Тварь небесная (СИ) - Шолох Юлия. Страница 42

— Все знают, как тяжело нам достаётся полноценное пропитание и комфортные условия жизни. Сколько труда мы на это тратим! — заговорил какой-то боярец на подиуме. А главный кивал головой, будто подтверждал каждое слово.

Боярцы завопили.

— И каждая помеха на нашем пути означает голод для сотен тысяч жителей!

Снова вопль.

— Поэтому мы рады сказать вам — помех к нашему благополучию стало на одну меньше!

Теперь рёв продлился в три раза дольше.

— Мы поймали Тварь. А значит, поставки энергии теперь будут бесперебойными.

Боярцы вопили и издавали другие звуки, похожие на птичий клекот или приглушённое рычание. Жутковато, но на них можно не обращать внимание. В отличие от другого.

Богдана смотрела, как из-под крытого помоста выводят Лиама.

Он снова был в одних штанах, босиком, и его торс обматывали цепи.

Вопрос — зачем? — Богдана даже не задавала. Некогда было.

Она увидела лицо Лиама… хмурое и бледное, и её сковал ужас. Оказаться одному против озверевшей толпы… Богдана до сих пор не верила, что боярцы на самом деле практикуют казни. Как это возможно? Они же разумные и цивилизованные!

Впрочем, проверять, как далеко зайдут боярцы, она не стала.

— Сейчас я, как главнокомандующий нашего народа, зачитаю приговор. Это существо обвиняется в следующих преступлениях: сломанный аппарат на базе АрНЕ-55 стоимостью сто монет, серый сезон этого цикла. Два контролирующих работу устройства на базе РаНГ-001 общей стоимостью триста девять монет…

Лиам стоял неподвижно. Его крупным планом больше не показывали, на экранах мельтешили обломки каких-то машин, окружённых зеленью. Видимо тех самых, которые перечисляли. А боярец всё говорил и говорил. Изображения сломанного оборудования всё менялись и менялись… Да уж, Лиам постарался.

И недовольные возгласы окружающих становились всё громче и громче.

— По общей совокупности нанесённого материального ущерба существо приговаривается к смертной казни через разрубление. Приговор будет приведён в исполнение прилюдно.

Нет, всё. Пора действовать.

Но когда Богдана попыталась развернуться и скинуть плащ, ничего не вышло. Двое боярцев сдавили её с боков, а когда она попыталась отойти от них, вдруг, будто сговорившись, сдавили ещё сильнее, да ещё и ударили по лодыжке, так что Богдана была вынуждена встать на одну ногу, но от этого пошатнулась, её подтолкнули — и она поняла, что падает. Прямо под ноги окружающим боярцам, которые этого даже не заметят. Затопчут — и не заметят. Это будет больно. Но хуже — это может её задержать. И Лиама казнят.

Главнокомандующий ещё что-то говорил, а она, хоть и пыталась хвататься за окружающих, всё-таки не удержалась и упала.

Богдане тут же наступили на спину и на волосы. Было жутко больно, в позвоночнике что-то хрустнуло. Она принялась вертеться и толкать чужие ноги руками, это помогло и вес исчез, но встать не получилось. Потом её ткнули ногой в бок, да так, что дыхание от боли перехватило.

Потом толпа взревела.

Чёрт! Она же так опоздает!

Богдана завертелась, как уж, но всё равно не смогла встать. Тогда она завизжала и в панике обратилась к Фур-фуру.

Сделай что-нибудь! Мне нужно встать! Иначе мы опоздаем!

Боярцы Богдану не слышали, ей наступили на ногу и в ноге тоже что-то противно хрустнуло. Вместе с ногой резко заболели рёбра, прямо в центре грудины.

Нужно встать!

Она набрала полную грудь воздуха и снова завизжала. Это последний шанс… второго не будет. Лиама не будет, чтобы попробовать снова.

Фур-фур! Ну где же ты⁈

Раздался треск.

Вдруг стало свободно. Богдана медленно поднялась на ноги и покачнулась. Всё болело, в ступне стреляло так, будто её проткнули насквозь, волосы сбились на одну сторону, дышала она со скрипом. На губах была кровь — она и не заметила, как ударилась лицом о землю.

Зато вокруг было свободно. Боярцы отхлынули от неё и скучковались плотной толпой вокруг.

Богдана выпрямилась. Её плащ распахнулся, а потом с каким-то оглушающим шелестом рухнул на землю.

А потом Богдана засияла.

Толпа молчала. От страха или от неожиданности, Богдана не знала, но ей это не нравилось. Будто вокруг каменные статуи нависали, а не живые существа.

Однако отступать было некуда.

Богдана пошла к помосту с гильотиной, и толпа расступалась перед ней, открывая проход.

Фур-фур, который облепил Богдану как костюм, ярко сиял. Она казалась самой себе лампочкой. Этот свет слепил ей глаза. Богдана жмурилась, но упрямо смотрела вперёд.

Лиама держали за руки и плечи два боярца. Они стояли прямо у гильотины, заставляя Лиама наклонятся вперёд, прямо к этим лезвиям, при виде которых у неё внутри всё сжималось от ужаса.

— Людская раса требует отпустить этого человека! — Завопила Богдана.

Жаль, что Фур-фур не мог усилить голос. Но Богдана нашла переводное устройство боярцев и выставила на нём максимальную громкость. Вообще лучше было бы кричать поближе к главному, к этому самому Высокому Королевскому Сиятельному лицу, но она слишком сильно испугалась, что будет идти долго и боярцам, которые держат Лиама, надоест ждать.

Богдана подошла к энергетической преграде. Дальше прохода не было.

— Немедленно пропустите! — Заорала она.

Голос, даже усиленный, звучал не так громко, как ей бы того хотелось, но из-за окружающего молчания был слышен прекрасно.

Энергетический барьер спал. Богдана ринулась вперёд. Теперь она нашла взглядом Высокое Королевское Сиятельное лицо и не отводила от него глаз. Пошла быстро.

— Я требую освободить представителя человеческой расы! Если вы откажетесь, Земляне будут считать ваш отказ актом агрессии! Судить человека за его преступления может только человеческий суд!

Богдана дошла до помоста и остановилась. На Лиама она не смотрела, чтобы не потерять зрительный контакт с Высоким Королевским Сиятельным лицом, хотя ей жутко хотелось убедиться, что Лиам в порядке.

Но если сейчас её блеф не пройдёт… их не остановить.

Богдана снова покачнулась.

— Я — представительница человеческой расы и говорю от её лица. Вы отпустите этого человека или будете иметь дело с последствиями! Убийство одного из нас мы приравняем к объявлению войны!

Эти последние слова Богдана уже не кричала, а сказала нормальным, твёрдым голосом.

Пусть думают. Объявление войны расе, которую они не настолько знают, чтобы быть уверенными в своей победе. Фур-фур на плечах Богданы, который означает, что они смогли с ней договориться о чём-то своём… пусть думают и делают выводы!

Высокое Королевское Сиятельное лицо вдруг развернулся и резко убежал куда-то прочь с помоста. Только жёлтое пятно вдали мелькнуло. Богдана вскрикнула, но перед ней тут же встал главнокомандующий, который только что зачитывал приговор.

— Прошу пройти представителя людей в помещение для переговоров.

— Только с ним! — Богдана, наконец, смогла повернуться к Лиаму. Лицо у него было, конечно, обалдевшее. И, кажется, его тоже шатало от усталости.

— Как пожелаете.

Боярцы отпустили Лиама… В этот момент Богдана поняла, что всё получилось, что он свободен, что его не разрубят сейчас прямо на её глазах на части.

— Цепи. — Хрипло сказала она и сглотнула.

Главнокомандующий хотел было что-то сказать, но передумал и махнул рукой. Боярцы-охранники бросились к Лиаму и вскоре на помост рухнули цепи, которые они сняли.

Больше всего на свете в этот момент Богдане хотелось броситься к Лиаму и крепко его обнять. Но она не могла себе этого позволить, поэтому отвернулась и уставилась на главнокомандующего.

— Ведите.

Её обступила охрана. Богдана смотрела только на главнокомандующего и думала только о том, как бы не свалиться. Она устала, у неё кружилась голова, болела спина и нога, но она чувствовала скрытое торжество.

Получилось! Лиам жив.

Правда, непонятно, надолго ли. Что сейчас скажут и сделают боярцы? Как пройдут переговоры? Чего они потребуют взамен на жизнь Лиама?