Опричник. Том 2 (СИ) - Демченко Антон. Страница 22

— Славно… — я глубоко вздохнул и, переключив коммуникатор на сеть «Гремлинов», вызвал Рогова. — Майор, что у вас?

— Противник дошёл до второй линии, потеряв по пути четыре из пяти платформ. У нас потерь в живой силе нет, но зенитные орудия и турели внешнего периметра подавлены почти полностью, — отозвался Георгий, и на развёрнутой над столом схеме тут же подсветились упомянутые им элементы обороны базы и условные обозначения подбирающегося противника, а я поймал на себе укоряющий взгляд Вербицкого. Ну да… некрасиво получилось, конечно, но… ай, отмажусь! Рогов тем временем продолжил доклад: — Если атакующие не сбавят темп, то через три-четыре минуты будут у ворот во внутреннюю часть базы.

— Понял. Передай бойцам, чтобы не рисковали и не высовывались из укрытий. У нас готовность два.

— Готовность два принял, — с явно облегчённым вздохом произнёс Рогов. — Начинаю уводить людей в подземную часть базы.

— По распорядку, пусть уступают место подкреплению, идущему с восьмого бокса.

— Я помню, — скривился Георгий.

— Восьмой бокс? — встрепенулась Ольга. — Там же сидят эти… шпионы Барышева!

— Не шпионы, а двенадцатый круг мастеров Эфира, — подал голос отец Илларион.

— Кирилл? — тряхнула меня Ольга. — Я чего-то не знаю?

— Чего-то… да. Чуть позже поясню, — кивнул я, вновь переключая своё внимание на Рогова. — Майор, Ведьму с её дружиной поставь на прикрытие отходящих к восьмому бойцов Толстого. И, бога ради, напомни этой бедовой, что за её спиной врагов нет! А то с неё станется перестрелять подкрепление.

— Принято, атаман, — ощерился в весёлой ухмылке Георгий. М-да, и куда подевался наш ботан-заучка?! — Восьмой открыт, люди уходят. По противнику работаем только автоминомётами… прижать прижали, но это ненадолго.

— Намёк понял, — я повернулся к Великой Мегере. — Елена Павловна?

— По докладу: ворота бокса открыты, дружины пошли, — отозвалась та, и вновь умолкла.

— Майор, дорогу подкреплению. Выведи их к основным воротам, — скомандовал я и, бросив взгляд на транслируемую с БИЦа базы схему, договорил: — всех наших в восьмой. Немедленно. Чтоб ни одного бойца в переходах не осталось!

— Есть, атаман, — отозвался Георгий. Минута… — «Гремлины» в норе, включая Ведьму и её железяк. Подкрепление на точке.

Всё это мы видели и на схеме, но подтверждение от Рогова заставило меня облегчённо вздохнуть. Переглянувшись с присутствующими, я дождался подтверждающего кивка от Посадской, монаха и Вербицкого, прикрыл на миг глаза и…

— Дружинам, готовность один. Апецка — фаза два, — скомандовал я.

— Есть, — в один голос отозвались Елена Павловна, отец Илларион и Рогов. Миг, и схема базы, передаваемая на мой коммуникатор с БИЦа и развёрнутая над столом для всеобщего обозрения, вдруг подёрнулась рябью, замерцала и… расплылась синеватым туманом. Связь с Апецкой была потеряна.

Впрочем, ненадолго. Готовясь к сегодняшнему дню, мы предполагали, что нечто подобное может произойти и именно поэтому не прошло и двух минут, как в метре от отца Иллариона развернулось окно перехода, открытое кругом Барышева, из которого, как чёрт из табакерки, выпрыгнула Ведьма в опалённом и изрядно покоцанном личном СЭМе.

— Вот же ж… — динамик на шлеме моего воеводы хрипнул, и после небольшой паузы Стенич договорила явно нечто совершенно иное, нежели хотела. — Божье наказание, не иначе!

— Илона? — обернувшись на мой голос, Ведьма скинула шлем СЭМа и, тряхнув головой, медленно выдохнула.

— Боярин… Мог бы предупредить, что в подкреплении подойдут два больших круга гридней! — проговорила она, справившись с удивлением от нашего вида. Ну да… из боя, да на паркет старинного особняка!

— Я предупреждал, что сил подмоги хватит, чтобы раскатать атакующих по Апецке, от вершины до подножия, — пожал я плечами. — Докладывай.

— Так нечего докладывать… раскатали же, — усмехнулась в ответ Стенич. — Как ты и сказал, до самого подножия… Два круга гридней шарахнули Вьюгой, результат — ледяное поле шириной восемьсот метров и длиной два с лишним километра. Выживших… ну, если только с краёв этой жути кто-то выбрался, но и им недолго осталось. Эфирный ветер, будь он неладен… собственно, потому и разведку пока не пускаем.

— И не надо, — я мотнул головой и повернулся к Посадской и монаху. — Начинаем, Елена Павловна, отец Илларион?

— Начинаем, — кивнули они в ответ.

— Илона, лови пакет на коммуникатор и шагай обратно. По исполнении доложишь, — обратился я к Стенич и та, вновь надев шлем, исчезла в тут же схлопнувшемся окне перехода. А пока мы с женой наблюдали за её уходом, Посадская и отец Илларион уже успели отдать соответствующие приказы своим людям.

— И что теперь? — спросила Оля.

— А теперь, собранные в круги, эфирники будут поочерёдно настраиваться на круг Барышева, как на маяк, и запускать через окно перехода дружины нашей уважаемой Елены Павловны, — я отвесил короткий поклон Великой Мегере. — Когда все войска окажутся на нашей базе, собравшиеся вместе с ними эфирники объединятся в один мощный круг и, прикрывшись Эфирным ветром, развернут ещё одно окно, ведущее в окрестности замка Корибут-Вишневецких, куда и отправят все дружины скопом. Две с половиной тысячи одарённых воинов и детей боярских, думаю, довольно быстро решат проблему охамевших панов, решивших разбавить свою гнилую кровь за счёт украденных русских девиц.

— О… поняла. А эфирники эти… они гранды, как ты? — поинтересовалась Ольга.

— Нет, увы, — ответил вместо меня отец Илларион. — С грандами у нас нынче негусто. Но некоторые их фокусы можно сотворить, собрав круг мастеров. И в чём-то он будет даже эффективнее…

— Согласен, — кивнул я. — Мне бы сил не хватило, чтоб открыть и, главное, удержать окно перехода на подобном расстоянии. Я уж не говорю о том, чтобы пропустить через него такую прорву людей и техники. Просто сдох бы от перенапряжения. А вот круг мастеров, как оказалось, такую задачку тянет на раз-два…

— Вот только болтать об этом не стоит, — заметил монах уничтоженного монастыря, обведя нашу компанию суровым взглядом.

— Не будем, — кивнула Посадская, правильно поняв посыл отца Иллариона.

— Я уже распорядился о сборе соответствующих подписок со всех участников, — усмехнулся Вербицкий.

— Мы будем молчать, — ответил я за себя и Ольгу. А жёнушка, чуть помолчав, всё же не удержала любопытства:

— А прикрытие Эфирным ветром… это зачем?

— Прикрытие, оно прикрытие и есть, — пожал плечами монах. — Маскировка.

— Видишь ли, в отличие от окна перехода, открываемого грандом, то же действие в исполнении круга мастеров оставляет довольно заметный след в Эфире, по которому можно запросто отследить точку отправления. Ну… не запросто, а приложив некоторые усилия, но всё же это вполне реально, — заговорил я. А куда деваться-то? Обязанностей учителя с меня никто не снимал, вот и учу-объясняю, — а это, как ты понимаешь, ниточка, которую лучше не давать в руки расследования. Эфирный ветер же, как мы выяснили в бывшем боярском городке, размывает фон так, что никаких следов в Эфире, кроме невнятной мути, в точке прибытия просто не будет. Более того, какой бы ушлый и умный специалист не работал с этой аномалией, он не сможет определить даже сам факт открытия окна перехода. Ну, грех же было не воспользоваться такой оказией. Вот мы и…

— Мы, — поправил меня отец Илларион.

— Ну да, ну да, — с готовностью поправился я. — Конечно, они… великие. Воспользовались моей находкой. Точнее, приспособили её под эту операцию.

— Стоп-стоп-стоп, — нахмурившись, замахала руками Ольга. — То есть, вся эта история с Барышевым и его людьми… их блужданиями по базе и попытками следить за нами… Ты был в курсе этого спектакля, так получается?! Кирилл, зачем?

— Ну да, — признался я. — Тренировка для вас, для Гдовицкого… чуть-чуть шпиономании, чтоб личный состав не расслаблялся. Чуть-чуть пыли в глаза возможным реальным шпионам, если таковые были в составе гостивших у нас дружин. Ну и удобный повод, чтобы запихнуть мастеров под охрану в отдельный бокс, не вызывая ничьих подозрений.