Рассвет Четвёртый. Часть 1 (СИ) - АртЛайн Дракониан. Страница 25

Так был основан Кест-Фернал, «Крепость Защищённая», тогда ещё бывший лишь резиденцией Императора.

Когда череда гражданских войн накрыла собой страну, дворец послужил очень надёжным убежищем для правителя и его семьи. Неприступные высокие стены и глубокий ров, наполнявшийся водой из реки и сохранившийся до сих пор, весьма успешно отбивали охоту штурмовать императорское жилище.

Но, тем не менее, иной раз возникали попытки разрушить замок.

Дворец потерял две башни, прежде чем в войнах возникла передышка. И тогда было решено отстроить и укрепить величественную крепость.

Шли годы, гремели войны, и дворец после каждой отстройки становился всё выше, шпилей стало одиннадцать, а вокруг разрастался целый город...

Из древних построек с тех времен мало что сохранилось, но в Старом и Новом районах ещё оставались верные традиционной архитектуре дома. Особенно это касалось немногочисленных особняков Нового района, где шпили и арки были выполнены в классическом северном стиле К’Аарана, когда в каждой изогнутой линии чувствовалось благородство происхождения хозяина. Конечно, вряд ли в этих особняках до сих пор жили потомки тех знатных волчеков, что некогда составляли двор Императора четыре войны назад, но, тем не менее, такие дома поддерживались хозяевами в хорошем состоянии.

За многие годы столица сильно изменилась: появились высокие дома, однотипные жилые постройки, порой сильно портящие облик города, но неизменной казалась только недосягаемая высота Императорского дворца; словно с ростом города всегда росла и крепость, в которой жила семья Императора и самые доверенные ему лица.

Теперь Кест-Фернал – столица К’Аарана, а его сердце – самый высокий шпиль, где располагался один из двух тронных залов дворца.

Вид из центрального шпиля дворца в бесснежную погоду открывался поистине великолепный: весь город был словно на ладони; казалось, стоит только протянуть руку, и можно будет одним лишь взмахом снести дома и разрушить улицы, сжать в кулаке бунт и накрыть ладонью мятеж.

Но как бы ни казались велики возможности, которые сулила эта высота, они были лишь призраком желанной власти. И взгляд на северо-запад заставлял только бессильно сжимать руки и скрежетать зубами.

Большая часть Старого района очень хорошо просматривалась отсюда. Маленькие серо-жёлтые домишки со скошенными крышами, заваленные снегом, узкие улицы, по которым едва проезжает мобиль... Серые же потрёпанные рабочие, глохнущие заводы... Позорное пятно на лице города. Но ещё больше раздражения вызывают тёмные руины вниз по течению реки. И не потому, что там был спалена треть Старого района и убиты тысячи мирных горожан всего каких-то одиннадцать лет назад. Нет, руины служили мерзким напоминанием о том, как Красные Доспехи надолго потеряли доверие своего хозяина.

Уже час назад стихла метель, но на улицах до сих пор царила тишина. Город словно чувствовал, он насторожился, напрягся и приготовился внимать слову императора.

Последний из великой династии Диагонов, взошедший на трон после казни своего младшего брата, император Сэтис Диагон стоял у панорамного окна и задумчиво смотрел на столицу своей Империи, лежащую у его ног.

Как почти все его предки, император был ослепительно-белого цвета, и даже его длинная грива, идеально ровно лежащая на плечах, мерцала необыкновенным серебром. Изящный разлёт тонких бровей и мягкий прищур глаз, несколько презрительный изгиб губ, аристократически правильные уши со сведёнными друг к другу концами – всё выдавало в нём представителя самой благородной семьи всего К’Аарана. Хотя лицо уже отражало немалый возраст царственного волчека, но оно по-прежнему оставалось красивым, давно растеряв молодую дерзость и приняв более спокойные, уверенные черты.

Белое одеяние с символическими элементами золотых доспехов в полумгле зала казалось совсем блёклым. Не должно ему находиться во тьме, ведь весь его блеск можно увидеть только при свете.

Шёлк длинной мантии мягко зашелестел по гладкой плитке, когда император медленно пошёл вдоль длинного окна.

Этой ночью правителю предстоит очень важное дело. Необходимо исправить одну ошибку, допущенную много лет назад. И когда все фигуры в даратаке займут положенные им места, только тогда император позволит себе уснуть.

Но пока оставалось лишь ждать.

Чуткие изогнутые уши уловили слабый звук открывшейся двери, но Сэтис не соизволил обернуться.

- Советник Равен, мессейр, - тихо произнёс слуга, пропуская посетителя.

- Ваше Высокородие. – Тёмно-серый волчек с зализанной назад чёрной гривой почтительно стал на одно колено, низко склонил голову и замер, не смея шевельнуться без позволения императора.

Белоснежный волчек не взглянул на советника – тот может и подождать. Император медленно сложил руки на груди и ещё раз взглянул на тёмный северо-запад.

Если бы всё закончилось именно тогда, было бы сейчас всё по-другому? Сэтис не знал наверняка. Но лет десять назад ещё можно было разом изменить всё. А сейчас жизнь больше напоминала долгую агонию. И с каждым днём угроза становилась ощутимее.

Возможно ли ещё исправить чужую ошибку?

Серый волчек почтительно ждал.

- Равен... – произнёс император глубоким, с благородной хрипотцой, голосом.

- Да, Ваше Высокородие? – прошелестел волчек.

- Подойди сюда, посмотри.

Советник мягко подошёл и остановился чуть позади императора, наклонив голову в знаке уважения. Но Сэтис продолжал смотреть на город.

- Красивый вид... Я столько раз смотрел из этого окна с самого детства, но всё равно не могу отвести глаз.

- Да, Ваше Высокородие, - чуть склонив голову, согласился Равен.

- Вот только портит его одна вещь, – сощурился Сэтис. – Красками измены нарисован этот пейзаж.

- К’Ааран верен вам.

- Но не весь. Он повинуется только моей крови. Крови тех, кто был до меня. – Император соизволил повернуть голову к Равену, и тот поспешил отвести взгляд от пронзительных жёлтых глаз, мерцающих в полумраке комнаты. – Душа его отравлена мыслями об измене, и все прекрасно знают, кто их разжигает.

Сэтис вновь отвернулся к окну. Мыслями сейчас он всё ещё пребывал там, внизу.

- У тебя есть новости, - произнёс Сэтис, и это не было вопросом. – Говори.

- Да, Ваше Высокородие. И это... – Равен замялся и немного отступил назад. – Плохие новости. Убит главный инженер верфей «Аркат».

- И что?

- Ваше Высокородие...

- Незаменимых волчеков нет, советник. Его помощник с радостью займёт его место.

- У него не осталось помощников, – кратко ответил Равен. – Первый умер месяц назад, второй же – через неделю после него.

- Вот как? – Сэтис очень медленно развернулся к советнику. Тот не посмел отступить ещё на шаг, но прохладца в голосе императора заставила Равена вздрогнуть.

- Да, мессейр.

- И что же послужило причиной их... смерти? – скривил губы белорожденный волчек. – Хотя, не хочу знать. В чём же проблема?

- Орудийная система новых крейсеров. Её невозможно в ближайшее время разблокировать. Главный калибр не будет работать до снятия пломбы, поставленной главным инженером. Коды доступа были только у него и его помощников. Но сейчас принимаются все меры, чтобы...

Сэтис сощурился и оборвал речь Равена одним взмахом руки. В воздухе повисло напряжение.

За время невольной тишины советник окончательно струхнул, и теперь император наслаждался его паникой. Нет никакого смысла что-либо говорить, угрожать и ждать оправданий. Достаточно лишь помолчать и дать собеседнику как следует промариноваться в соку из собственного воображения. Было бы это действенно против более сильных духом... Сэтис позволил себе издевательски улыбнуться.

- Разумеется, - прервал он жуткую тишину, - так до сих пор никто и не выяснил, кто убил инженера?

- Стат-фиттер Харх уже ведёт расследование, Ваше Высокородие... – откликнулся вздрогнувший советник.

- Синие Доспехи? Отзови их.

- Ваше Высокородие?

- Пора прекратить это раз и навсегда, Равен. – Сэтис медленно прошёл вдоль окна к стене зала и развернулся. – Раз и навсегда. Я хочу, чтобы все помнили, кто именно правит К’Аараном. И Синие Доспехи здесь не помогут. А теперь вон.