Хозяйка дома с призраками (СИ) - Кошка Наталья. Страница 8

— Леди не должна говорить в таком тоне, — тихо вздохнул он в ответ. — Я бы очень хотел вам помочь, но не знаю как. Все, что в моих силах — это вот.

Ко мне на колени спланировал относительно чистый носовой платок. Наверное, из графских запасов прошлых лет. Он пах прелостью и залежавшимся бельем, но был гораздо чище моей косынки. Я вытерла влажные от слез щеки.

— Спасибо. Вы могли бы поговорить еще раз с персоналом, и объяснить, насколько жизненно важно для меня нахождение временных работников на территории особняка. Донесите до них мысль, что это вынужденные меры, и по-другому мне не справиться. Они должны вести себя тихо в присутствии посторонних.

Я резко встала, не прощаясь. Начинаю уставать от бесконечного расшаркивания и многослойных словесных реверансов. Это лишня трата времени, по сути. И я все еще зла ко всему.

— Конечно, леди Изольда. Это меньшее, что я могу для вас сделать, — голос графа звучал грустнее обычного. Но он, тем не менее, не забывал о правилах приличия. Где-то в отдаленном уголке души стало тошно от самой себя, и я выдавила в ответ:

— Благодарю, лорд Джеймс.

Глава 8

Розалинда тем временем набрала два полных ведра воды. Я не удержалась и зачерпнула пригоршней немного. Мммм, восторг! Вода оказалась вкусной, чистой и холодной. Она немного привела в порядок мои расклеившиеся мозги. И я отправилась на кухню, доделывать начатое.

Снова повязала косынку, закатала повыше рукава, и полезла рукой в дымоход, соскребая специальной палкой со стен копоть. Черные хлопья сыпались мне на плечи, лицо, забивались в нос. Слава богу, что внутри оказалось не все так плохо, как я себе представляла. Действительно работники кухни следили за состоянием дымохода, и копоти было совсем немного. Но этого хватило, чтобы я испачкалась. И раз уж руки все равно были черными, взяла лопатку и вычистила зольник. В целом печь была готова к использованию и это радовало. Оставалось отмыть рабочие поверхности, перетереть посуду, вымести сор.

На полках в смежной с кухней комнате, за посеревшими от пыли шторками, я обнаружила тазы, мисочки, разные по величине емкости. В основном из меди. Подхватила самый большой таз, и с его помощью перемыла все, до чего сумела дотянуться.

По итогу сегодняшнего дня, у нас имелась практически готовая кухня, чистое спальное место, источник с водой, и дармовой ящик с инструментами. Что-то мне подсказывало, что работяги не вернутся за ним.

В этом же тазу пришлось и самой умываться. Искать другие, подходящие предметы быта не осталось сил. Зато я сразу почувствовала себя легче, стоило освежиться. Розалинда тоже напросилась на помывку, и мы по очереди бегали к колодцу и обратно, таская воду. Ни греть, ни готовить сегодня что-либо не стали. Пожевали сушеных ягод да орехов из запасов нянюшки и отправились почивать.

Я думала, что едва коснусь подушки головой, тут же усну. Но где там! Мысли кружили, давили, вынуждая ворочаться на новом месте. Потом я плюнула на все, и встала с постели. Прихватила томик романа, который заприметила накануне в столовой комнате. Не похоже, что это чтиво предназначалось для графа. Должно быть, книгу забыл кто-то из гостей, или даже слуг.

Под незамысловатый слог и красивую любовную линию, глаза стали сами закрываться, и я практически уснула, как почувствовала какое-то движение. Меня кто-то укрывал покрывалом.

— Лорд Джеймс? — пробормотала сонно, немного смущаясь подобной заботы.

— Спите, леди Изольда. Я уже исчезаю.

Не успела додумать мысль: почему же граф заглядывал к нам в столь поздний час, как провалилась в глубокий сон.

На следующий день проснулась очень поздно. Даже сама не ожидала от себя подобного. Еще и Розалинда переделала за это время кучу работы: перемыла все тарелки, стаканы, бокалы и навела порядок в буфетах столовой. Она выкинула весь битый фарфор, полочки, благодаря ее стараниям, сверкали чистотой и красовались свежевымытыми блюдами.

— Розалинда! — я обняла оробевшую разом нянюшку и чмокнула ее в щеку. — Ты почему меня не позвала на трудовой подвиг?

Когда она так мило смущается, мне все время хочется шутить. Да и в целом сегодняшнее настроение в разы лучше вчерашнего. Может, все дело в полноценном отдыхе?

— Вы так намаялись, леди Изольда! Да и где видано, чтобы виконтесса ручки гробила в студеной воде!

— А твои, значит, можно? — поймала ее за пальцы. Руки Розалинды покраснели и чуть припухли. Нет, так дело не пойдет! — Все, бросай тряпку, идем топить печь!

Уверено захожу на кухню, не до конца понимая — с чего же стоит начать. Нужны дрова, и это как минимум. Ну и еще удачи немножко.

— Доброе утро, леди Вильерс! — доносятся стройным хором голоса кухонных работниц. Вчера они молчали, не мешали. Видно чувствовали, что сержусь за проделки. Только вздыхали тихонько, поглядывая из своих углов на мои метания и попытки все отмыть.

— Доброе! — отвечаю бодро и упираю руки в бока. — А ну-ка, девицы-красавицы, подскажите мне: что делать, чтобы печь растопить?

— Надобно крупные чурбачки нарубить помельче, да потоньше. Токмо, как вы енто-то делать будете, леди Вильерс? Завсегда у нас этим занимались мужики. А уж после, сложить горочкой, да поджечь. А уж после того, как огонь хорошенько займется — положить дровишки покрупнее, а сверху угольком присыпать. И вся наука!

— Спасибо, Клара. Я тебя поняла. Ну что, Розалинда? Пойдем искать топор!

Нянюшка тяжело вздыхает и шепчет какие-то молитвы своему создателю. А мне молиться-то и некогда, нужно действовать.

Иду на выход, намереваясь самым серьезным образом устроить ревизию инвентаря в дровяном сарае.

— Леди Изольда! — где-то слева появляется граф. Его сопровождает легкое дуновение, как и всегда.

— Доброе утро, лорд Джеймс! — не сбавляю темп, так как дел невпроворот.

— Постойте же!.. Вот неугомонная леди! — буквально шепчет последние слова себе под нос, но я все равно слышу. И никак не понять по его реакции — сердится граф или смеется?

— Столько дел, столько дел, надо печку растопить! — повторяю с улыбкой больше для себя, чем для остальных. Розалинда хмурится, а граф… Кто его знает!

— Леди Изольда, вы же не серьезно? — граф продолжает нас «преследовать» даже на улице. А я и забыла, что он может везде гулять.

— Серьезнее некуда. Мы умрем с голоду, замерзнем и не сможем по-человечески обмыться, если не решим вопрос с печкой.

— Вы говорите такие вещи, леди Изольда, — встревает в разговор Розалинда, заливаясь румянцем по самую шею. — С нами ведь его светлость!

— Ничего со светлостью не станется! — отвечаю со смехом и уж потом прикусываю язык. Где-то здесь поблизости витает граф, но признаков «жизни» не подает. Даже не знаю, что он там обо мне сейчас думает. Наверное, что напрочь лишена воспитания, деревенская до мозга костей и, пожалуй, хамовита сверх меры. Но я же не со зла! Оно само!

Рядом с садовым инвентарем обнаруживается колун. Огромный, наверняка тяжеленный. Но я продолжаю храбриться, и тащу его ближе к деревянной колоде. Вот с помощью нее и нарублю дровишек. Выбираю сухое полено и устанавливаю на колоду. Осталась самая малость — разрубить.

И вот тут-то выходит заминочка. Будь я в своем родном теле, уж кое-как справилась бы. Но надо учитывать телосложение Изольды, и что колун — не туристический топорик. Таким и не помашешь особо.

Попробовала сама им замахнуться — не вышло. Подключила Розалинду — чуть по ногам не заехали. Граф молчал-молчал, сопел, ветром шелестел, и тут его терпение лопнуло, судя по всему.

— Дайте сюда! — рявкнул так, что мы с Розалиндой чуть присели.

Щелк, хрусть! — полетели разрубленные надвое кусочки полена. Поднялись в воздух, слевитировали на колоду и опять. Хрусть!

За пять минут граф наколотил нам целую охапку дров. Я только и поспевала головой вертеть за взмывающим вверх колуном. А говорил, что ничего тяжелее простыни поднять не может, и то, на пару секунд!