Дети бури - Кунц Дин Рей. Страница 24

Наконец она поняла, что снаружи никого нет.

Только после этого Соня задвинула занавески и включила свет.

Глава 12

Часом позже, освежившись и немного придя в себя после теплого душа и пары стаканов холодной минеральной воды, хотя бы частично погасившей пожар в горле, Соня откинула покрывало и уже собиралась улечься в постель, когда услышала, что кто-то настойчиво барабанит в дверь. По решительному, крепкому, уверенному стуку она определила, что это Рудольф Сэйн, хотя не могла себе представить, о чем он теперь хочет спросить. Конечно же еще раньше, во время разговора на кухне, они успели обсудить все, что только можно. Смирившись с тем, что придется еще немного подождать, пока не кончится эта ночь, она пошла открывать дверь.

– Да? – спросила девушка, подойдя к двери.

На ней была пижама с высоким воротником в восточном стиле, прикрывавшая покрытое синяками горло; в таком виде она чувствовала себя увереннее, чем раньше.

– Прошу прощения, что потревожил вас, – сказал Сэйн. Впрочем, было ясно, что он не ощущает ни малейшего сожаления, так как всего лишь выполняет свою работу. Он не относился к людям, склонным извиняться за то, что их вынуждает выполнять долг.

– Я еще не спала. Телохранитель кивнул:

– За последние полчаса произошли еще кое-какие события, и я хочу, чтобы вы об этом знали.

Соня чувствовала, что ей совсем не хочется ни о чем знать, вне зависимости от того, что это были за события; в то же время она понимала, что этот человек все равно обо всем расскажет, даже если бы она пожелала остаться в неведении.

Он сказал:

– Конечно, у нас на острове нет телефонов в том виде, к которому вы привыкли. Когда мы хотим позвонить, то связываемся с оператором на Гваделупе с помощью радиотелефона, который стоит наверху, в кабинете мистера Доггерти. После этого оператор набирает нужный нам номер, так же как это делается обычно, и налаживает связь между телефонной линией абонента и нашим радиотелефоном. Звучит очень сложно, но на самом деле это простой и эффективный способ, как и должно быть, ведь мистер Доггерти довольно часто решает серьезные деловые вопросы по телефону. Такая связь несколько дороже обычной, но его это мало интересует.

Соня почувствовала, как напряжение мало-помалу снова охватывает все ее существо. Обычно Рудольф Сэйн был немногословен и быстро переходил непосредственно к делу. Казалось, что, подробно рассказывая об особенностях телефонной связи на островах, он старается как можно дольше оттянуть момент, когда придется сообщить ужасные новости. Ей и без того было плохо после кошмарных событий недавнего времени, но теперь сделалось еще хуже; девушка понимала, что кольцо постепенно сжимается и вскоре наступит самое кошмарное время в ее жизни. До сих пор она думала, что готова ко всему, что потеря родителей и последующие трудные годы ее достаточно закалили, но события на острове, издалека казавшемся самым настоящим раем, грозили нарушить эту уверенность. Кажется, теперь наступал момент, когда придется напрячь все свои силы и противостоять опасностям, которые она даже не могла себе представить в самых страшных видениях.

– Радиотелефон – это простая и удобная вещь, но он очень хрупкий, – сказал телохранитель, – например, он плохо работает в дождливую погоду и совсем отключается во время больших сезонных штормов. К тому же всего один раз ударив по нему молотком, любой может сломать достаточно деталей, чтобы телефон окончательно перестал функционировать. – Он откашлялся и наконец сообщил о самом худшем: – Кто-то так и сделал. Он разбил несколько трубок, но их я мог бы починить с помощью наших инструментов. Однако, кроме этого, уничтожена большая часть печатных схем, а их нельзя восстановить без помощи специалиста. Таким образом, пока что мы остались без связи с внешним миром.

– Кто? – спросила она.

– Уверен, это тот же человек, который напал на вас. Либо кто-то, работающий на него. Пока что ничего нельзя сказать точно. У меня есть некоторые предположения, но я не буду говорить о них до тех пор, пока не буду полностью уверен.

– Как он мог попасть в "Морской страж", да еще прямо на третий этаж, где стоял телефон?

Сэйн кисло улыбнулся:

– Если он живет здесь, то это вообще не проблема: один лестничный пролет, незапертая дверь...

– Значит, вы по-прежнему уверены, что этот человек служит в доме?

– Да. Однако я не исключаю других возможностей. Если на острове появился незнакомец, он мог проникнуть в дом любым из возможных способов, найти телефон и уничтожить его в то время, когда я опрашивал служащих на кухне. Мы здесь привыкли к отсутствию соседей и не слишком следим за безопасностью – в Нью-Джерси все было иначе. Тем не менее ему и там удавалось устраивать свои дела.

– Как он мог узнать о его существовании?

– Всем известно, что на таких маленьких островах, как Дистингью, нет телефонных линий; кроме того, совершенно ясно, что такой человек, как мистер Доггерти, нуждается в постоянном общении с внешним миром. Даже псих может сообразить такие вещи.

По голосу было видно, что телохранитель казнит себя за то, что позволил злоумышленнику добраться до радиотелефона, как будто он мог быть в двух местах одновременно и предотвратить подобную катастрофу. Соня знала, что Рудольф очень серьезно относится к обязанностям телохранителя. По-видимому, в отсутствие хозяев он считал своим долгом следить за тем, чтобы все шло как следует, и теперь очень расстроился из-за того, что допустил оплошность. Обычно на его грубоватом лице невозможно было прочесть следы эмоций, но теперь там явно проглядывало нечто... человеческое.

– Значит, вы не смогли позвонить Доггерти?

– Нет, – ответил он. – Правда, я решил отправить Билла Петерсона на Гваделупу, чтобы он позвонил в Калифорнию и заодно привез сюда полицейских. Наш друг оказался неожиданно умным – не хочу больше полагаться на случайности и не хочу дать ему хотя бы малейшую возможность добраться до детей. Сами видите, в одиночку я не могу следить за всем, что здесь происходит. Это большой дом, поэтому мне понадобится некоторая помощь, по крайней мере до тех пор, пока мерзавца не удается схватить и упрятать за решетку.

– Конечно, – сказала Соня. Хотя ей ужасно хотелось добраться до своей большой, удобной постели и погрузиться в долгий крепкий сон, девушка добавила: – Что я могу сделать, чтобы помочь вам до прибытия полиции?

Она всегда, еще со времен учебы, старалась по мере сил выполнять то, что считала своим долгом. Дети находились на ее попечении, и она готова была, несмотря на боль и упадок сил, делать все, чтобы они не пострадали.

– Ничего, – ответил Сэйн.

– Я действительно хорошо себя чувствую, – запротестовала она, – наверное, с виду все гораздо хуже, чем есть на самом деле.

– Я буду с Алексом и Тиной, – сказал он, – в комнате за запертой дверью и с револьвером под рукой. Никто не доберется до них раньше, чем прибудет подмога. Я просто хотел, чтобы все в доме знали, что случилось. И еще я собирался порекомендовать вам хорошенько закрывать дверь на замок, как вы это, очевидно, и делаете.

Она кивнула, чувствуя легкую скованность движений.

Помимо воли девушке пришли в голову воспоминания о том, что говорила Линда Спольдинг; она задумалась над тем, не ожидается ли, в довершение ко всему прочему, еще и ураган.

– И еще одно, – произнес Сэйн.

– Да?

Он слегка улыбнулся:

– Хочу, чтобы вы знали, Соня: теперь я почти уверен, что вы ко всему этому непричастны.

– Разве что я сама поранила себя для того, чтобы сбить вас со следа.

Улыбка его стала более теплой.

– Однако я надеюсь, что такая снисходительность с моей стороны не вызовет у вас ответной реакции. Не расслабляйтесь.

– Не буду, – сказала она. – Я по-прежнему вас подозреваю.

– Хорошо.

– Я серьезно, – продолжала Соня.

– Я знаю, что вы говорите серьезно. Убедительно прошу продолжать подозревать меня, подозревать каждого в этом доме. Если все мы будем немного параноиками, то, возможно, успешно выйдем из этой ситуации. В противном случае проиграем наверняка. – Он отошел от двери. – Теперь мне нужно идти. Не забудьте снова закрыть дверь.