История США от глубокой древности до 1918 года - Азимов Айзек. Страница 23

10 августа 1622 года Горгес и Джон Мейсон (который служил губернатором еще не заселенного Ньюфаундленда и который первым тщательно нанес на карту все его берега) получили разрешение короля еще раз попытаться заселить северную протяженность берега Новой Англии. Северную часть сначала назвали Мэном, потому что обычно берег называли «мэн», сокращая слово «мейнленд», что значит материк, чтобы отличать от многочисленных островов у берега. Горгес и Мейсон разделили свои владения в 1629 году, и Мейсон назвал свою южную часть берега Нью-Гэмпшир, в честь английского графства Гэмпшир, где он провел большую часть жизни (хотя родился он не там).

К середине 30-х годов XVII века поселения вырастали на берегах Нью-Гэмпшира и Мэна, и пуритане в Массачусетсе смотрели на них с глубочайшим подозрением. Горгес и Мейсон не были пуританами, в конце концов, и они верили в управление колониями короной. Подобный пример в такой близости от них представлял собой опасность для самоуправления, которое установилось в Массачусетсе и которое ценили его обитатели.

Поэтому Массачусетс изо всех сил настаивал, что весь северный берег Новой Англии попадает под его юрисдикцию. Некоторые города Мэна признали суверенитет Массачусетса, и к 1677 году Массачусетс выкупил все права у семьи Горгес. После этого Мэн оставался частью Массачусетса полтора столетия.

Массачусетсу также удавалось время от времени сохранять власть над Нью-Гэмпширом, но он в конечном счете сохранил независимость и утвердил себя как отдельную колонию.

Вскоре поселенцы из Массачусетса сами начали расселяться дальше, искать новые земли. К 1632 году они исследовали долину реки Коннектикут (от индейского слова, означающего «рядом с длинной, приливной рекой»). В октябре 1635 года эмигранты из городов Массачусетса проделали путь около ста тридцати километров в фургонах на запад и основали Виндзор, Хартфорд и Уэтерсфилд на берегах этой реки. Это стало ядром будущей колонии Коннектикут [29] и началом первой широкомасштабной миграции по суше на запад — этот процесс потом продолжался (и в каком-то смысле все еще продолжается сегодня).

В 1638 году новая партия пуритан прибыла из Англии, недолго пробыла в Бостоне, а потом отправилась дальше и основала поселение на побережье к западу от реки Коннектикут 15 апреля того же года. Они назвали его Нью-Хейвен.

Новые поселения создавали также благодаря стремлению к религиозной свободе, так как, хотя пуритане приехали в Массачусетс, чтобы свободно исповедовать свою религию, они ничуть не были заинтересованы в предоставлении той же привилегии другим.

Это грозило неприятностями Роджеру Уильямсу, пуританину, который приехал в Бостон в 1631 году. Там у него начались разногласия с руководителями общины, потому что он был большим радикалом, чем они, и стал сепаратистом, не желая иметь ничего общего с англиканской церковью. Действительно, логика привела Роджера Уильямса к убеждению, что настолько трудно определить истинную религию и заставить других людей исповедовать ее, что нет смысла пытаться узаконить всего одну религию. Поэтому он начал все больше верить в тотальную свободу религии как в единственный приемлемый способ общения с человеческими существами.

Для властей Массачусетса это уже было достаточно плохо, но взгляды Уильямса на владение землей были еще хуже. Уильямс утверждал, что королю Англии Америка не принадлежит и он не может раздавать ее земли поселенцам. Он считал, что единственный возможный способ для поселенца из Европы владеть землей в Америке — это купить ее у хозяев-индейцев.

Это было уже слишком для властей Массачусетса. 9 октября 1635 года Уильямса изгнали из Массачусетса. Ему позволили остаться на зиму, но потом он уплыл на юг и в конце концов прибыл в бухту Наррангасет. Там, в шестидесяти четырех километрах южнее Бостона, он приобрел у индейцев землю и в июне 1636 года основал поселение Провиденс.

Это поселение разрослось и включило в себя берега Наррангасетской бухты и острова в ней. Самым большим из этих островов считали тот, который упоминал Веррацано во время своей экспедиции за сто лет с четвертью до этого. Он напоминал ему остров Родос в Средиземном море. Поэтому его назвали Род-Айлендом. В конце концов поселение Уильямса стали называть плантациями Род-Айленда и Провиденса [30], хотя обычно его называют просто Род-Айлендом.

Под руководством Уильямса на Род-Айленде существовала полная религиозная терпимость (даже по отношению к евреям), хотя в отличие от появившегося позже в Мэриленде Акта о веротерпимости эта терпимость не имела силы правительственного закона, так как Уильямс не имел права на управление этой землей. Но даже в этом случае этой веротерпимости было достаточно, чтобы стать проклятием для других колоний Новой Англии, которые не желали иметь ничего общего с этим рассадником радикализма.

Еще одной религиозной мятежницей стала Анна Хатчинсон, которая прибыла в Бостон в 1634 году и стала первой заметной женщиной в истории Америки. Она была чем-то вроде сторонницы движения за права женщин, так как настаивала на отправлении религии так, как она это понимала, отрицая авторитет руководителей церкви. Она повела за собой других женщин и с жаром защищала свою веру в некую религиозную демократию, когда каждый мужчина и каждая женщина решают свою собственную судьбу. В конце концов ее судили и 8 ноября 1637 года тоже выслали. На какое-то время она нашла пристанище в Род-Айленде, потом переселилась дальше, в нынешний округ Уэстчестер в штате Нью-Йорк. В 1643 году она погибла во время нападения индейцев.

Конечно, неприятности с индейцами должны были возникнуть, так как бурный приток поселенцев оккупировал землю, не обращая внимания на индейцев. Роджер Уильямс был одним из нескольких идеалистов, которые справедливо относились к индейцам, признавая за ними все достоинства и права европейцев. В ответ индейцы всегда были справедливы к нему.

Однако не все люди были такими, как Роджер Уильямс. В 1637 году один надменный белый торговец вызвал ненависть племени пекот, которое обитало в Коннектикуте, и в конце концов один из индейцев его убил. Это означало войну, и эта война пошла по обычному пути.

Штурмовой отряд индейцев сжег только что основанный город Уэтерсфилд, убил несколько поселенцев, и это было первое побоище. Затем была смертоносная контратака. 26 мая 1637 года группа вооруженных поселенцев осадила 600 мужчин, женщин и детей племени пекот в их укрепленной деревне возле Мистик-ривер на юго-востоке Коннектикута, подожгла ее, и они все сгорели. Могущество индейцев, по крайней мере в Коннектикуте, было сломлено.

«Война Пекот», хоть и закончилась победой поселенцев, поставила белых в опасное положение. В 1643 году Массачусетс, Плимут, Коннектикут и Нью-Хейвен объединились в Конфедерацию Новой Англии, чтобы выступать против индейцев объединенным фронтом и решать пограничные споры между собой. (Радикальный Род-Айленд проигнорировали.) Этот союз, который продержался целое поколение, был первой попыткой отдельных колоний объединиться, чтобы справиться с общими проблемами.

Тем не менее в 40-х годах XVII века усилия по колонизации Америки начали слабеть. Во многом это объяснялось неприятностями на родине.

Пуритане набирали силу на промышленном многонаселенном юго-востоке Англии, приобретали все больше власти в парламенте, и их враждебность к Карлу I росла. Карл отвечал им такой же враждебностью и с 1629 до 1640 года отказывался созывать парламент.

Без парламента Карл испытывал трудности в сборе денег. Он был вынужден участвовать во всевозможных сомнительных экспедициях, которые просто увеличили его непопулярность. Затем, в 1639 году, восстали шотландцы. Карлу так нужны были деньги, что он был вынужден, даже вопреки своей воле, созвать заседание парламента. Парламент попытался использовать свой контроль над финансами, чтобы заставить Карла I пойти на уступки, и конфликт разгорелся.