Черепаховый суп - Галеев Руслан. Страница 2

Так что дело было не в возможном спарринге с брезентовым во–дителем грузовика. Просто в тот самый момент, в ту самую секунду, когда «Scout» издал вопль раненного слона, меня накрыло яркое воспоминание. Ровно три года назад огромный лесовоз точно так же летел на мою машину… Только тогда это не было случайностью или следствием моей растерянности на дороге, а лесовоз – не тормозил.

Короче говоря, я ушел с Большого кольца, нашел ближайшую парковку и остановился. Время поджимало, но ехать дальше в та–ком состоянии не стоило. Одна сигарета, решил я, вдавливая прику–риватель…

Три года назад я очень любил две трассы: «1969» и Большое кольцо. Стремительное движение, круглосуточный непокой, посто–янная необходимость маневрировать, особенно в будни, когда все куда-то торопятся, – хорошая разрядка, лучше любой пьяной драки в Самерсене. Нужно постоянно быть начеку, ведь в зажатом меж бетонных плит ущелье скоростного шоссе какой-нибудь стальной диплодок, типа лесовоза или рефрижератора, так и норовит под–мять твою машину, втереть ее в асфальт, разложить на составные части. А когда устаешь от напряжения – сворачиваешь в любой ра-диал и находишь парковку. Обычно, остановившись, я доставал с заднего сиденья ноутбук. После бешеной гонки на выживание лег–ко писалось о другой территории, где смерть была привычна, как пища, и ничем не напоминала игру. Там вообще играми не пахнет.

Краткая географическая справка (исключительно по просьбе Полковника). Земля, разумеется, плоская. Она покоится на спинах трех слонов, которые, в свою очередь, попирают ногами Великую Че–репаху. Астрономы детально изучили видимую часть панциря Черепа–хи, однако головы никто никогда не видел. Есть мнение, что Черепаха давным-давно сдохла, и по океану плывет только непотопляемый панцирь. Лично я видел его только на фотографиях в Интернете. А вот бивни слонов с нанесенным на них точечным рисунком созвездий однажды лицезрел собственными глазами, что называется, непо–средственно. Для этого пришлось раскошелиться на экскурсию по Международному космическому комплексу и заглянуть в святая святых: в зрачок исполинского телескопа МКК-3000.

Описывать увиденное и то, что я при этом почувствовал, – не ста–ну. Слава богу, существуют вещи, которые невозможно описать сло–вами. Низвести до слов. Если ваша цивилизация достигла того уровня, когда можно увидеть рисунок созвездий на бивнях сло–нов, – вы меня поймете.

Далее. Геополитическая информация. Земля имеет форму диска, ныне ее территория разбита на четыре зоны влияния – метрополии. По большому счету это зоны влияния четырех мегаполисов: Вашинг–тон на западе, Москва на севере, Токио на востоке и Абу-Даби на юге.

Ну, а центр планетарного диска занимает Неподконтрольная Дис–танция, которую в просторечье окрестили Эпицентром. Ранее здесь располагалась пятая метрополия – зона влияния богатого и пре–красного мегаполиса Нагасаки. Однако во время последней войны на нее было сброшено неопределенное количество рождественских бандеролей с милыми упаковками продуктов полураспада. В резуль–тате чего, собственно, и появилась Неподконтрольная Дистанция. Насколько мне известно, с тех пор на территорию Эпицентра отпра–вили несколько научных и с десяток военных экспедиций, ни одна из которых не вернулась обратно. Что меня нисколько не удивляет… Мне ведь хорошо знакомо это место. Как и любому сталкеру.

Я прикурил вторую сигарету от окурка первой, выключил конди–ционер и опустил стекла. В лицо ударил пропеченный воздух Большо–го кольца, насквозь пропитанный выхлопными газами… Эта трасса проходит по всему внешнему радиусу диска, и поступающие извне воздушные массы загоняют выхлопы внутрь. Думаю, если в зоне видимости астрономических приборов вдруг окажется другая Чере–паха, несущая планетарный диск (как в 1844 году), то Земля будет выглядеть как мутное марево, увенчанное дымной шапкой. Цивили–зация – тоже своеобразный двигатель внутреннего сгорания.

Слева от моего ЗИСа припаркован «фольксваген-жук» канарееч–ного цвета. Но не легендарная машина, символ эпохи и тому подоб–ное, а современная пародия на нее, похожая на брелок от ключей. Справа место свободно, а сразу за ним – пафосный черный «бент-ли» с настолько затонированными стеклами, что кажется – их и во–все нет. За «бентли» – сплошной поток ответвившегося от Большого кольца радиала. Броуновское движение многочисленных «лад»,

«мерседесов», «фордов» и прочего моторизированного железа; до–рожное ограждение выполняет функции демонов Максвелла. Ну а выше – только Солнце, мертвой хваткой вцепившееся в зенит. Оно плавит стекла пролетающих машин, бьет и сквозь тонировку, и сквозь солнцезащитные очки…

Докуриваю, поднимаю стекла, включаю кондиционер. Нажимаю «play» на панели олдовой магнитолы. Дик Дэйл избавляет меня от необходимости слушать звуки Большого кольца. На ручных часах, болтающихся на зеркале заднего вида, – 12.42. Паром отходит че–рез час восемнадцать минут.

2. Клуб анонимных свидетелей

По мере удаления от Большого кольца поток становится менее плотным, а скорость из-за многочисленных ограничительных зна–ков падает.

Минут через сорок выхватываю взглядом указатель с аббревиа–турой «WZ-001». Понятия не имею, что это значит, но если верить до–рожному атласу, именно эта трасса мне и нужна. На сей раз вовре–мя меняю ряд и поворачиваю без эксцессов.

Сразу после поворота на обочине приткнулась полицейская ма–шина. На ее стеклах – такая же густая тонировка, как у того «бент-ли» на парковке. И это не единственная черта, объединяющая кри–миналитет и правоохранительные органы. Их отношения можно оха–рактеризовать как «единство (но, к сожалению, не борьба) противоположностей». Симбиоз на базе общих интересов.

Как только мой ЗИС минует поворот, из полицейской машины вы–ползает снулый, похожий на пассивного гея полицейский и дает от–машку. Я послушно поворачиваю к обочине, правой рукой рефлектор-но проверяю положение охотничьего ножа «Ozzy» на поясе. Стрелять у всех на глазах из помпового дробовика – глупо. Потому что, во-пер–вых, как минимум еще один полицейский остался в машине дожевы–вать пончики, а во-вторых, трасса недостаточно пустынна, чтоб мож–но было без палева замочить представителя правопорядка. Слишком много среди нас так называемых анонимных свидетелей правонару–шения. И не знают этого только те, кто никогда не преступал закон. Даже по мелочи, например, нарушая правила дорожного движения или стреляя по бутылкам из пневматики. Такие свидетели куда менее могущественны, нежели, например, масоны, но результаты их дея–тельности зачастую гораздо более разрушительны.

В принципе, никакой опасности этот полицейский представлять не может. ЗИС в порядке, номера новые, документы в наличии. Так что движение мое было исключительно рефлекторным. И это пре–красно, это значит, что я еще не окончательно раскис в самерсен-ском болоте. Что касается оружия, то необходимые документы были выписаны официально на мое имя по нынешнему паспорту самер-сенским окружным паспортным управлением. Это обошлось мне всего в один ящик не слишком дорогого виски…

– Ваши документы, – с ходу начинает полис, забыв представить–ся и приложить ладонь к козырьку.

Я молча протягиваю в окно документы и ставлю магнитолу на «mute». Полис изучает поочередно права, карточку техосмотра, страховку. Документы на оружие – особенно внимательно. Идиот. Я подготовился тщательно, и подделку среднестатистической аппа–ратурой не различить. А к высокочувствительной таких, как этот по–лис, не подпускают. Иначе кто-то из них может нажать из любопыт–ства кнопку, и Земле придет конец.

– Что-то не так? – спрашиваю я исключительно ради проформы.

– У вас с собой помповое ружье и охотничий нож?

– Да.

– Я-а-асно, – тянет полицейский, и его глаза стекленеют.

Он судорожно пытается придумать, как вытянуть деньги. И если бы меня не поджимало время, ему бы ничего не светило. Но я не имею права опоздать на паром, так что, возможно, раскошелиться придется.