Темная игра смерти. Том 1 - Симмонс Дэн. Страница 41

Когда они поднялись в свои смежные номера на третьем этаже, Хэрод сказал:

– Пойду вниз, посмотрю, что у них тут за сауна. Приготовь все на завтра.

Отель состоял всего из двадцати номеров, большинство из которых занимали лыжники, приехавшие побродить в окрестностях Большого Арбера – горы высотой тысяча четыреста метров в нескольких милях к северу. Пары три-четыре сидели в небольшом холле на первом этаже, потягивая пиво или горячий шоколад и хохоча на добродушный немецкий манер. Этот смех почему-то всегда казался Хэроду натянутым.

Сауна находилась в подвале и оказалась всего лишь небольшим чуланом из белого кедра с полками. Хэрод установил нужную температуру, снял одежду в крохотной раздевалке и вошел в раскаленное нутро. Он улыбнулся, увидев небольшое объявление на двери на немецком и английском: «Вниманию гостей: одежда в сауне необязательна». Очевидно, тут бывали американские туристы, которых шокировало безразличие немцев к наготе в таких ситуациях.

Он почти заснул, когда в сауне появились две девушки, молодые немки не старше девятнадцати лет. Войдя, они захихикали и продолжали хихикать, пока не увидели Хэрода.

– Guten Abend,– сказала та, что повыше.

Обе девушки были блондинками, тела их прикрывали повязанные вокруг торса полотенца. На Хэроде тоже было полотенце. Не говоря ни слова, он посматривал на них из-под тяжелых полуприкрытых век.

Хэрод вспомнил, как почти три года назад Мария Чен объявила, что пришло время помочь ей завязать с героином.

– Почему я должен помогать тебе? – спросил он тогда.

– Потому что ты обещал.

Хэрод молча посмотрел на нее, вспомнив все предыдущие месяцы своего сексуального напряжения, холодность, с которой она встречала любые его попытки сближения, и ту ночь, когда он не выдержал, тихо подошел к ее комнате и открыл дверь. Был уже третий час, но Мария все еще сидела в постели и читала. Увидев его, она спокойно отложила книгу, вытащила револьвер тридцать восьмого калибра из ящика ночного столика и, удобно устроив его у себя на коленях, спросила:

– Тебе что-то нужно, Тони?

Он покачал головой и вышел. – Ну, раз обещал,– сказал Хэрод.– Чего ты от меня хочешь?

Три последующие недели Мария не выходила из запертой комнаты в подвале. Поначалу она царапала длинными ногтями обивку, которой с его помощью были покрыты стены и дверь. Она визжала, стучала руками и ногами, рвала зубами матрас и подушки, составлявшие единственное убранство комнаты, потом снова кричала. Никто не слышал ее воплей, кроме Хэрода, находившегося в соседнем помещении.

Она не ела ничего из того, что он просовывал ей в небольшое отверстие, прорезанное в двери. Через два дня она уже не вставала с матраса, лежала, свернувшись, и попеременно то дрожала, то покрывалась холодным потом, то слабо постанывала, то выла нечеловеческим голосом. Он пробыл с ней три дня и три ночи, помогая ей добраться до туалета, когда она могла подняться, а когда у нее не было сил, убирал за ней.

Спустя две недели Мария Чен проспала сутки. После этого Хэрод вымыл ее и обработал царапины, которые она нанесла себе. Проводя губкой по ее бледным плечам, груди и идеальной формы бедрам, он вспомнил, как смотрел в своем кабинете на ее тело, обтянутое шелком, и жалел, что она нейтрал.

Он вытер ее, одел в мягкую пижаму, заменил чистым бельем перепачканные тряпки и оставил одну – отсыпаться.

На третьей неделе Мария Чен вышла из подвала. Ее поза и несколько холодноватая манера держаться были все те же – такое же совершенство, как ее прическа, одежда и косметика. Ни он, ни она никогда не упоминали о тех трех неделях.

Молоденькая немочка хихикнула и подняла руки над головой, что-то говоря подружке. Хэрод поглядывал в их сторону сквозь облака пара, глаза его превратились в темные щелочки под тяжелыми веками.

Та, что постарше, несколько раз моргнула и развязала полотенце. Ее грудь была тяжелой и упругой. Вторая удивленно замерла, руки ее все еще были подняты над головой. Хэрод увидел пушистые волоски под мышками – интересно, почему немки не бреют эти места? Вторая девушка тоже сбросила свое полотенце. Пальцы ее двигались с трудом, словно она засыпала либо никогда раньше этого не делала. Девушка постарше подняла руки и положила их на грудь подруги.

«Сестры,– догадался Хэрод, прищурясь, чтобы отчетливее смаковать их ощущения.– Кристен и Габи». Работать с двумя было непросто. Надо было быстро переходить от одной к другой, не теряя контакта с первой. Это походило на игру в теннис с самим собой – долго в такую игру не поиграешь. Но долго забавляться было и незачем. Хэрод закрыл глаза и улыбнулся.

Когда он вернулся из сауны, с мокрыми волосами, в золотистом халате и шелковой пижаме, Мария Чен стояла у окна и смотрела на небольшую толпу, распевающую рождественский гимн вокруг запряженных лошадьми саней. В холодном воздухе эхом разносились смех и мелодия «Рождественской елки». Мария отвернулась от окна.

– Где? – быстро спросил Хэрод.

Она открыла свой чемодан, вытащила пистолет сорок пятого калибра и положила его на журнальный столик. Тони взял оружие, щелкнул курком и кивнул:

– Я так и думал, что тебя не будут трясти на таможне. Где обойма?

Мария снова полезла в чемодан, достала три магазина и положила рядом на стеклянную поверхность стола.

– Хорошо,– одобрил Хэрод.– Давай теперь посмотрим, где это долбаное место.– Он разложил бело-зеленую топографическую карту на столе, прижав один конец пистолетом, а другой – обоймой. Коротким пальцем он ткнул в скопление точек по обеим сторонам красной линии.– Тут Байриш-Айзенштейн, а тут мы.– Палец передвинулся на два-три сантиметра к северо-западу.– Поместье Вилли вот за этой горой…

– Большой Арбер,– подсказала Мария Чен.

– Пусть большой. Прямо посреди вот этого леса…

– Баварского леса,– уточнила она.

Хэрод несколько мгновений тупо смотрел на нее, потом снова перевел взгляд на карту.

– Поместье – часть национального парка или вроде того… Но все равно это частная собственность. Вот и поди разберись в этом говне.

– В американских национальных парках тоже есть частные владения,– пояснила Мария Чен.– И потом, предполагается, что в доме никто не живет.

– Ну да.– Хэрод свернул карту и вышел в свой номер через смежную дверь. Через минуту он вернулся со стаканом виски, купленным беспошлинно в аэропорту Хитроу.– Ладно. Ты все поняла насчет завтрашнего дня?

– Да,– кивнула Мария.

– Если его там нет, все в порядке. А если он там один и захочет разговаривать со мной, тоже никаких проблем.

– А если проблемы возникнут?

Хэрод сел, поставил виски на стол и с треском вогнал обойму в рукоять пистолета. Потом протянул оружие Марии:

– А если проблемы возникнут, ты его застрелишь. Его или любого, кто там будет с ним. Стреляй в голову. Дважды, если позволит время.– Он направился к двери, затем остановился.– Есть еще вопросы?

– Нет.– Она отрицательно покачала головой. Хэрод вошел в свою комнату и закрыл дверь. Мария Чен услышала, как щелкнул замок. Некоторое время она сидела, держа пистолет в руке, прислушиваясь к доносившимся с улицы звукам рождественского праздника и глядя на тонкую полоску желтого света под дверью комнаты Тони Хэрода.

Глава 9

Арнольд Барент попрощался с только что избранным президентом, вышел из отеля «Мейфлауэр» и, заехав в отдел ФБР, отправился в национальный аэропорт. Перед его лимузином двигался серый «мерседес», позади – синий, обе машины принадлежали одной из его компаний. Люди, сидевшие в них, были вышколены не хуже, чем агенты секретной службы, которыми был набит «Мейфлауэр».

– Мне показалось, что все сложилось удачно,– сказал Чарлз Колбен, второй пассажир лимузина. Кроме шофера, в машине больше никого не было.

Барент кивнул.