Чертова дюжина (СИ) - Юллем Евгений. Страница 44

Так что Гильдия, превратившаяся уже в международный синдикат, процветала, а сам Вудриго купался в деньгах. Хотя куда ему столько… Единственный вариант, что он хочет из неофициальной власти в Зунландии превратиться в законную и легитимную, взойдя на трон. Сил у него хватит, средств тоже. А подчинить министров или другие властные кабинеты он мог легко — все смертны, так или иначе. Если твой товар — смерть, то люди предпочитают уйти от покупки как можно подальше. И даже запугивать не надо, Вудриго никогда не делал предупреждений. Точнее, предупреждением была сама его репутация, и, если что-то надо было сделать от его имени, все делалось быстро и без возражений.

И вот теперь кто-то бросил главе Гильдии вызов, и причем недвусмысленный. И тоже без всяких предупреждений. Такое впечатление, что в игру вступил новый игрок, и теперь он решил сдать свои карты и переписать правила.

Все было сделано точно, аккуратно и без следов. Работали профессионалы, не гнушавшиеся замарать руки. Одно разрушение тренировочной базы чего стоило! Правда, сгорело там человек тридцать новых рекрутов, не элита, но все равно… Остальных гильдейских валили пачками, тех, до кого успевали дотянуться. Без всякой рефлексии, в домах и иногда с посторонними — побочный ущерб, знаете ли. Так бы действовал и сам Арбдромор — а что делать, служба такая. Он бы мысленно поаплодировал наглецам, если бы не одно «но» — следы вели в Тайную Стражу.

В своих людях герцог был совершенно уверен — дураков и самоубийц среди них нет. Тем более, что убийцы из Гильдии любили развлекаться так, чтобы жертва умирала долго и нестерпимо мучительно. Все-таки многие из них когда-то служили в диких местах и переняли от туземцев варварское искусство пыток. Гильдейские были безжалостны.

Насколько мог понять Арбдромор в силу своей натуры — его пытаются подставить. Кто, как и почему, тоже оставалось большим вопросом, он порядочно насолил многим сильным мира сего. И что самое паршивое, перед Вудриго было бесполезно извиняться или заверять в своей непричастности — не поверит ведь, как пить дать! Как и сам бы он не поверил, если бы дело касалось его. Так что остается принять меры повышенной безопасности, а то, по слухам, глава задумал преподать урок самому Арбдромору.

Взгляд герцога упал на лежавший перед ним листок с королевским прощением. Почти индульгенция, которую он мог выписать и избавить от обвинений, им же и выдвинутых. А вот нечего было ломаться леди Катаберии ван Беквеин! Строила из себя цацу — я не такая, я жду карету… Но вот только она забыла, кто тут главный и кто получает то, что хочет. А если Арбдромор кого-то захотел, он ее получит, чего бы то ни стоило. Воспользовавшись своим служебным положением, естественно. Даже если нужно мужа заключить под стражу в подозрении государственной измены…

Естественно, леди стала намного более покладистой, и позапрошлую ночь сама пришла к нему в дом и умоляла простить мужа. Умоляла, правда, довольно неумело, герцогу не понравилось. Бревно бревном, никаких изысков и талантов. Герцог было потянулся за пером, чтобы подписать бумагу, дающую право на выход мужа леди Катаберии из темницы, но потом передумал. Нет, доказательств верности мужа Короне недостаточно. Надо чтобы леди Катаберия сегодня постаралась предоставить их ночью. И пусть старается поусерднее, а то барон ван Беквеин так и сгниет в темнице, а имущество будет конфисковано в казну. Точнее, мимо казны, но кто об этом скажет?

Кстати, пора и развеяться. Съездить в принадлежащий ему ломбард и посмотреть, что нового и ценного появилось за время его трехдневного отсутствия. Герцог Арбдромор питал слабость к украшениям, которые обедневшие аристо несли в лавку и отдавали за смешные деньги. Почему именно безделушки? Да все очень просто. Он не питал иллюзий и скупал все более ценное на крайний случай. Вдруг, не дай Единый, наступит такой день, когда бежать из страны придется уже ему? А хорошие камни, как и изделия тонкой работы стоят дорого, канал с ювелирами вне Зунландии уже налажен. И, как ни странно — обычно все это идет как лом — хорошие цацки, особенно антикварные, стоят дорого. Если знать, кому и как это загнать. Иногда попадались даже драгоценности Короны. А учитывая, за какие смешные деньги это покупалось…

Все, надо развеяться и аппетит перед ранним ужином нагулять. Герцог преодолел природную лень и отправился на прогулку. Может быть, удастся еще кого-нибудь подцепить? Нет, не что, а именно кого. Местное общество дам аристо с лошадиными мордами уже приелось, хотелось что-нибудь новенького и симпатичного. Единственное, те аристо, что женились на таких дамах, могли чувствовать себя в полной безопасности, ухмыльнулся про себя герцог. Лошади интересовали его только на скачках и конной охоте.

Когда герцог вошел в ломбард, то удивился тому, что владелец к нему не вышел, возясь у прилавка с какой-то дамой. А ничего так, одобрительно хмыкнул герцог про себя, разглядывая повернувшуюся спиной даму. Да, видно, что из обедневших аристо, одета простовато для столичной моды и что служанки у нее нет. Слишком уж небрежно надето платье…

— Кемпел, что у тебя там? — с порога рявкнул герцог.

— Прошу прощения, Ваша Светлость! — запоздало отозвался хозяин лавки.

Женщина обернулась, и сердце Арбдромора ухнуло под… Короче, под самый низ штанов. Незнакомка была ослепительно красива. Эти утонченные черты лица, аристократическая бледность, черные как вороново крыло волосы, влажные темные глаза, в которых хотелось утонуть… А еще от нее шла волна такой чувственности, что у герцога сладко заныло в паху. Какая там леди Катаберия — по сравнению с незнакомкой та выглядела дояркой. Герцог пропал, как будто попал в омут.

— Ваша Светлость? — о, этот грудное божественное контральто с мягким лундийским акцентом…

Незнакомка сделала реверанс с истинным изяществом настоящей леди. Нет, точно аристо из старых родов, и ее поклон лишь это доказывал. Старомодно, но, черт возьми, как красиво!

— Герцог ван Арбдромор, — поклонился он даме. — С кем имею честь?

— Графиня ван Асинда, Ваша Светлость! — вновь присела незнакомка.

— Асинда, Асинда… сморщил лоб герцог. — А, так вы из Лундии?

— Пограничье, Ваша Светлость.

— А, вспомнил! — изобразил улыбку герцог.

На самом деле он ничего не вспомнил. Лундийское Пограничье — дикая смесь деревушек и маноров голоштанных лендлордов, чье богатство зачастую — только гордость, выпирающая сквозь прорехи штанов. Там что не деревушка — то владения какого-нибудь аристо-овцепаса. Правда, попадаются и интересные экземпляры…

— Какими судьбами в нашем захолустье? — спросил герцог.

— Мужу когда-то пришлось бежать из Лундии после последней войны Пограничья, вот приходится скитаться по свету… — пожаловалась красавица.

Нет, это просто невозможно, подумал граф. Да что же это такое, сердце вот-вот из груди выскочит! Прямо так бы взял и разложил бы эту вызывающую похоть лундийскую графиню здесь… Дикарки из Пограничья чертовски хороши!

— Вы только посмотрите на это, Ваша Светлость! — прервал эротические грезы герцога приказчик.

Герцог подошел к прилавку и открыл рот от изумления. Превосходная диадема старой работы с драгоценными каменьями немаленьких размеров. Он оценил вес каменьев в просяных зернышках и мысленно присвистнул.

— Откуда это?

— Благородная дама принесла, — кивнул приказчик.

— Это фамильная драгоценность, переходила из поколения в поколение.

— И продаете? — усомнился герцог, еще раз посмотрев на красавицу.

Черт ее знает, подумал он. Воровка она или нет — сейчас так сразу не разберешь. Иногда среди них попадаются такие вот царственные особы. А колупнешь — пробы ставить негде.

— Обстоятельства, Ваша Светлость, — с горечью сказала она. — Жить не на что.

— Миледи хочет за нее двести золотых, а я могу дать только сто, — сказал приказчик.

Герцог знал, сколько стоит такая работа. И стоила она в пять раз больше, чем просила красавица. Ворованная или нет? Проверить легко. Да и отпускать красавицу не хотелось.