Черное пламя Раграна. Книга 3 - Индиви Марина. Страница 16
– Верни мне моих детей, – четко, проговаривая каждое слово, произношу я.
– Твоих детей? – шипит он не как глубоководный, а как оголодавший и отравившийся собственным ядом пустынник.
– Они мои. Ты от них отказался. Когда сообщил, что я должна буду сделать аборт, и что беременность в твои планы не входит.
– Ты. Не имела. Права. Их увозить, – выплевывает он.
– Правда? Нужно было остаться, чтобы их из меня вытряхнули? Твои дети прятались от тебя, Вайдхэн! – с трудом сдерживаясь, говорю я ему в лицо. – Они даже на УЗИ, на анализах не показывались, чтобы ты о них не узнал! Или ты думаешь, все это тоже сделала я?! Специально подкупила всю твою бравую команду врачей, а заодно и вальцгардов?! Это сделали они! Роа и Риа! Они знать тебя не знают, и не хотят, и не захотят, пока ты будешь вести себя так! Ты же просто забрал их. А они не игрушки! Они живые! У них бьются крохотные любящие сердечки, у них есть чувства!
– О моем сердце и моих чувствах ты не подумала, – он усмехается. – Когда продавалась Халлорану и его марионетке.
Вот теперь мне правда хочется ему врезать. Хотя почему теперь, мне хочется ему врезать уже давно.
– Я никому не продавалась, – цежу я. – Я увезла их, чтобы спасти. Чтобы защитить. Как в свое время защитила Ларрета от Карида.
– Твой Ларрет остался с тобой только благодаря мне. – Между нами расстояние в метр, но ощущение такое, что все это пространство заполнено молниями, и они бьют, бьют, бьют безостановочно. Кажется, стоит мне сделать шаг, и в меня ударит разряд, от которого я уже не смогу оправиться.
– И я, кажется, поблагодарила тебя за это.
– Кажется? Да, ты поблагодарила. Благодарить ты умеешь, Аврора. Как ты поблагодарила Халлорана за убежище?
Я все-таки замахиваюсь, но, разумеется, ударить не успеваю. Мою ладонь перехватывают, запястье сдавливает стальным браслетом сильных мужских пальцев.
– Верни мне моих детей! – теперь мне уже плевать на молнии и на разряды, я шиплю на него, готовая вцепиться ему в лицо второй, свободной рукой, на которой вспыхивает узор. Я это чувствую, потому что кожа словно начинает плавиться, словно по всем его ответвлениям, росточкам бежит магма, раскаленное пламя.
– У меня к тебе встречное предложение: ты сейчас просто спокойно выйдешь из этого кабинета и исчезнешь вместе с Ландерстергом. Навсегда. Не окажешься под следствием за проникновение на территорию страны под фальшивыми документами, и Ферверну не придется давать официальные показания на совете Мирового сообщества.
– Я тебя ненавижу, – выдыхаю я. – Чтоб ты сдох, Вайдхэн!
– К сожалению для тебя, глубоководные живут очень долго, – он усмехается, а потом отталкивает меня. Разжав пальцы, каким-то диким, звериным импульсом, почувствовав который мне по-животному хочется пригнуться к полу, признать его власть. Вместо этого я отвечаю, неосознанно, чуть ли не с рычанием выдыхаю, бросаясь на него. С пальцев срывается черное пламя, ударяется о его, сплетается воедино. Руку словно окунают в кипяток, а потом…
«Мама! Мамочка!» – раздается в голове отчаянный крик.
Кажется, это Риа. Это Риа!
В меня ударяет немыслимой силой, которая словно проходит сквозь меня, скручивается спиралью вдоль позвоночника. Я успеваю только увидеть, как Вайдхэн меняется в лице, а потом соскальзываю в темноту. В бушующее черное пламя, которому нет ни конца ни края.
Глава 10
В воздухе почему-то так сладко пахнет… так сладко и так приятно, как в какой-то уютной кондитерской или кафе. Мне кажется, это что-то из детства, но я не успеваю ухватиться за эту мысль, потому что запах и уют опять сменяются темнотой.
Когда я прихожу в себя в следующий раз, я слышу голоса (к счастью, не в своей голове, и то ладно).
– … это черное пламя. Пока что я вижу, что…
Кто и что там видит, тоже дослушать не успеваю. Проваливаюсь обратно.
Здесь, в темноте, нет ничего, но что-то настойчиво зовет меня обратно. Что-то, или… кто-то? Я даже в полузабытьи чувствую, как меня кто-то настойчиво ищет. Словно тоже бродит со мной по этой бесконечной черной бездне. Велико искушение ей поддаться и остаться в ней навсегда, но в этот момент я вспоминаю запах.
Тот самый невероятный запах, который окутывал меня, который меня касался, который был повсюду. Усилием воли заставляю себя зацепиться за него, погрузиться, чтобы вспомнить что-то очень важное, и в этот момент понимаю: нет, это не камартовый флар и не тонкий аромат кофе. Не присыпанные сладкой пудрой с тонкой горчинкой булочки. Это вообще не имеет никакого отношения к еде, это – запах моих детей. Для меня они всегда пахли так невероятно, так безумно сладко, и они всегда очень любили сладкое, маленькие сладкоежки.
Роа и Риа!
Я выдергиваю себя из забытья, каким-то загадочным образом заставляю себя приподнять веки, каждое весом с глубоководного фервернского. Первый, на кого я натыкаюсь взглядом – Арден, он мне улыбается:
– С возвращением, Аврора.
Он улыбается! А у меня падает сердце. Если здесь Арден, значит, я снова в Ферверне, значит, все было зря. Все зря!!! Из глаз сами собой брызжут слезы, и Арден перестает улыбаться, наклоняется ко мне, взгляд вмиг становится изучающим, цепким:
– Что случилось, Аврора? Что у вас болит?
Сердце! У меня болит сердце, потому что из него выдрали моих детей. Я с трудом сдерживаюсь, чтобы не заорать все это ему в лицо, но в этот момент раздается шорох открывшейся двери, я слышу шаги. Раньше, чем он успевает нарисоваться в пределах моей видимости, я сажусь на кровати. Так резко, что кружится голова, но я хватаю первое что подворачивается под руку и швыряю в него:
– Ненавижу! Ты забрал у меня детей!
Вайдхэн, естественно, легко уворачивается, а слезы высыхают. Во-первых, рыдать при нем я не стану, а во-вторых – если он здесь… но здесь же и Арден. А я еще не в палате, оглядываюсь по сторонам и узнаю вид из окна. Знакомый вид из окна: пентхауса Вайдхэна. Но…
– Дальше мы сами, спасибо, – мрачно произносит Вайдхэн, Арден с сомнением переводит взгляд с него на меня, но потом все-таки выходит.
– Только приблизься, – шиплю я, готовая драться, и узор на руке тут же снова напоминает о себе.
– Не заставляй снова приглашать Ардена и колоть тебе успокоительное.
– Тебе не нужно кого-то приглашать, чтобы вколоть мне успокоительное, – язвительно цежу я. – Сам хорошо справляешься. Особенно когда я поворачиваюсь к тебе спиной! Герой.
Вайдхэн сдвигает брови, но тут же глубоко вздыхает.
– Нам не нужна очередная ссора, Аврора.
– Нет. Мне не нужна ни ссора с тобой, ни ты в пределах досягаемости – слишком велика вероятность сесть за покушение. Мне нужны мои дети!
– Твои дети приходили к тебе, – огорошивает меня он, и я замираю. – Пока ты была без сознания.
Значит, не показалось? Не показалось?! Они действительно здесь были, мои маленькие, Роа и Риа!
Драконы!
Они же могли напугаться, увидев меня такой…
Вздрагиваю. Прикрываю глаза, чтобы справиться с чувствами и собраться с мыслями, но мысли не собираются. Пока нет. Я даже знать не хочу, что произошло в том кабинете, когда я бросилась на него, вообще ничего не хочу знать.
– Где они сейчас? Я хочу их видеть!
Вайдхэн качает головой.
– Я тебя убью, – обещаю я. И, клянусь, ни на миг не кривлю душой.
– Потом. После того, как мы поговорим.
– Поговорим о чем?
– О том, что наше пламя схлестнулось. Из-за этого пошел сильный откат, тебя ударило ответной волной. Меня тоже, но во мне эта сила уже достаточно долго, поэтому для меня все прошло легче.
– Что прошло легче? Что там вообще произошло?
– Слияние пламени. Мы теперь пара, Аврора.
Че-го?
Что-то такое я помнила, хоть и смутно. Про дракона Вайдхэна, который меня каким-то образом отметил и возжелал видеть своей парой еще тогда, почти пять лет назад. Но если у этого дракона есть хоть капля драконьих мозгов в голове, ему бы ни за что, ни за какие хрустящие шарики такое в нее даже не взбрело бы.