История США от глубокой древности до 1918 года - Азимов Айзек. Страница 42

Губернатором Массачусетса в то время был Уильям Ширли, способный человек, державший экономику колонии на хорошем уровне. Он понимал необходимость устранить угрозу со стороны юга и считал, что это потребует больше усилий, чем может приложить Массачусетс в одиночку. Он был так настойчив и красноречив, что собрал добровольцев для этой задачи не только в Массачусетсе, но и в Нью-Гэмпшире и Коннектикуте. Припасы привозили со всей Новой Англии и из Нью-Йорка. Это был самый яркий пример сотрудничества колоний за всю предыдущую историю.

Во главе экспедиции поставили Уильяма Пепперелла, купца, родившегося в Мэне, имевшего некоторый военный опыт. 24 марта 1745 года транспортные корабли отплыли на север с 4000 человек на борту. К ним присоединились три британских боевых корабля, и 30 апреля люди высадились возле крепости Луисбург.

В течение трех недель недисциплинированные колонисты пытались атаковать крепость, когда это хотелось достаточному количеству нападавших. Французы отражали эти атаки, но они были малочисленны и пали духом, и они понимали, что их не освободят, пока британские боевые корабли маячат у берега. Колонисты создавали нечто вроде безудержно пьяного хаоса, что еще больше приводило французов в уныние, и 17 июня 1745 года форт сдался, несмотря на то что их никто не атаковал всерьез и методично.

Это была величайшая военная победа, которую одержали колонисты. Пепперелла Георг II сделал баронетом, впервые такая честь была оказана жителю колоний. (По странному совпадению, Фипс, первый рыцарь колоний, и Пепперелл, первый баронет колоний, оба родились в Мэне.)

Французы собрали флот, чтобы вернуть Луисбург и всю Новую Шотландию, если удастся, но этот проект потерпел неудачу. На их флот обрушились штормы и болезни, и он был вынужден повернуть обратно, потеряв почти половину людей и не сделав ни одного выстрела.

Война после этого постепенно свелась к набегам индейцев и пограничным стычкам и продолжалась до 18 октября 1748 года, когда в Европе закончилась война подписанием Экс-ла-Шапельского договора.

Великобритания и Франция немного поторговались за столом переговоров. В ходе войны Франция захватила удерживаемый британцами город Мадрас в Индии, и Великобритания хотела получить его обратно, поэтому она предложила в обмен вернуть Луисбург. Сделка состоялась, и колонистам Новой Англии пришлось с горечью осознать, что Великобритании гораздо дороже прибыль от торговли на Дальнем Востоке, чем безопасность ее североамериканских колоний.

Жители Новой Англии понимали, что война с Францией скоро начнется снова, возможно, очень скоро, и тогда им придется опять столкнуться с угрозой со стороны Луисбурга. Конечно, они ничего не могли с этим поделать, но они не забыли.

Глава 9

МАНЕВРЫ КОЛОНИЙ

К концу Войны короля Георга население британских колоний насчитывало около 1250 000 белых жителей и 250 000 черных рабов. Старые прибрежные районы перестали походить на лесную глушь. Прошло сто двадцать пять лет после появления первых поселений, и они уже не были изолированными группами людей, прячущихся за частоколами.

Виргиния, самая многочисленная колония, насчитывала 231 000 человек (хотя 100 000 из них были рабами). Во всех четырех колониях Новой Англии, вместе взятых, жило 360 000 человек, с очень незначительным количеством рабов. Самым крупным городом колоний был Бостон, который в 1750 году имел население около 15 000 человек. За ним шли Филадельфия и Нью-Йорк, каждый с населением 13 000. Все они быстро росли, и начали появляться новые города — Балтимор и Мэриленд в 1730 году, Огаста и Джорджия в 1735-м и т. д.

От Нью-Гэмпшира до границы с Новой Каролиной земля была постоянно занята. Дороги стали лучше, и в 1732 году появился первый коммерческий дилижанс. К середине столетия дилижансы перевозили пассажиров из Нью-Йорка в Филадельфию за три дня. Люди стали постоянно путешествовать из одного штата в другой. Это, наряду с общим языком и общей опасностью со стороны французов и индейцев, помогло разрушить сепаратизм и заложило хотя бы первые ростки единства.

Уровень культуры продолжал расти, и здесь обычно лидировала Филадельфия. В 1731 году в Филадельфии открылась первая библиотека с отделом абонемента, в 1744 году первое издание романа («Памела» Ричардсона) в колониях появилось в Филадельфии; в 1752 году первая постоянная больница в колониях была открыта в Филадельфии.

Именно в этот период в колониях происходило нечто типичное для нации, в которую им предстояло превратиться, — возрождение религии.

Это возрождение началось в некотором смысле в Великобритании, где Джон Уизли организовал группу людей в Оксфордском университете, посвятивших себя более строгому соблюдению религиозных жизненных правил. Эту группу презрительно называли методистами, потому что Уизли учил их читать Библию, молиться и совершать добрые дела методично, по часам. Шутливое прозвище стало реальным именем, как и в случае с квакерами и пуританами.

В 1735 году, вскоре после основания Джорджии, Джон и его брат Чарльз Уизли пересекли океан и поселились в только что созданной колонии, намереваясь стать священниками для колонистов и миссионерами среди индейцев. Эта авантюра закончилась унизительным провалом, так как братья были плохо приспособлены к жизни на новых землях.

Однако после их возвращения в Англию один из их последователей, Джордж Уайтфилд, вызвался добровольно взять на себя эту задачу и 2 февраля 1738 года приехал в Джорджию. Ему эта задача оказалась по плечу, и он стал первым из великих евангелистов в Северной Америке, а его проповеди слушали тысячи людей. В 1740 году, после кратковременного возвращения в Великобританию для сбора средств, он совершил путешествие по всем колониям от Саванны до Бостона, и куда бы он ни приехал, он вызывал большой энтузиазм и многих обратил в свою веру.

В Бостоне он познакомился с Джонатаном Эдвардсом, проповедником геенны огненной, который с 1734 года читал захватывающие проповеди, угрожающие адом и даже внушающие уверенность в том, что человек попадет туда, если не будет идти по очень узкой, почти невидимой тропе.

Под влиянием Уайтфилда и Эдвардса и других, менее ярких светочей колонии за несколько лет пережили так называемое «Великое пробуждение». Конечно, оно длилось недолго (возрождение никогда не бывает долгим), но наиболее консервативные элементы среди руководителей церкви восприняли его враждебно. Все же ему удалось встряхнуть церковь и разрушить ее влияние на правительство колоний, таким образом способствуя движению к религиозной терпимости. Оно также стимулировало создание колледжей, которые в те дни все были связаны с религиозными учреждениями. Колумбия, Принстон, Браун и Дартмут — все они были основаны после «Великого пробуждения» и, в какой-то степени, в результате него. Кроме того, поскольку стремление к возрождению повлияло на все колонии, совместный опыт способствовал чувству единства между ними.

Но хотя британские колонии росли и процветали, всегда на них падала тень Франции. Война короля Георга ничего не решила, как и все предыдущие войны; и обе стороны, и французская и британская, продолжали готовиться к следующему, возможно более решительному, поединку.

Обе эти страны маневрировали, стремясь занять выгодную позицию, и каждая старалась заполнить те пространства «ничейной» земли, какие еще существовали между этими двумя колониальными державами. Самым большим участком такой земли, и потенциально наиболее важным, был участок к югу от Великих озер и к северу от реки Огайо, от реки Миссисипи на западе до Аллеганских гор на востоке. Эту обширную территорию в те дни обычно называли «территорией Огайо».

Если бы французам удалось закрепиться в Огайо, тогда британские колонии остались бы прикованными к территории восточнее Аллеганских гор и могли задохнуться.

Чтобы не допустить этого, жители колоний (которые постоянно жаждали освоить новые земли) продвигались на запад. Конечно, они продвигались на запад в течение полутора столетий и уже достигли линии Аллеганских гор; но после Экс-ла-Шапельского договора, на фоне растущей уверенности, что скоро начнется последняя схватка с Францией, их продвижение пошло с новой силой. Особенно они стремились создать поселения за Аллеганскими горами.