Великие Дома Империи (СИ) - Бадевский Ян. Страница 25

Так или иначе, домоморф генерировал некие поля, удерживающие эту ересь от распада. И собирал из протоматерии буквально всё, что нас окружало. Минус в том, что предметы, созданные Бродягой, распадались за его пределами. То есть, за стенами нашего жилища. А ещё, насколько я понял, Бродяга имел ограниченный запас этой ценной субстанции.

Честно говоря, «протоматерия» — даже близко не энергия.

Если верить названию.

Но сейчас важнее другое.

— И что придётся подвинуть? — осторожно уточнил я.

— Холл, — не раздумывая, начал резать по живому Бродяга. — Часть кухни. А вообще, рекомендую полностью убрать обеденный зал.

— У нас есть обеденный зал? — я удивлённо воззрился на морфистку.

— Ээээ… — девушка смущённо прикусила губу. — Федя предложил, я согласилась.

— Чем плохая идея? — вскинулся толстяк.

— Мы подумали, — торопливо заговорила Джан, — что надо соответствовать. У нас тут как бы аристократическая усадьба. Фамильный особняк и всё такое. Уважающий себя Род должен иметь обеденный зал для приёма гостей и торжественных званых обедов.

— Всё, как у людей, — важно добавил Федя.

— Так, я ничего не имею против банкетов и обеденного зала, — поспешил я успокоить своих соседей, — но сейчас мы столкнулись с проблемой. Надо впихнуть невпихуемое. То есть, выкроить место под парочку мехов.

— Эх, — лицо Феди стало грустным. — А я знаете что скажу? Обеденный зал — сердце усадьбы.

— Хорошо сказал, — одобрила девушка.

Я закатил глаза.

И отдал непопулярный приказ:

— Бродяга, убирай нафиг столовую.

Я, разумеется, не забыл про своё обещание записать Федю в школу Макаренко. Вот только с администрацией школы договориться получилось не сразу. Проблема в том, что с клановыми аристо там не работали. Для детей из благородных фамилий Дома Эфы предназначена гимназия — это первое, что я услышал. И дело не в каких-то предубеждениях. Просто ни один клан не потерпит попытки «перехватывать» у него одарённых детей.

Мне пришлось долго объяснять, что Федя не аристократ, а обычный паренёк с жетоном самостоятельности. Который мы, к слову, оформили. Вот только оружейник формально работал на меня, а я состоял в клане. Пришлось запрашивать разрешение в администрации Эфы по официальному каналу. Ирония судьбы заключалась в том, что согласованием занимался чиновник, которого прислали в гимназию в день моего перевода на заочное обучение. И этого мужика я реально достал. Точку в споре поставил звонок герцогини Вороновой.

С первого сентября Федя основательно отстал от школьной программы. А это означало, что ему придётся в сжатые сроки освоить целые разделы базовых предметов и написать контрольные срезы, по итогам которых он будет допущен к обучению.

И тогда я расстегнул кошелёк.

Рассчитался за второе полугодие и оплатил интенсивные четырёхнедельные курсы с толпой репетиторов из числа местных учителей. Эта команда должна была подготовить моего оружейника к срезам. В итоге образовательные шестерёнки завертелись, и Фёдор был вынужден прервать затянувшиеся каникулы.

Из нашего посёлка в школу курсировал автобус.

Что интересно, кроме Феди забирали всего двух учеников. Худенького парнишку в здоровенных очках и девочку-южанку, которая не могла устоять на месте. Пока мы ждали автобус на остановке, Федя хмуро смотрел вдаль и жевал украденный из холодильника бутерброд. На противоположном краю платформы переминался с ноги на ногу очкастый паренёк. В этот момент нас и накрыло ураганом.

— О, привет! — прямо из воздуха материализовалась смуглая худышка лет семи. Визуально — втрое меньше Феди. — Я тебя раньше не видела! И вас тоже! Гамарджоба!

Я едва успел кивнуть в ответ.

— Твой портфель? Ухтышка! Это Капитан Москва, правда ведь? Ничего себе! А ты новенький, да? В нашей школе будешь учиться?

Федя открыл рот, чтобы вставить хоть слово, но девочку было не остановить.

— А вы недавно поселились в долине? Говорят, у вас домоморф…

— Кто говорит? — ввернул я.

— Да все говорят! — отмахнулась девочка. — Папа и мама, тётя Саломе, и наши соседи, Рокоссовские… Да все-все-все, я вам точно говорю! Я Мгелика, а тебя как зовут!

— Федя, — буркнул оружейник.

— Привет, Мгелика! — раздался голос очкастого паренька.

— О, Вася, давай к нам! — девочка заметила свежего персонажа этого спектакля. — У нас новенький, представляешь?

— Я… — открыл рот Фёдор.

К нам подтянулся Вася.

— А фамилия твоя как? — прищурилась девочка. — Я из Кахиани, у меня папа финансист!

— Здорово, — успел выдавить обычно говорливый Фёдор.

— Храмцов, — вставил я. — Его фамилия — Храмцов.

— А, понятно! — обрадовалась девочка. — Тоже неблагородный, да? Все благородные в клановой гимназии учатся! Там одни драчуны, я их не люблю!

Федя покосился на меня с ехидной усмешкой.

— А Вася у нас будущий хиропрактик, — добавила Мгелика. — Антипов. У него крутые предки, они частную клинику открыли, но они не клановые. Правда, Вася?

— Правда, — смущённо ответил очкарик.

— А я уже прыгать умею! — похвасталась Мгелика. — Видел, как телепортнулась? Два месяца назад получила первый ранг!

На последних словах Вася погрустнел.

Значит, «нулёвочка».

— Я оружейник, — признался Федя.

— Ухтышечка! — восхитилась Мгелика. Похоже, это её любимое слово. — Вытаскиваешь всякие штуки из воздуха, да? Ножи и мечи? А разве можно так? Ну, без лицензии…

— Он в клане, — я не стал скрывать очевидных вещей. — В моём Роду.

Девочка открыла рот, чтобы засыпать нас очередными вопросами, но в этот момент к остановке подъехал автобус. Я с облегчением спровадил надоедливых мальцов и, улыбаясь, зашагал в сторону усадьбы. Похоже, Федя не пропадёт. Не успел порог школы переступить, а уже обзавёлся друзьями. Мне, кстати, ребята понравились.

Посмотрев на часы, а по совместительству мыслекарту, я понял, что день только начинается, а работы по горло. Я уже договорился с охранниками на КПП, чтобы выдали пропуска строителям из утверждённого списка. Правила безопасности настолько ужесточились в последнее время, что каждого кандидата нужно было согласовывать чуть ли не с Барским. Процесс занял два дня, но сегодня представители Плотниковых въедут на территорию Красной Поляны без приключений.

Сейчас без пяти девять.

Я хорошо выспался, побегал по промороженному насквозь берегу озера, поупражнялся со своими стальными друзьями, помедитировал, принял душ и сытно позавтракал. Хорошо бы заняться изучением местности, на которой развернётся охота.

Вернувшись домой, я так и сделал. Благо домоморф уже забросил Джан в школу, и все домашние заботы остались на моих хрупких попаданческих плечах. Теперь до трёх вечера придётся сидеть в четырёх стенах, поскольку за людьми Потапова кто-то должен присматривать. Окончательное утверждение сметы тоже на мне.

Запираться я не стал.

Уселся в кресле, разложил на рабочем столе бумаги, присланные внешней разведкой Эфы, и погрузился в блуждания по мыслекарте. Первым делом отметил вокзалы, порт, ключевые станции метро и железнодорожные узлы. Изучил трамвайные пути, освежил в памяти схему каналов. В Питере, аналогом которого в этом мире был Неваполис, я работал неоднократно. Работал ещё в те времена, когда этот миллионник назывался Ленинградом. Поэтому хорошо представляю себе топонимы, но с поправкой на местные реалии.

А реалии, сами понимаете, какие.

Вместо православных соборов — храмы Древних. Вместо Пулково — аэровокзал с дирижаблями. На месте Петергофа — клановые кварталы. Целые острова оккупированы влиятельными Родами, которые ограничили доступ простым смертным на свои земли. Поскольку Великой отечественной не было, здешний Неваполис выглядел ещё шикарнее нашего. Старинных домов больше, архитектура богаче и разнообразнее, при этом разводные мосты сохранились! Адмиралтейство тоже на месте, а вот «Авроры» по понятным причинам я не обнаружил.