Жилец - Беллок Лаундз Мари. Страница 5

– Ничего этого мне не нужно, – быстро проговорил мистер Слут. – За своим платьем я стану следить сам. Я привык сам о себе заботиться. Но, миссис Бантинг, у меня совершенно нет желания делить жилище…

– Я могла бы за ту же цену предоставить вам в пользование и второй этаж… пока он не занят, – поспешно прервала его миссис Бантинг. – Мне не хотелось бы, чтобы вы спали здесь в задней комнате, сэр. Она такая маленькая и неудобная. Используйте эту комнату для работы, если вам, как вы говорите, удобно ставить здесь опыты, а еду я стану подавать в гостиную.

– Да, – неуверенно согласился мистер Слут, – наверное, это будет неплохо. А если я предложу вам два фунта или две гинеи? Могу ли я рассчитывать, что вы не возьмете другого жильца?

– Да, – отозвалась она спокойно. – Я буду только рада, если не придется прислуживать никому, кроме вас, сэр.

– Надеюсь, у вас имеется ключ от этой комнаты, миссис Бантинг? Я не люблю, когда меня беспокоят во время работы. – Мгновение он ждал, а потом повторил настойчиво: – У вас есть ключ от этой комнаты, миссис Бантинг?

– Ах да, сэр, ключ имеется… такой изящный миниатюрный ключик. Прежние хозяева вставили в дверь новомодный замок.

Она открыла дверь и продемонстрировала жильцу кружок над старой замочной скважиной. Мистер Слут кивнул, потом немного помолчал, как будто погруженный в собственные мысли.

– Сорок два шиллинга в неделю? Да, это мне вполне подходит. И для начала я сей же час выдам вам аванс за месяц. Ну вот, четыре раза по сорок два шиллинга это будет… – Он откинул голову назад и, глядя квартирной хозяйке прямо в лицо, впервые улыбнулся ей странной кривой улыбкой. – Это будет ровно восемь фунтов и восемь шиллингов.

Он сунул руку во внутренний карман своего длинного похожего на накидку пальто и вынул оттуда горсть соверенов. Затем он выложил их в ряд на голом деревянном столе, который находился в центре комнаты.

– Пять… шесть… семь… восемь… девять… десять фунтов. Сдачу оставьте, пожалуйста, у себя: я попрошу вас сделать для меня завтра утром кое-какие покупки. Сегодня со мной произошло несчастье. – Судя по тону нового жильца, это несчастье не особенно его расстроило.

– Вот как, сэр? Печально это слышать.

Сердце у миссис Бантинг громко стучало. Она ощущала ни с чем не сравнимое волнение. От радости у нее голова шла кругом.

– Да, ужасное несчастье! Я потерял свой багаж, то немногое, что удалось увезти. – Тут он внезапно перешел на шепот. – Не нужно было этого говорить. Что я за дурак! – Голос мистера Слута вновь окреп. – Я слышал от кого-то: без багажа, мол, в пансион не устроиться, тебе непременно откажут. Но вы мне не отказали, миссис Бантинг, и я вам благодарен за… за то, что вы так любезно меня встретили…

Он глядел жалобно, и миссис Бантинг была тронута. Она начала испытывать симпатию к своему новому жильцу.

– Надеюсь, джентльмена я умею отличить с первого взгляда. – Ее размеренный голос дрогнул.

– Завтра мне нужно будет присмотреть что-нибудь из носильных вещей, миссис Бантинг. – Жилец снова глянул на нее жалобно.

– А теперь, сэр, вам, вероятно, хочется помыть руки. И не скажете ли, чего вы желаете на ужин? В доме не так уж много припасов.

– Неважно, что угодно, – поспешно отозвался он. – Мне не хочется, чтобы вы сейчас выходили на улицу. Слишком холодно и сыро и ни зги не видать из-за тумана. Если у вас найдется небольшой бутерброд и чашка молока, мне этого вполне хватит.

– У меня есть очень вкусная колбаса, – неуверенно проговорила хозяйка.

Колбаса в самом деле была вкусная. Только сегодня утром миссис Бантинг купила ее мужу на вечер – сама она довольствовалась крохотным бутербродом с сыром. Но теперь – удивительная, пьянящая мысль – она может послать Бантинга за каким-нибудь лакомством. Десять соверенов приятно грели ей руку.

– Колбаса? Нет, боюсь, колбаса не годится. Я не ем мяса. Уж и не припомню, когда в последний раз пробовал колбасу.

– Вот как, сэр? – Немного поколебавшись, она спросила натянутым тоном: – А пиво или, может быть, вино вам понадобится?

На бледном лице Слута внезапно появилось непонятное гневное выражение.

– Нет, конечно. Мне кажется, я уже сказал об этом достаточно ясно. Я надеялся услышать, что и вы, миссис Бантинг, не увлекаетесь спиртным…

– В рот не беру, сэр, и так всю жизнь. Бантинг тоже не употребляет спиртное, с тех пор как мы поженились.

Будь миссис Бантинг склонна к болтливости, она могла бы добавить, что принудила Бантинга сделаться трезвенником гораздо раньше и что только его покорность заставила ее поверить во всю ту чушь, которую он ей нашептывал в те далекие дни, когда добивался ее руки. И теперь оставалось только радоваться, что он еще молодым человеком принес обет трезвости: иначе в тяжелые времена ничто не удержало бы его от того, чтобы залить тоску спиртным.

Спустившись этажом ниже, она показала мистеру Слуту премилую спальню, расположенную за гостиной. По форме и убранству эта спальня полностью повторяла ту, которую занимала сама миссис Бантинг, только отделка здесь была чуть дороже, а соответственно и лучше.

Новый жилец огляделся, и на его изможденное лицо легло странное выражение блаженства и умиротворенности.

– Тихая пристань, – прошептал он и добавил: – «Он приводит их к желаемой пристани» [1]. Прекрасные слова, миссис Бантинг.

– Да, сэр.

Миссис Бантинг была слегка озадачена. Как давно при ней в последний раз цитировали Библию! Эта цитата явилась окончательным свидетельством в пользу респектабельности мистера Слута.

И еще удача: придется обслуживать всего лишь одного съемщика – даже не семейную пару, а одинокого джентльмена. А в числе супружеских пар им попадались очень своеобразные – и здесь, в Лондоне, и на морском побережье…

Да, Бантингам ужасно не везло! С тех пор как они переехали в Лондон, среди их съемщиков не оказалось ни одной хоть сколько-нибудь любезной и респектабельной семейной пары. Последние жильцы были опустившиеся голодранцы, из тех, кто, как говорится, знал лучшие дни, и промышляли они мелким жульничеством.

– Через минуту, сэр, я принесу вам горячую воду и чистые полотенца.

Миссис Бантинг направилась к двери. Мистер Слут быстро обернулся.

– Мне не хотелось бы, миссис Бантинг, – проговорил он, слегка запинаясь, – чтобы вы поняли чересчур буквально мои слова об обслуживании. Много хлопотать не придется: я привык сам за собой смотреть.

Она почувствовала странное разочарование, словно бы ее отодвинули в сторону.

– Как скажете, сэр. Я просто сообщу вам, когда будет готов ужин.

Глава III

Но что значила эта пустячная обида в сравнении с радостью, которую испытывала миссис Бантинг, когда спускалась вниз и когда рассказывала Бантингу о поразительном везении, выпавшем на их долю?

Степенная миссис Бантинг одолела крутую лестницу едва ли не одним прыжком. В холле, однако, она одернула себя и постаралась унять волнение. Она всегда презирала тех, кто не умеет себя сдерживать. «Устраивает представление», – говорила она о таких людях.

Распахнув дверь нижней гостиной, миссис Бантинг немного помедлила. Глядя на сутулую спину супруга, она с болью думала о том, насколько состарили его последние месяц или два. Внезапно Бантинг обернулся и, заметив жену, встал. Опуская на стол газету, он спросил:

– Ну, Эллен, кто это был?

Он чувствовал себя неловко, поскольку должен был сам открыть дверь и переговорить с посетителем. Жена вскинула руку, и на стол, звякнув, упали десять соверенов.

– Смотри! – Голос миссис Бантинг прерывался и дрожал. – Смотри сюда, Бантинг!

Бантинг смотрел на кучку монет, но взгляд его был хмур и насторожен. Наконец в его неповоротливом уме возникла мысль, что жена минуту назад совершила сделку с торговцем мебелью и за всю замечательную обстановку в верхних комнатах не получила ничего, кроме этих десяти фунтов. Это было бы началом их конца. Не далее как вчера Эллен едко напомнила ему о том, что мебель со второго этажа обошлась им в семнадцать фунтов девять шиллингов – причем ни за один предмет они не заплатили лишнего. А теперь пришлось спустить ее за каких-то десять фунтов. Но у него не повернулся язык упрекнуть жену. Он смотрел на нее молча, и, обнаружив в его взгляде недовольство и упрек, миссис Бантинг поняла, о чем он подумал.