Унесенные бездной - Черкашин Николай Андреевич. Страница 54

Одни комментаторы громко гневались и клеймили всех направо и налево, другие бесстрастно "информировали": "Рудницкий" продолжает тщетные попытки закрепления спасательного снаряжения на корпусе подводной лодки... Спасатели применяют более совершенный аппарат "Бестер". Но он также оказывается неэффективным".

Да не "Бестер" оказывается неэффективным, а неэффективна шахта выходного люка с трещиной от взрыва. И вовсе не тщетными были попытки "Рудницкого" закрепить спасательное снаряжение, то бишь автономные аппараты, на корпусе лодки. Восемь раз только за одно погружение садился "Приз" Андрея Шолохова на комингс-площадку и закреплялся на ней. Смысл был не в "закреплении спасательного снаряжения", а в невозможности осушить доступ к лодочному люку. И нет в том никакой вины тех, кто это героически пытался осуществить.

Эх, если бы дали капитану 3-го ранга Шолохову сказать об этом перед телекамерой. Но мы узнали его правду только в сентябре, когда уже все вдоволь накричались и наплакались...

Глава третья

А БЫЛИ ЛИ СТУКИ?

Итак, 12 августа в 23 часа 30 минут "Курск" не вышел на очередной сеанс связи. Такое иногда случается, и это ещё не давало повода к самым худшим предположениям.

Спасательная операция началась сразу же, как только по флоту был объявлен поиск не вышедшего на контрольный сеанс связи "Курска". Поиск пропавшей субмарины, её обследование - это все спасательная операция, это её начальный этап. Невозможно спасать подводную лодку без информации о её реальном положение на грунте и техническом состоянии. Все это было проделано в рекордно короткие для таких аварий и таких гидрометеоусловий сроки.

Для сравнения: "Курск" лег на грунт неподалеку от того места, где в 1961 году так же неожиданно и безвестно затонула со всем экипажем дизельная подводная лодка С-80. Ее нашли и подняли лишь спустя семь лет. "Курск" успели найти менее чем за сутки. Он лежал с большим креном и поднятым командирским перископом в 48 милях от берега. Эта важная подробность может сказать о многом. Несчастье произошло на перископной глубине, видимо, при подвсплытии на сеанс связи. Эта глубина для подводников опаснее предельной, так как субмарины всех флотов мира не раз и не два попадали под форштевни надводных судов именно на перископной глубине. Трудно представить, чтобы акустики "Курска" не услышали перед подвсплытием шумы надводного корабля. Трудно надводному кораблю скрыть факт столкновения с подводным объектом.

Когда в Авачинской бухте затонул атомоход К-429, корабля хватились спустя почти сутки. Искать "Курск" адмирал Попов распорядился сразу же, как только ему доложили о невыходе подводного крейсера на связь. Именно он, командующий Северным флотом, провел потом все время в море, на борту "Петра Великого". Он сделал все, что мог, и даже более того. Человек великой отзывчивости, совести и интеллекта, он принял эту трагедию не как флотоначальник, а как истинный подводник, только чудом за тридцать лет подводной службы не разделивший участь своих собратьев по "Курску".

С бортом "Комсомольца" держали довольно устойчивую связь и было ясно с первых часов аварии - пожар... Здесь же лишь невнятные стуки из отсеков... И никакой информации.

Кстати, о стуках... Командующий Северным флотом в личной беседе с автором этих строк подтвердил, что гидроакустики записали их на пленку.

- Но, - заметил при этом адмирал Попов, - тщательный инструментальный анализ этих звуков показал, что исходили они не из прочного корпуса "Курска"...

Но это те стуки, которые записали, а ведь наверняка были и другие - с "Курска", которые, скорее всего, просто не успели услышать.

"Да были ли они?" - сомневаются теперь иные мои коллеги.

Стуки безусловно были, ибо первое, что станет делать подводник, оказавшийся в стальной могиле отсека - это почти рефлекторно бить железом в железо, надеясь, что откликнутся из смежных отсеков или услышат спасатели. Другое дело, как долго эти стуки продолжались. Их не могло не быть, поскольку подводник, оказавшийся в затопленном отсеке, будет подавать о себе весть ударами железа по железу. Впрочем, для этого не надо быть профессиональным подводником. Когда перевернулся линкор "Новороссийск", в его подпалубных помещениях не было подводников. Но моряки несколько суток стучали кувалдами в корпус, призывая помощь...

История спасения с затонувших подводных лодок знает невероятные случаи. В открытом океане шел буксир, матрос вышел выбросить за борт мусор и вдруг услышал телефонный звонок. Ушам не поверил - из-за гребней волн звонил телефон. Доложил капитану. Подошли - увидели буй с мигалкой, выпущенный с затонувшей подводной лодки. Достали из лючка телефонную трубку, связались с экипажем, выяснили в чем дело, дали радио в базу. По счастью, в ней оказался корабль-спасатель. Подводников всех подняли на поверхность. Но бывало и так, что лодка тонула у причала и помощь оказать не удавалось... Англичане не смогли спасти свою подводную лодку "Тетис", у которой корма находилась над водой. Всякое бывало...

Баренцево море... Третья неделя "черного августа". В точке гибели "Курска" собралась целая эскадра. Три тысячи моряков находились над погребенными заживо подводниками - сотни крепких, умелых, готовых пойти на любой риск людей. Их отделяло от подводного крейсера всего сто семь метров глубины и 80 миллиметров стали. Сознавать, что это расстояние непреодолимо, было убийственно и для спасателей, и для родственников погибающих.

Гидрокосмос во сто крат труднодоступнее, чем просторы Вселенной. Когда подводные лодки освоили глубину только в триста метров, человек уже поднялся над землей на сотню километров.

Нет пророка в своем отечестве, поэтому прислушаемся к тому, что говорит английский авторитет - бывший командующий подводными силами королевских ВМС контр-адмирал Б. Тэйлор: "Мы, подводники... отдаем себе отчет в том, что во многих случаях, в особенности с больших глубин, спасение невозможно. Мы сознаем, что нельзя ослаблять боевые возможности наших подводных кораблей, размещая на них слишком сложное и крупногабаритное спасательное оборудование. Короче говоря, мы ясно понимаем, что в нашем деле есть риск, но сознание этого не мешает нам выполнять свой долг".