Сиреневая госпожа поместья Лундун. Том 2 (СИ) - Винтер Ксения. Страница 40

– Второму наследнику долины Цэгнус невероятно повезло, что вы были рядом, госпожа, – заметил Хэджу. – Если бы не вы, он бы был мёртв.

Мне нечего было на это ответить. Сама мысль о том, что на моих глазах нож мог вонзиться в грудь Эрану, вызвала у меня нервную дрожь. О том, что мне необыкновенно повезло, и моя собственная голова при падении разминулась с этим самым ножом, я предпочитала даже не думать.

– Скорее уж всему поместью Лундун повезло, что госпожа достаточно умна и наблюдательна, а главное знакома лично со всеми слугами зейхана, чтобы заметить постороннего человека, – проговорил Мартнейт мрачно. – Если бы со Вторым наследником долины Цэгнус что-нибудь случилось, бэкхран Мэйбидос наверняка объявил бы нашему клану войну. И был бы абсолютно прав.

– Тогда уж добавьте, что больше всего нам повезло, что я имею привычку сначала делать, а потом думать, – недовольно скривившись от этой приторно-сладкой лести, сказала я. – Если бы я сначала подумала и прикинула все риски, ни за что не стала бы лезть, испугавшись за собственную жизнь.

Мартнейт с Бэртом обменялись быстрыми взглядами, значение которых я не смогла понять, поэтому предпочла сделать вид, что не заметила. Хэджу же задумчиво закусил нижнюю губу, нахмурившись.

– Вихо Нанзу говорит, страх – это нормально, – после достаточно продолжительной паузы заявил мальчик. – Всё живое боится стать мёртвым. Однако когда случается беда, храбрый человек превозмогает страх и идёт помогать нуждающимся, трус же стремится спасти собственную жизнь. – Хэджу поднял на меня взгляд, полный какой-то необъяснимой решимости. – Сиреневая госпожа, даже зная, что рискует своим здоровьем и жизнью, согласилась провести ритуал Кровного поиска, чтобы найти нас с Красным господином и спасти, когда мы потерялись, утащенные водным змеем. Разве это не признак храбрости?

– Нет ничего храброго в том, чтобы защищать тех, кого любишь, – возразила я. – Потерять дорогих сердцу людей намного страшнее, чем умереть самому. Совсем другое дело посторонние или малознакомые люди. Их смерть ничего не изменит в твоей жизни. Но если ты готов, не задумываясь, защищать их – вот это настоящая смелость. – Я печально улыбнулась. – И я очень сильно сомневаюсь, что способна на такое.

– Никто не знает, как он поступит в той или иной ситуации, – заметил Мартнейт каким-то необычайно суровым тоном. – Кто-то считает себя храбрецом, но как только прижмёт, бросит всё: простых людей, своих товарищей и даже близких, – лишь бы выжить. А кто-то думает, что он – трус. Но когда случится беда, именно он протянет руку помощи нуждающимся, не ища никакой награды взамен.

– Пожалуй, вы правы, – согласилась я с воином. – И это на самом деле печально. Как можно доверять окружающим, когда ты не можешь поручиться даже за себя?

В этот момент со стороны сада послышались тяжёлые, торопливые шаги, а затем на крыльцо вбежал один из моих стражников – Дэджун. Это был высокий, крепкий девятнадцатилетний парень, с короткими светлыми волосами, вечно торчащими в разные стороны, точно пучок соломы, искрящимися весельем бледно-голубыми глазами и широкой солнечной улыбкой. Только вот сейчас юноша выглядел так, что в гроб краше кладут: бледный, с тёмными кругами под глазами и в расхристанной одежде, он производил впечатление человека, за которым гонится, по меньшей мере, стая голодных бешеных собак. А то и сама смерть.

– Сиреневая госпожа, – приблизившись к моему стулу, Дэджун рухнул передо мной на колени и низко поклонился, коснувшись лбом пола, чем вызвал у меня изумлённый вздох. – Умоляю вас, помогите! Больше мне не к кому обратиться.

– Прекрати, – строго велела я. Поднявшись из кресла, я подхватила молодого воина под руку и усадила на своё место, насильно впихнув в руки свою пиалу с недопитым атодзиу. – Выпей и объясни толком, что произошло.

Когда друг это не просто слово

Дэджун залпом опустошил пиалу, поставил на подлокотник кресла и с мольбой уставился на меня.

– Улат признался в том, что провёл в Крац ту женщину, что покушалась на жизнь Второго наследника долины Цэгнус, – траурным тоном сообщил он, а затем поспешно добавил: – Но я точно знаю, он не мог этого сделать! Улат всей душой предан поместью Лундун и лично вам, госпожа, он никогда бы не решился на предательство!

Я судорожно сглотнула. В памяти сразу же всплыло мёртвенно-бледное лицо Улата и его неадекватное поведение после первого заседания Большого Совета. Мне ведь ещё тогда показалось, что он какой-то странный! И я даже хотела с ним поговорить, но сначала было некогда, потом Ришан с его махинациями с брошами Чаура… про Улата я совершенно забыла. Очевидно, зря.

Я нервно сжала и разжала пальцы, пытаясь собраться с мыслями и обдумать ситуацию.

– А что говорит та женщина? – задала я вполне разумный на мой взгляд вопрос. – Она подтверждает его слова?

– Она покончила с собой этой ночью, – ответил Деджун обречённо. – Вихо Мейро не успел получить от неё никаких внятных ответов.

Я нахмурилась.

– Улат признался до того, как стало известно, что она мертва или после? – уточнила я.

– До, госпожа.

А вот это уже интересно.

– Ты не можешь знать наверняка, привёл её Улат в Крац или нет, – твёрдо проговорила я, глядя в глаза Дэджуну.

– Не могу, – обреченно подтвердил тот, а затем добавил с фанатично блестящими глазами: – Но я ведь знаю Улата, он не способен на такое!

«Сколько людей, общавшихся с серийными убийцами и маньяками, говорили то же самое», – подумала я с тоской. Дэджуна мне было откровенно жаль, видно, что он искренне переживает за друга, и если окажется, что Улат действительно виновен, это разобьёт ему сердце. Только вот виновен ли он?

– Твоё знание и вера в друга вряд ли произведут впечатление на вихо и бэкхрана, – заметила я. – И я не намерена покрывать преступника. Всё, чем я могу помочь тебе и Улату, это попросить бэкхрана Эльзира настоять на тщательном расследовании инцидента заклинателями поместья Лундун. Но нет гарантий, что бэкхран Мэйбидос на это согласится. В конце концов, под угрозой была жизнь его наследника, он вправе требовать преступника себе.

– Даже если Улат привёл эту женщину в Крац, он не мог знать о её намерениях, – попытался зайти с другой стороны Дэджун. – Он бы никогда не стал помогать ей организовывать покушение, тем более на ребёнка!

«Никогда… никогда… – раздражённо подумала я. – Одни только слова».

– Хватит, – отрезала я, прерывая этот поток бессмысленных слов. – Мне нужно напомнить тебе Устав поместья Лундун? Любой – слуга ли, страж ли, – приходящий на работу в Крац, должен либо пройти тщательную проверку, либо иметь рекомендацию кого-то из зейхана. При этом человек, дающий рекомендацию, ручается за благонадёжность приведённого головой. Так что если Улат действительно привёл эту женщину и поручился за неё, ему предстоит разделить её наказание. А за покушение на убийство наследника бэкхрана, да ещё и несовершеннолетнего, оно только одно – смертная казнь.

Дэджун шумно вздохнул и опустил голову, словно признавая поражение. Я сочувствовала ему, поэтому, в знак поддержки, положила руку ему на плечо и ободряюще сжала.

– Мне жаль, – сказала я совершенно искренне. – В данном случае ни ты, ни я не сможем ничего изменить.

– Улат не виноват, – как заведённый продолжил повторять Дэджун, голос его звучал сипло, а глаза были наполнены непролитыми слезами. – Я знаю, что выгляжу жалко, и слова мои смехотворны. – Он поднял на меня глаза, полные непередаваемой тоски. – Он мой единственный друг! Мы с ним вместе поступили на обучение в поместье Лундун. Ему было восемь, а мне – десять. – Дэджун всхлипнул, а у меня сердце сжалось от жалости. – Ему всего полгода назад исполнилось семнадцать, он ещё мальчишка, глупый и наивный. Недавно вон сестру замуж выдал и всё болтал, как мечтает понянчить племянников, – очередной всхлип. – Как я ей скажу, что её брата казнили? Они ведь сироты, у них кроме друг друга больше никого нет!