Святой в миру (СИ) - Михайлова Ольга Николаевна. Страница 21

Подарок мистера Коркорана произвёл странное впечатление на мисс Хэммонд. Сначала она почувствовала себя рассерженной и обиженной. Если кузен взялся дарить подарки сёстрам, почему же он забыл, что у него две сестры? Но потом, поражённая неожиданной мыслью, приободрилась. Мистер Кристиан дал этой жабе понять, что считает её всего лишь сестрой - и ничем более, в ней же он видит... Здесь её мысли были прерваны. Мисс Морган и мисс Нортон, закрыв двери в столовый зал, просили мисс Бэрил показать подарок. Софи тоже поспешила к кузине.

На белом шёлке лежали серьги. Бэрил растерялась. Это были не скромные золотые украшения, каких она ожидала. Выполненные с необычайным ювелирным искусством из червлёного серебра, они были большие и таили в сердцевине подвески сдвоенные камни - чёрный агат и странный полупрозрачный минерал, отливавший голубизной. Украшение не разочаровало Бэрил, скорее, удивило, а прочитав в глазах девиц завистливое восхищение, вызванное и необычной красотой вещи, и оказанным ей предпочтением, она почувствовала, как потеплело у неё на сердце.

Мистер Коркоран был добрым человеком.

Удивило Бэрил и ещё одно обстоятельство. Уединившись, она примерила украшение, хотя никогда раньше не носила серёг: Клэмент обмолвился как-то, видя её в серьгах, что она похожа на пугало. Она тогда торопливо сняла их и никогда больше не надевала. Сейчас она оглядела себя в зеркале, и, чего никогда не делала, внимательно вгляделась в своё лицо. Серьги придавали ей странный вид, отвлекали внимание от носа, делали похожей на сивиллу, странно гармонировали с глазами. Волосы, облегающие лицо, заколотые по совету Софи сзади, придавали лицу совсем другой вид.

Она впервые в жизни почти нравилась себе - и решилась на то, что ещё вчера привело бы её в ужас. По выходу из пансиона у них был бал, всех выпускниц обязали быть в праздничных платьях и брат оплатил счёт - Бог весть почему, обычно он не баловал её, экономя на чем только возможно и выговаривая ей за транжирство. Но перед самым балом она простудилась - и платье, которое ей не довелось даже примерить, ибо его привезли поздно, сейчас висело в шкафу. Она побоялась звать горничную - и, заперев дверь, оделась сама, используя все советы Софи и собственные наблюдения за девушками.

...Боже мой, неужели это она? Бэрил даже зажмурилась. Ох, и вырез! Бэрил представила, что скажет брат, если увидит её, и торопливо переоделась.

Мистер же Коркоран полдня потратил на вытяжки и экстракты из собранных растений, сидя в крохотном подвале, в котором уютно обосновался со своими колбами, и закладывал под гербарный пресс найденные на болотах редкие растения. Мистер Доран поинтересовался, почему он преподнёс мисс Стэнтон серьги и не сделал подарка мисс Хэммонд? Кристиан пожал плечами и ответил, что украшение у него было всего одно, он купил эти серьги в Италии по случайной прихоти - они, выставленные в витрине ювелирного магазина в Милане, просто привлекли его внимание изысканностью. А подарил их Бэрил потому, что счёл, что они будут ей к лицу. У неё прекрасные голубые глаза. Доран бросил на него внимательный взгляд, но промолчал. Сам он понял, что подарок кузена сестре был знаком его симпатии к незаслуженно обиженной девушке, стремлением порадовать и утешить. Мистер Коркоран мог быть, оказывается, и чутким, и чувствительным.

Но вскоре Дорану довелось понять, что чувствительность в этой натуре проступала нечасто. Перед обедом мистер Коркоран сражался на бильярде с дядей, а после вернулся вместе со священником в подвал, где занимался изготовлением мятного масла путём перегонки с водяным паром зелёной массы. В колбу с широким горлом медленно стекала бесцветная жидкость с терпким ароматом и горьковатым холодящим вкусом. Коркоран говорил о его антисептическом и анестезирующем действии, но сам планировал использовать его для ароматизации одного изготовляемого им эликсира.

Но тут случилось то, чего он опасался давно, и чего всячески старался избежать - хоть и считал неизбежным.

В ту минуту, когда Кристиан налил себе и мистеру Дорану прекрасный французский ликёр - "эликсир здоровья", одновременно рассказывая о тонкостях приготовления знаменитого настоя трав, подлинного бальзама, который ему однажды довелось попробовать в одном итальянском монастыре, их уединение нарушил мистер Стивен Нортон. До этого отец Доран задумывался, не рассказать ли Коркорану о том, кем является этот гость милорда Лайонелла, которого тот и на порог бы не пустил, знай только, кем тот является, но приглядевшись, понял, что ни в каких предостережениях мистер Коркоран не нуждается.

Сейчас Кристиан раздвинул губы в улыбке, поспешно метнулся к вещевому мешку и наполнил для нового гостя бокал. Произнёс тост за королеву и предложил выпить стоя. Затем, удивляя мистера Дорана, четверть часа говорил не умолкая, сыпал анекдотами и забавными спичами. Мистер Стивен, однако, сумел вставить фразу о том, что хотел бы поговорить с ним без свидетелей, Доран торопливо поднялся, но Коркоран любезно извинился перед мистером Нортоном. Сейчас он не может уделить ему всё своё внимание - идёт перегонка, он закончит всё через полчаса - и будет полностью к его услугам. Мистер Нортон выслушал его со странным выражением на лице, кивнул - и поспешно вышел. Мистер Доран задумался и поинтересовался:

-Вы же сказали, что перегонка займёт несколько часов.

-Так и есть... А... вы о том, что я сказал мистеру Нортону? - Кивнул Коркоран и неожиданно весело прыснул, сразу показавшись отцу Патрику шкодливым мальчишкой. - Я подшутил над ним. Вместо коньяка я влил ему в бокал гремучую слабительную смесь, он не сойдёт теперь с ночного горшка добрых двенадцать часов. А мы успеем дважды перегнать масло, спокойно обсудить последнюю речь премьера и возможность завтрашней прогулки в лес. - Мистер Доран вытаращил глаза. Коркоран же увлечённо продолжил, - при случае, вдруг доведётся, поинтересуйтесь у него результатом. Я использовал "Венское питье" - это сложный настой сены, сеньетовой соли, очищенного мёда и спирта. Добавил и почти 50 граммов глауберовой соли. Это не опасно, не волнуйтесь, - заверил нахал священника, - к тому же прекрасно очищает кишечник. Кто знает, может, именно застой каловых масс вызывает эти нездоровые влечения? Я посоветую ему ещё и отвар коры крушины...

Священник не знал, надлежит ли ему возмутиться злой шуткой Коркорана или же рассмеяться. Тот явно всё знал о мистере Нортоне. Но если он сам пошёл на такую же мерзость ради состояния лорда Чедвика - то выказываемое им пренебрежение к Стивену Нортону - цинизм запредельный и артистизм кощунственный.

Между тем мистер Коркоран лениво продолжил, выравнивая пламя газовой горелки.

-Вы не должны сердиться. Я заметил, сколь брезгливо вы отодвинулись, когда он вошёл, из чего делаю вывод, что вы осведомлены о его склонностях. Не осуждайте меня. Моя мера носила характер упреждающей самозащиты и педагогического нравоучения: я просто хотел занять задницу этого джентльмена её настоящим делом. Сиречь, стремился вразумить, просветить и наставить заблудшего на путь истины. Намерения у меня были самые добродетельные.

Отец Доран расхохотался. Мистер же Коркоран вздохнул.

-Будем, однако, дальновидны и предусмотрительны. Этот господин не оставит попыток предложить мне свою... - он содрогнулся, - любовь. Чёрт его знает, на что этот тип может оказаться способен... нет-нет, - заметив изумлённый взгляд священника, рассмеялся мистер Коркоран, - осквернить себя я ему и сам не позволю, успокойтесь, но просто, молю, будьте поблизости. Возможно, сорвусь и я. Оттащите меня, если увидите, что самообладание изменяет мне. Я не всегда бываю джентльменом - недостаёт выдержки.

-Вам уже предлагалось подобное? - осторожно поинтересовался мистер Доран.

-Случалось. Я заметен. Кроме того, судьба свела меня с одним из таких - близко. Они - люди, и как все люди, разнятся. Арчибальд... Я сам выделил его из толпы - у него были страшные глаза - запредельной тоски и обжигающего отчаяния. Я не мог выносить такое. Постепенно мы сошлись, хотя он отстранялся до последнего. Бог весть, почему он вдруг открылся - видимо, душа не выдержала надлома. Воспитанный матерью-ирландкой католиком, он осознал себя содомитом. Он рассказал мне это - и взвыл. Как волк. - Мистер Коркоран вздохнул, - Я замечал в нём странности, но...такое... Я тогда впервые осознал ужас этого перевёрнутого либидо - для подлинного человека. Всю жизнь лгать, что изматывает и убивает. Притворяться таким же, как все. Иметь ничтожную возможность выбора партнёра только среди изгоев и подонков общества. Поминутно рисковать оскорблением или пощёчиной. Гарантированная бездетность. Преждевременное старение. Позор для близких. Одиночество в старости. Страх геенны. Есть от чего взвыть. Но в несчастном Арчибальде была ненависть к мерзости в себе, сильная воля, кристальная душа - он никогда не допустил бы этого.