Обещаю, больно не будет (СИ) - Коэн Даша. Страница 45

Конечно, насчёт первого я нагло соврала лучшей подруге, потому что Ярослав продолжал писать мне и упорно искать встреч. Интересовался, как у меня дела, не донимает ли меня Янковский, не скучаю ли я по нему и не надумала ли всё-таки сходить с ним в гончарную мастерскую.

Я же на всю эту писанину отвечала железобетонным молчанием, хотя внутри меня беспрерывно творилась сущая сумятица. Я форменно словила раздвоение личности, где хорошая Ника твердила мне, что я поступаю правильно. Тогда как Ника плохая умоляла меня дать один-единственный чёртов шанс тому, кто однажды уже превратил меня в пепел.

Из всего этого напрашивался только один вывод — я сходила с ума!

— Ну не знаю..., — потянула подруга, а меня бомбануло.

— Тебе как будто три года, Марта. Нашла кого возводить в абсолют. Басов приехал в Краснодар, но не сегодня, так завтра свалит отсюда в свою расчудесную резиновую Москву, а там и поминай как звали.

— Ну так пусть бы и сделал хоть что-то полезное в своей грешной жизни перед тем как окончательно самоустраниться.

— Ты забываешь о том, что я-то тут останусь. Басов Янковского только бы ещё сильнее разъярил, а мне плоды пожинай. А полиция — это действенно. Да и у меня всегда с собой перцовка и тот шокер, что ты мне подарила на прошлый Новый год.

— Ты... просто чокнутая, Истомина! — простонала Максимовская, а я лишь затравленно улыбнулась, не понимая, чем ещё утешить девушку. Да и себя тоже.

Но договорить мы так и не успели. За столик к нам подсела парочка одногруппниц Марты: Диана и Дарина, которые без приветствия втянули нас в обсуждение сегодняшнего мероприятия. Всех нас пригласили в ночной клуб «Лова-Лова», где собиралась отмечать свой день рождения Аня Вохмина, тоже девочка из группы Марты, которую я очень хорошо знала лично. Мы уже ей и на подарок скинулись и договорились одеться в одну цветовую гамму, самую любимую у именинницы — розовую.

Но даже теперь, когда Андрей Янковский больше не донимал меня, я всё равно суеверно боялась показать нос из дома. Я и так, целую неделю не ходила на работу и ездила на учёбу только вместе с Мартой. А тут клуб, да ещё и ночной.

Я не могла так рисковать.

— Я, наверное, пас, девочки, — потирая виски, произнесла я.

Но что тут началось! Конечно, все были против такого расклада, вот только страхи мои оказались всё-таки сильнее. И они, словно огромный, гнойный абсцесс нарывали во мне, грозясь вылиться во что-то совершенно недопустимое.

Лучше дома посижу.

И пока Марта уже вечером наводила марафет, завивала волосы и пританцовывала под какие-то попсовые песенки, льющиеся из динамика портативной колонки, я сама завалилась на кровать в своей комнате и зачем-то полезла в мессенджер, бездумно перелистывая всё то, что за последние дни мне настрочил Ярослав.

Глаза впились в последние слова, что он прислал мне сегодня утром. А я их, как и прежде, оставила без какой-либо реакции.

«Я так скучаю по тебе, Истома. Чёрт с ними, с ответными чувствами, давай хотя бы кофе вместе попьём, а? Мне бы тобой последний раз надышаться...»

Слёзы крупными прозрачными бусинами закапали из глаз, сердце скукожилось и завизжало от резкой боли. Всё тело скрутило в какой-то невообразимый морской узел, который перекрывал доступ кислорода в лёгкие. Убивал!

Надышаться...

Разве можно это сделать, когда человек будто бы часть тебя? Рука, нога или целая половина твоей души... Вот не было его, жила же я как-то, да? Смирилась. Успокоилась. А потом он вновь ворвался в мою жизнь, и я поняла, что всё это время была абсолютно неполноценна.

И так хочется всё повернуть вспять. Кажется, что я готова за это отдать всё. Вот только есть одна поправка во всей этой душещипательной истории: то, что я сама себе отрубила, уже назад не пришьёшь.

— Ник, — послышался печальный голос Марты от входа в мою комнату, и я тут же вытерла с лица слёзы, улыбаясь широко и беззаботно. Да только подруга не поверила в этот наскоро примеренный маскарад. — Не плачь, пожалуйста.

— Не получается. Сердце любит, понимаешь? И я так устала твердить ему, что оно старается не для того человека. Что выбор его неправильный. Что кроме боли и тоски он нам ничего более не принесёт. Но эта глупая мышца меня не слушает и продолжает стучать для своего неправильного кумира.

Марта же кинулась ко мне, забралась с ногами на кровать и крепко меня обняла.

— Однажды замолчит. Ничто не вечно...

Так мы и лежали в тишине, слушая приглушённый шум улицы за окном и тихую музыку из колонки, пока Максимовская вновь не заговорила.

— В нашем общем чатике девочки отписались, что сегодняшние выходные точно будут безопасными.

— О чём ты? — приподнялась я на локтях и выжидательно заглянула в её тёмные глаза.

— О том, что Янковский пару часов назад улетел из города. Его кто-то из ребят приглашал на какую-то там вписку, а он похвастался билетом и сказал, что все выходные будет в Москве сорить папкиными деньгами и зажигать по клубам. Сплетня быстро разлетелась.

— Оу, — встрепенулась я.

— Да, — улыбнулась мне Марта. — Так что отрывай свой симпатичный орех от кроватки и беги собираться. Мы сегодня отжигаем.

— Бегу, — кивнула я и, заплетаясь в собственных ногах, поспешила в душ.

Пусть будет клуб. Всё лучше, чем дома слёзы лить по тому, кто никогда не станет моим будущим…

Глава 32 – Где лучшие тусовки?

Вероника

— Вау, детка! Ты просто космос, — хлопает в ладоши Марта, а я ей подмигиваю через своё отражение в зеркале. — Решила закадрить сегодня вечером всех парней в клубе, м-м?

Я фыркаю и качаю головой. За рёбрами глухо, но жалобно скулит сердце. Ему не нужны все, ему жизненно необходим только один.

Тот, что под строжайшим запретом.

— Знаешь, я не удивлюсь, если через пару лет обзаведусь целым выводком кошек и, возможно, даже одним джунгариком.

— Пригласишь меня в свой клуб? — смеётся подруга звонко, а я лишь киваю.

— Идёт.

В последний раз перед выходом из квартиры критически рассматриваю свой внешний вид. Сносно. Сшитые собственноручно брюки-палаццо насыщенного цвета Барби сидят на мне как влитые. Кроп-топ такого же оттенка идеально облегает грудь и лишь слегка приоткрывает прокачанный животик. Сверху топа чуть переливается стразами-капельками футболка в мелкую сеточку. Густые волосы я оставила распущенными, но на макушке закрутила две кокетливые гульки. На лицо нанесла нюдовый макияж, лишь слегка подчеркнув веки стрелками, а губы малиновым тинтом. И последний штрих — немного любимых духов на запястья.

— Каблуки наденешь? — с сомнением потрясла в руках пару босоножек на головокружительной шпильке Марта, но я тут же отрицательно качнула головой.

— Доставай платформу, подруга. Пора нам оттанцевать всю свою боль.

— Пора, — хмыкнула Максимовская, и мы обе рассмеялись, а затем наконец-то покинули квартиру и спустились к уже давно ожидавшему нас такси.

Пока ехали, смотрели на нарезанные видеосообщения из общего чата, где девчонки уже делились началом праздника. Кто-то из знакомых нам ребят был прилично так навеселе, а кто-то ещё твёрдо стоял на ногах. Точнее, вытанцовывал на них странные танцы.

— Круто как, — чуть ли не пискнула от предвкушения грядущего веселья Марта и улыбнулась мне во все свои тридцать два зуба.

— Так, подруга, — прищурилась я, — а ну-ка, колись.

— О чём ты? — не моргнув и глазом состряпала непринуждённое выражение лица Марта, но я не собиралась покупаться на эти дешёвые трюки.

— Стафеев там? Поэтому ты и светишься словно лампочка Ильича, так? — и окинула её чересчур вызывающий наряд, на который до этого не обращала особого внимания: мини-юбка света фуксии, прозрачная шифоновая блузка цвета фламинго и просвечивающий через неё ярко-розовый лиф, который смог бы свести с ума даже разложившийся труп, не говоря уже про живого, полного сил парня.

— Так, — отвернулась от меня девушка, но я тут же обняла её за плечи, чувствуя, что она даже не дрожит — её форменно колотит перед перспективой встречи со своей неразделённой любовью. — Он с командой отмечает сегодня победу над «медиками».