Погасить Черное Пламя - Гинзбург Мария. Страница 41

Марфор двигался беспорядочными рывками. Эльф вдруг останавливался и смотрел на сияющую в небесах башню Светлого Всадника – над ней в тучах образовался просвет. Статуя из глоссдольского мрамора казалась пылающим в небесах факелом, подобным тем, что сами собой вспыхивают в местах выхода газа на болотах. Компания бешеными зигзагами летучей мыши третий раз обогнула площадь по периметру и остановилась у входа в изящный тупичок, упиравшийся в городскую стену у входа на рынок. Ваниэль терпеливо спросила:

– Ты что-то ищешь?

Тупичок был знаком принцессе – в нем находилась лавка известного на весь Железный Лес оружейника Тирбена. Эльфка притопнула ножкой в сафьяновом голубом сапожке, стряхивая снег. От мороза Ваниэль разрумянилась, ее темные глаза блестели.

– Скажи нам, мы тебе поможем, – добавила она ласково.

Ваниэль уже немного научилась разбираться в настроении своего любовника, и заметила, что сегодня с утра Марфор мрачен как никогда за время их короткого знакомства. Она видела, что эльф готов ломать и крушить, и разговаривала с ним очень осторожно и мягко, как с заболевшим ребенком. Настроение принцессы перекликалось с чувствами возлюбленного. Ее душу тоже посещали картины яркого, очистительного пламени, пляшущего вокруг башни Светлого Всадника. Но принцесса пока еще сдерживалась.

Марфор заколебался. Он мог ретранслировать картинку, видение, посетившее его во время поискового ритуала. Вид на башню с определенной точки площади, которую он почти уже нашел. Но слишком долго они шатались здесь, пора было это прекращать. Марфор в затруднении взглянул на башню и вздрогнул.

Эльф резко обернулся. Несколько секунд он, как зачарованный, смотрел на потемневшую от времени дубовую дверь, которую держали петли в форме черепов. На голых лбах были вытиснены венки из ивовых листьев.

Он нашел.

«Что здесь находится?», спросил Марфор.

– Там лавка кузнеца, – сказал Кулумит.

Они пришли в Бьонгард втроем. Вильварин сказал, что не хочет участвовать в фарсе и глумлении над телом. Он остался в таверне Мораны с тем, чтобы телепортироваться домой.

– Оружейника, он один из лучших, – добавила Ваниэль. – Ты хочешь зайти?

Марфор кивнул.

– Давайте зайдем, – согласилась принцесса.

– Кстати, и каленых спиц надо прикупить, – заметил Кулумит.

Они двинулись к лавке, меся ногами начавший таять снег.

Глиргвай сразу понравилось в лавке. С утра посетители почти не заглядывали – так, пришла расфуфыренная мандреченка за заказанной золотой цепочкой, да помощник мясника купил пару точильных камней. В лавке оружейника было тихо и уютно. На развешанном по стенам оружии играли размытые блики от магических светильников, и это успокаивало.

А в кузнице Тирбена за стеной глухо ухали молоты, шумело водяное колесо, при помощи которого качали меха, бегали чумазые подмастерья. На одного из них Глиргвай и вывалилась вчера из телепорта, сбив с ног и изрядно напугав – не каждый день на подмастерье обрушивалась нечто невидимое, но очень тяжелое и ругающееся мандреченской площадной бранью. Эльфка успела снять кольцо-подарок Хелькара прежде, чем самые шустрые из работников догадались начать стрелять по пустоте из самострелов. Глиргвай показала кузнецу печатку с головой волка в ошейнике из трех водяных лотосов. Этот опознавательный знак был у всех партизан из отряда Махи. Предводительница говорила, что это герб древнего рода Морриганов. Маха часто отмечала, что, подарив каждому партизану по печатке, она тем самым приняла их в свою семью. Глиргвай как-то пыталась узнать, что стало с кровными родственниками Махи. Тиндекет сказал, что они все погибли на войне. Хелькар ответил, что от их некогда могущественного и многочисленного клана остались только три сестры. Младшая, Морана, теперь держала трактир недалеко от Бьонгарда. Самая старшая, Рован, жила где-то за Старым Трактом, неподалеку от зачарованного города Ильмост.

Тирбен ни о чем не спросил нежданную гостью. Он сам ковал печатки по заказу Махи, да и пароль Глиргвай назвала верный. Кузнец провел ее в дом, усадил за длинный стол в огромной столовой. Хозяин поставил перед Глиргвай котелок с гречневой кашей, в которой попадались кусочки мяса и маринованные огурчики. Ложка у Глиргвай всегда была с собой, за голенищем сапога. Так же на столе появился кувшин с пивом и кружка. Сам Тирбен, пока гостья насыщалась, устроился рядом у камина и раскурил трубочку. Кузнец с интересом рассматривал оружие эльфки – лук и меч, с которыми она не рассталась и здесь.

Когда Глиргвай последний раз поскребла ложкой по дну котелка, Тирбен сказал:

– Жить можешь сколько хочешь. Завтракаем мы рано, но кухарь всегда найдет что-нибудь вкусное для такой красивой девушки, как ты.

– Спасибо, – сказала Глиргвай.

Тирбен задумчиво поскреб покрытый жесткой рыжей щетиной подбородок.

– Куда же тебя положить… Разве что в дальней комнате. Пойдем.

Он поднялся и взял со стола магический светильник в виде прозрачной колбы с горящим в ней клинком. Теперь Глиргвай смогла толком разглядеть кузнеца. При встрече ей бросился в глаза только его большой рост. После случившегося в Фаммирен эльфке очень хотелось встретить сородича, но Тирбен оказался из северных эльфов. Даже, судя по широким мандреченским скулам и неуловимой хитринке в разрезе глаз, полукровкой.

Однако выбора у нее не было.

Глиргвай последовала за хозяином дома. Когда он, показав ей комнату, уже собирался уходить, эльфка окликнула его. Тирбен остановился на пороге. Он полуобернулся через плечо, и девушка увидела длинные, глубокие борозды морщин на его жилистой шее. «Сколько же ему лет?», мелькнуло у гостьи.

– Вы не могли бы сделать кое-что для меня, – начала Глиргвай, смущаясь.

Все-таки кузнец был слишком большим, ну просто как медведь.

– Пара бомб у меня есть, – сказал Тирбен. – Порох там дешевый, правда. Если принесешь селитру, я сделаю для тебя еще.

– Нет, вы не так поняли, – сказала эльфка. – Вы делали для нас печатки… А вы не могли бы сделать для меня копию кольца?

Ей хотелось сохранить память о Хелькаре.

– Я должен увидеть это кольцо, – сказал Тирбен. – Я все же не ювелир.

Глиргвай достала кольцо из кармана, протянула ему. Изящное колечко совершенно потерялось на огромной ладони кузнеца. Несколько мгновений Тирбен молча рассматривал его.

– Так значит, Ангмарец мертв, – сказал кузнец. – Жаль, знатный был воин.

Сердце Глиргвай ухнуло и забилось горячими толчками.

– Вы его знали? – спросила она быстро.

Тирбен хмыкнул.

– Я с ним воевал, – ответил кузнец. – Я сделаю копию, это нетрудно. Ковка здесь примитивная. Но вряд ли я смогу придать ему такую же магическую силу, которой обладает оригинал. Я нанесу руны и зачарую кольцо в огне, то есть какими-то магическими свойствами оно будет обладать. Но какими, этого я не могу даже представить. Или тебе нужна просто красивая безделушка? Тогда я советую тебе просто купить другое. Здесь… хм… такие руны, что не стоит разгуливать с таким кольцом по городу.

– Нет, нет, пожалуйста, сделайте копию и насытьте чарами, – сказала Глиргвай. – Только денег у меня сейчас нет, – грустно добавила она.

Тирбен поскреб щетину.

– Тогда давай так, – сказал кузнец. – Ты мне отработаешь.

– Как? – хмуро спросила Глиргвай.

Перед ее взором снова встали могучие меха, отблески пламени…

– Ты в оружии разбираешься, как я вижу. У меня есть лавка при кузнице. У меня была там продавщица, хорошая, опытная. Но она сейчас беременна, ей уже тяжело целыми днями стоять за прилавком. Я сделаю тебе кольцо, а ты отработаешь мне.

– Сколько?

– Ну… – Тирбен еще раз взглянул на кольцо. – С месяцок, я думаю.

– Хорошо, я согласна, – обрадовано кивнула Глиргвай.

И вот теперь она сидела за высоким прилавком, лениво разглядывая закрепленные на стенах алебарды, гизармы, двуручные мечи, топоры и моргенштерны. На прилавке лежал товар помельче – арбалеты, болты к ним, самострелы, кинжалы. В дальнем углу лавки находилась мирная продукция: котелки, кастрюли, изящные подносы с гравировкой, элегантные джезвы для варки кофе. Заметно было, что Тирбен не новичок в своем бизнесе, и дела у него идут хорошо.