Измена. Осколки нашей любви (СИ) - Зорина Лада. Страница 27

Я бросила попытки хоть как-то объяснить происходящее, сосредоточившись на цели. И вернулась в реальность, только когда «сообщник» буднично сообщил, что переслал мне все документы на почту.

Я кивнула, но хоть какое-то облегчение испытала только когда дверца сейфа захлопнулась.

— Вы очень вовремя решились на свою шпионскую миссию, — Алекс Муратов вернул телефон в карман. — На следующей неделе Егор собирается вернуть в кабинет камеры. Забавно. Я сам ему говорил, что это не дело — оставлять такое стратегически важное место в слепой зоне.

От такой неожиданной иронии меня передёрнуло. А я ведь почти наверняка об этой детали и не узнала бы.

— Независимо от того, что вы обо мне думаете… — неожиданно отозвался Муратов, заставив меня поднять на него взгляд, — мне важно убедиться, что Егор не задумал ничего такого, из-за чего я пожалел бы о нашем с ним родстве.

Я невольно поёжилась от серьёзности его слов.

— То есть… вы готовы прислушаться к моим сомнениям?..

Взгляд Муратова посуровел:

— Я был бы упрямым дураком, если бы не пытался прислушаться к материнскому инстинкту. А в том, что вы им обладаете, я ни секунды не сомневаюсь.

Я стояла перед ним, не зная, что на это сказать. Не зная, как правильно выразить свою благодарность.

И, кажется, он это понял. Потому что указал подбородком по направлению к выходу.

— Идите. И удачи вам в вашем… расследовании.

Я боролась между желанием выскочить за дверь и поскорее оказаться подальше отсюда и чувством долга. А он обязывал поблагодарить. И желательно так, чтобы благодаримый понял, что я говорю это от чистого сердца.

— Александр, я… Спасибо вам. У меня просто нет слов…

Он кивнул, принимая мою благодарность.

— У меня к вам будет лишь одна просьба. Если всё-таки обнаружится, что Егор сплоховал, дайте мне знать. Мне потребуется мобилизовать своих юристов и пиарщиков. Чтобы минимизировать репутационные издержки.

— Да, конечно. Само собой. Обещаю.

— И ещё кое-что… Надеюсь, случившееся никак не повлияет на ваши планы закончить работу в коттедже?

— Нет. Конечно, нет. Работа мне сейчас нужна как никогда.

Муратов снова кивнул.

— Тогда до встречи, Нина Евгеньевна.

— До встречи, — шепнула я и вылетела из приёмной так, будто за мною гнались.

Глава 44

Сейчас самое время спросить себя, что это, мать твою, было?

И главное, не пытаться самому себе же соврать. Сделать вид, что он каждый день проворачивает нечто подобное.

С каких грёбаных пор он в Робин Гуды заделался? Это кому-нибудь когда-нибудь выгоду приносило?

Не говоря уже о том, что подобная экстремальная благотворительность могла пребольно укусить за задницу самого благодетеля. И по всем заветам всегда срабатывавшего закона подлости обязательно так или иначе укусит.

Благие, твою-то мать, намерения. Благородные, чтоб их, помыслы. Желание бескорыстно помочь, какого-то хрена примерив на себя сияющие доспехи.

Но положа руку на сердце, смог бы он отказать? Когда она стояла в полутёмном кабинете с этими своими глазищами в пол-лица. Когда ожидала его ответа как приговора.

Она ведь свято уверовала в то, что он её сдаст. У неё на лице это было написано.

И это, мать твою, злило! Злило даже больше, чем можно было предположить. Злило, возможно, больше, чем должно было злить.

То есть полная странностей и безумностей новогодняя ночь в коттедже ничего ей о нём не сообщила, ни на какие мысли не навела. Она по-прежнему видела в нём того, кого он из себя все эти годы исправно корчил.

Алекс остановился посреди крытого перехода, ведшего в отделения и уставился в темневшую за стеклом территорию, прилегавшую к клинике. Снег срывался с вечернего неба едва-едва. Редкие снежинки искрились, выхватываемые из темноты огнями фонарей и внешней подсветки.

В кармане пальто завибрировал телефон.

— Слушаю.

— Ваши сканы получила, Александр Михайлович. Даёте официальную отмашку?

Алекс всё смотрел и смотрел в окно, задумавшись об относительности определений. Вот раньше не вмешивался и чувствовал себя правым. Чужие проблемы — не его епархия. Тем более что о помощи его не никто просил. Вроде бы поступал правильно.

Сейчас… сейчас он собирался охренеть как вмешаться. Влезть в чужие дела с головой и основательно там побарахтаться. Хоть о помощи его никто и не просил. И при этом он, опять же, считал себя правым. Почему?

Потому что стоило отбросить внутреннее притворство, и чужие проблемы, как по волшебству, стали едва ли не ближе, чем свои.

— Проверь там всё. Если нужно, приведи их в порядок и отсылай. И Инга… с соблюдением всех протоколов безопасности.

— Об этом можете не беспокоиться, — в голосе помощницы чувствовалась улыбка. — Безопасность прежде всего.

— Отлично. Сообщи мне, как только ответят. В любое время.

— Принято, Александр Михайлович. Вы в офис будете заезжать или — домой?

Алекс ответил пристальным взглядом своему хмурому, сосредоточенному отражению в тёмном стекле пустого перехода:

— А кто-нибудь или что-нибудь требует моего там присутствия?

— Вроде бы, нет. Вообще-то Миронов просил передать, что у него всё под контролем.

Вот и славно. В конце концов он своих заместителей не на улице подобрал.

— В офис — не буду. Еду домой.

Но прежде у него в клинике было ещё одно дело…

Миловидная медсестра, дежурившая сегодня в отделении на втором этаже, подскочила со своего уютного диванчика, едва не расплескав свой вечерний чай.

— Ой… здравствуйте!

И застыла в растерянности. Наверняка гадала, какого чёрта он тут забыл.

Если уж на то пошло, он и сам немного гадал. Самую малость. Александр Муратов не из тех людей, кого одолевают сомнения. Сомнения и колебания он ненавидел. Привык постоянно решать, действовать, а то, что не давалось с первого раза, покорялось с новой попыткой.

Но когда дело дошло до сегодняшнего визита, что-то заставило его тормозить и ненадолго погрязнуть в сомнениях. Наверное, всё оттого, что это очень непросто — действовать, руководствуясь не одним только разумом. Да и вообще не разумом, а чем-то, что тянулось из невидимого источника, из середины груди. Не позволяло выстроить строгую логическую цепочку и аргументацию. Нет, просто лаконичное «Сделай это». «Сделай это, потому что я тебя об этом прошу».

Это вот то самое, что люди обычно называют велением сердца?

А не опасно ли доверять такому напарнику?

— А… вы Егора Михайловича ищете? Он тут ещё не появлялся. Он же… ну, на конференции.

Ага. Встречались они позавчера на той самой «конференции».

— Не Егора Михайловича, — качнул он головой. — Добрый вечер…

— Катя… Катерина.

— …Катерина, — повторил он с лёгкой улыбкой, и щёки медсестры мгновенно расцвели румянцем смущения. — Скажите, а ваши юный пациент посетителей уже не принимает?

Ясные глаза Катерины расширились от вполне понятного удивления:

— Лёшка, что ли?.. Он... у него недавно полдник был и… А вы хотели его навестить?

— Если это возможно и не противоречит никаким здешним правилам, — он всё-таки пошёл на уловку и опустил голос до выразительного бархатистого баритона.

Катерина заметно поёжилась, будто ей ладонью по спине провели.

Вероятно, сработало.

— Н-нет, что вы. Егор Михайлович не раз упоминал, что вы в списке доверенных лиц. Ну и тем более вы ведь Лёшкин родственник.

Исключительно номинально. Такой уж из него родственник, что впервые наведался к племяннику с личным визитом.

— Благодарю вас, — улыбнулся Алекс разомлевшей под его доброжелательным взглядом медсестре. — Мой визит много времени не займёт. Просто загляну поздороваться.

— Конечно-конечно. Идёмте. Я вас провожу.

Глава 45

— Привет.

Худенький русоволосый мальчишка, что-то увлечённо пролистывавший в планшете, поднял голову, услышав его приветствие.