Меня зовут господин Мацумото! Том 4 (СИ) - Ш. Дмитрий. Страница 65

Пока решал, что делать с Харуной, со мной связалась госпожа Хаякава, мать Сетсу, которая где-то нашла мою старую визитку. Поздоровавшись, женщина вежливо поинтересовалась, выбрал ли я уже предмет для обмена. Если да, не мог бы привезти картину «Рассвет в бамбуковом лесу» прямо к ней домой, да ещё лично. Желательно сегодня. Заранее поблагодарила. Сообщила о желании сделать это ещё раз, когда мы увидимся. Она просто не оставила мне выбора. Если не хочу показаться невежливым, отправить картину курьером теперь не получится. Кажется, Хаякава-сан хотела посмотреть на столь щедрого и загадочного друга своей дочери. Вполне объяснимое желание. Учитывая, кто её муж, указал примерное время, когда подъеду, вновь меняя планы.

Заехав за картиной к господину Сибате, уточнив планы дедушки на корпорацию Шарп, успокоившись, поехал доставлять выданное мне произведение искусства. Учитывая огромную стоимость картины, грузить её пришлось очень бережно, а потом ещё и осторожно ехать, молясь, чтобы никто не въехал в мой багажник. Представляю последующий сюрприз для невнимательного водителя. К счастью, доехать до особняка, чей адрес мне скинули сообщением, удалось без проблем.

Подъехав к автоматическим воротам, позвонил госпоже Хаякаве Юрико. Как и предполагал, появившийся слуга впустил меня во внутренний двор. Вышедшая на крыльцо миловидная женщина в простом, тёмном платье, но при этом очень качественном, сшитом из лучших материалов, встретила меня с улыбкой. Пригласила зайти в дом на чай, доброжелательно-шутливым тоном предупредив, что отказа не примет. О картине поручила позаботиться всё тому же слуге.

Проведя меня в гостиную, устроила небольшую экскурсию по своему «музею», рассказывая о своей коллекции. Продемонстрировала место, где будет висеть «Рассвет в бамбуковом лесу». Поинтересовалась моим мнением, как будто я в этом разбирался. Конечно же, показала не менее известную и дорогую картину, которую передала мне, попросив о ней позаботиться. Спросила, где она будет размещена. Дала несколько советов.

Пока мы прогуливались, был подготовлен набор для чаепития и расставлены закуски. Разместившись на удобных стульях, мы продолжили вежливую беседу, сопровождающую любое знакомство. Она поинтересовалась тем, чем я занимаюсь, как живу. Затронув эту тему поверхностно, не переходя границ приличия. Вопросы были вполне невинные, ожидаемые для беседы такого рода. Зря я беспокоился. Тему моих отношений с её дочерью она практически не затрагивала, умело обходя её стороной, по самому краешку. Разговор с этой внимательной и доброжелательной женщиной мне понравился. Он не заставлял меня напрягаться, переживать, чувствовать себя неловко, да и длился совсем недолго, опять же, чтобы не докучать гостю. О том, насколько она умна, говорил хотя бы уже тот факт, что меня не спрашивали, откуда я взял деньги на эти картины. Вопрос касался того, почему именно их? Нравится ли мне этот живописец, тематика, или я готовил кому-то подарок. Честно признался в том, что слабо разбираюсь в искусстве. Попросил меня за это простить, чем вызвал смех госпожи Хаякавы. Она мне призналась, что большинство её знакомых совершенно не разбираются в искусстве, но, тем не менее, охотно участвуют в аукционах, рассматривая это, как признак высокого статуса и удачных вложений, а не в качестве способа получить эстетическое наслаждение. Также это мера поддержки юных дарований и способ показать своё уважение именитым мастерам.

Не дождавшись от меня нескольких провокационных вопросов и просьб, я ведь тоже не дурак, госпожа Хаякава плавно подвела меня к обсуждению недавней вечеринки. Попросила поделиться своим мнением, а то дочь об этом либо отказывалась говорить, либо была сильно предвзята. Намекнула, что хотела бы услышать мои искренние впечатления, а не набор красивых фраз, прикрывающих неприглядную сторону жизни. Как мог успокоил женщину тем, что наркоманов и проституток там не видел, молодые люди вели себя относительно прилично, никто раздетым не бегал, к свержению власти не призывал, своим происхождением не кичился. Да, можно найти небольшие недостатки, но в целом Мацудара и Сома со своей задачей справились. Вечеринка прошла хорошо, порадовав собравшихся. Ни в кого конкретно пальцем тыкать я не буду, как и рассказывать о Сетсу какие-нибудь компрометирующие её вещи. Странные слухи предпочту не распространять. Что на вечеринке было, то там и осталось. Как говорится — Не обижайтесь, со всем уважением, госпожа Хаякава.

Во время беседы мне показалось, что она чего-то ждёт, украдкой поглядывая на коридор. Сделав вид, что поправляю стул, садясь поудобнее, развернул его так, чтобы тоже контролировать это направление. В какой-то момент, привлечённая нашими голосами, в гостиную зашла Сетсу. То, что это была ловушка, причём для неё, я понял сразу. Девушка была одета в очень короткие, облегающие шортики розового цвета и зелёную майку. На ногах клетчатые тапочки. Волосы собраны сзади в один пучок и закреплены простой резинкой. В глазах видна лень и лёгкое любопытство. На лице обычное выражение, — «В гробу я вас закапывала». Более того, заходя в комнату, не ожидая подвоха, приподняв край майки, она поглаживала пузико, в которое закинула йогурт, большую бутылочку которого держала в другой руке.

Наши взгляды встретились. Послышался щелчок невидимого выключателя. «Свет» в её глазах потух. Движения замедлились, стали какими-то «деревянными», скрипучими. По инерции сделав ещё несколько шагов, продолжая бездумно почёсывать живот, она остановилась, развернулась, причём голова поворачивалась с небольшой задержкой, до последней секунды, не разрывая зрительного контакта. Всё так же молча она покинула гостиную, причём, судя по звуку шагов, после того, как покинула область нашей видимости, стремительно переключила скорости передачи. Выглядело это так: шлёп… шлёп… шлёп-шлёп… шлёп-шлёп… шлёп-шлёп-шлёп-шлёп… шлёп-шлёп-шлёп-шлёп-шлёп-шлёп-шлёп-бух! Последнее — это донёсшийся до нас шум захлопнувшейся двери.

— Какая прекрасная картина. Сколько экспрессии. Как тонко передана палитра, — восхищённо заметила Хаякава-сан, глядя в сторону коридора, а не стены, увешанной картинами.

— Пожалуй, мне уже пора. Спасибо за чай, госпожа Хаякава, — встал, стараясь удержать невозмутимое выражение лица, что было не так-то просто.

— Хорошо. Спасибо, что заглянули, Мацумото-сан, — улыбнулась женщина, не став препятствовать. — Была рада с вами познакомиться, — заверила, так понимаю, рефлекторно стрельнув взглядом в свой телефон, лежащий на столе, рядом с ней.

Я до двери-то успею дойти?

Глава 18

Неудобно с Хаякавой получилось, хотя я в этом и не виноват. Однако забавная реакция, вызывающая искренне недоумение. Что это было? Ну не в трусах же она по дому разгуливала, чтобы так смущаться. На всякий случай, чтобы поднять ей самооценку, отправил смайлик с поднятым вверх пальцем. Не все японцы поступили бы точно так же, но зато Сетсу, пару раз в чём-нибудь меня обвинив, для порядка, будет считать это событие больше положительным, чем отрицательным.

* * *

— Что мне делать? Что мне делать? Что мне делать? — не могла найти себе место Хаякава.

Девушка беспокойно ходила по комнате кругами с телефоном в руках, глядя на него, как кошка на ежа. Выглядела она при этом немного безумной.

* * *

На следующий день придя на работу в свою скромную комнатушку, где ничего не изменилось, перед ней всё так же наблюдался беспорядок, созданный нагромождением пыльных, старых вещей и строительных материалов, с максимальным минимализмом в самом кабинете, как оказалось, несколько поспешил с выводами. Судя по табличке, у меня на полдня отключили свет для проведения ремонтных работ. Кроме того, обнаружил на столе аж две служебные записки. В одной попросили зайти к директору Мори, а в другой, подняться к главе компании.

Первым делом посетил своего непосредственного начальника, где получил указание привести рабочее место в надлежащий вид. Тактика дождаться, пока недоброжелатели обо мне не позабудут или не создадут проблемы уже другим людям, нарвавшись на коллективный отпор, а то и карающий удар, прилетевший сверху, себя не оправдала. Крайним, как всегда, оказалось последнее звено.