазах Ивеса поковырялся грязным пальцем в носу, видимо рассчитывая, что в такой темноте некультурные действия останутся незамеченными.

— Пентапластмассовые опоры вы уже вытащили из общей кучи? Провели диагностику? — продолжал расспрашивать лейтенант, наблюдая, как рабочие озадаченно переглядываются.

— Каво-каво?

— Строительные балки, — поправился Ивес.

— А-а-а… чудо-брёвна, что ли, которые, как было заявлено, выдержат тут всё? Да вон там они свалены. Надеюсь, руководство стрясёт страховку с ушлых проходимцев, продавших эти отбросы как стройматериал. Нам-то тута ещё по второму кругу всё делать теперь.