Новый год с его братом (СИ) - Хоуп Амели. Страница 11

Остановился, точнее меня тормознули на полпути: зайчишка сразу пала в руки своему зайцу и начала его засасывать, утаскивая его в дом. Значит возбудилась она от меня, а удовольствие побежала получать от другого.

– Ай-яй-яй, девочка Настя, нехорошо поступаешь, – неодобрительно покачав головой, заваливаюсь в свою тихую берлогу. Какие тут коньки, когда одновременно и член встал, и пальцы в кулак сжимаются, и зубы от злости скрепят. Бред какой-то!

Сомкнуть глаза не смог. Всю ночь бесился от осознания того, что они там могут вдвоём вытворять. Одно успокаивало, что скорее всего, с вероятностью 99%, в голове она представляла меня.

Утром принял холодный душ. По-другому мне и не взбодриться. И пошёл в общий дом: позавтракать и получить ответ на свой вопрос.

На кухне Алекс с матерью уже попивают чаёк. Здороваюсь и, налив себе горячую кружку кофе, присоединяюсь к ним. Хоть выспаться не удалось, прибываю я на удивление в хорошем расположении духа. Немного отпустило меня. И желание ворваться в их комнату, и выкрасть её, увести к чёрту на кулички и держать в сексуальном рабстве стихло.

– А где отец? – Завожу разговор, уменьшая для себя время ожидания.

– Ты же знаешь, – отмахивается. – У него всегда одно на уме. Уже с Андреем вышли прогуляться, о новом бизнесе разговаривать. Дела, дела и ещё раз дела, – встаёт и начинает мыть за собой кружку. – Ой, Алексия, – вскидывает руки, словно пришло озарение, – позови Настю, совсем одна же в комнате сидит.

– Сделано минут пятнадцать назад. Упиралась. Настояла. Скоро должна спуститься, – довольная сидит за столом, подобно обезьянке с бананом.

– Хорошо, тогда вы оба, – указывает на нас, – накормите её и не дайте ей заскучать. А я пока пойду подготовлюсь гостей встречать.

– Каких ещё гостей? – Не скрываю удивления. – Вроде же намечались семейные новогодние каникулы или я что-то перепутал? – И не обошлось без претензий с моей стороны.

– Ой, не начинай, сынок. И Настюшу мне накормить, – грозит пальцем и уходит.

– Да покормим мы твою Настюшу, – кричу ей в спину.

Мне только за счастье будет ей что-то запихнуть в рот. Увы, брат не разрешит. Он с детства не любит делиться.

Только мать пропадает с радаров, как тут же в них попадает пугливый зайка. Даже порог кухни ещё не переступила, а глазки уже по-заячьи забегали туда-сюда. Наверное, уже ищет пути к отступлению. Поздно, зайчонок, слишком поздно — цель обнаружена.

– Доброе утро, – не глядя на неё, продолжаю своё чревоугодие. Нельзя жертву отпугивать своим чрезвычайным вниманием, достаточно включить равнодушие и она сама попадётся в твою ловушку.

Прикладываю к растягивающимся в улыбке губам кружку, когда слышу тихое бормотание себе под нос и вижу, как она неохотно заходит и садится напротив меня.

Поднимаю голову и на миллисекунду ловлю её взгляд, который она тут же уводит от меня.

– Вам за что-нибудь стыдно? – В открытую решил поиграть. Кого стесняться, Алекс что ли? Моя малая, всё и так поймёт со временем. А вот за этой сейчас будет мило понаблюдать. Как травоядные выкручиваются из неловких ситуаций.

– А? – Её белоснежная кожа покрывается розовыми пятнами. Какие мы всё-таки нежные существа. А вчера целоваться на людях не особо стыдилась. Да и другого представлять в постели тоже.

– Вы опустили свой взгляд? – Из-под стола мне незамедлительно прилетает по коленке. Пришла бравая защитница. Хотя не сомневаюсь, Алекс уже саму от любопытства распирает, что здесь происходит.

Слышно, как она, громко сглатывая, сжимается от напряжения, а после выпрямляется и твёрдым взглядом стреляет в меня.

– Мне нечего стыдиться, старалась быть тише. Или до вас всё-таки долетели звуки? – Неожиданно выпаливает.

Смотрю на неё уже с большим интересом, приговаривая про себя, мол зря ты затеяла такую игру, малыш. Я же потом не отступлю.

Глава 12. Настя

Что я сейчас только что ляпнула? Какие звуки, Настюш? Ты, кажись, головой поехала. Кто ты и где наша старая Настя?

Делаю глоток горячего чая и обжигаю себя изнутри. Надеюсь, хоть сейчас ничего глупого и нелепого я не выдам. Пусть меня лучше пронзает боль, тело будет биться в судорогах, и я буду выкрикивать непонятные звуки, нежели ещё что-нибудь сболтну лишнего за столом. Параллельно молюсь, чтобы и этот человек, сидящий напротив, старался держать язык за зубами.

Усиливаю хват на кружке и гляжу в своё расплывчатое отражение. Зрачки от испытываемого стресса расширяются. Часто дышу, колыхая водную гладь.

Соберись, Настюш! Ты ничего противозаконного не совершила. А если и совершила, он то об этом не знает. Или знает?

Да и вообще, почему я на него введусь? Пусть провоцирует, я умнее, я мудрее, да в конце концов я с Андреем год выдержала — да я кремень!

– Ночь была тише обычного, и я спал как младенец, – снова пошатывает мою ненадёжную опору в виде моих дрожащих ног. Хорошо, что сижу. Тоже мне кремень, скорее расплавленный воск. – А вы взывали о помощи? Жаль не слышал, – тянет свою руку в мою тарелку и берёт одно печенье. – Вы не против? – Подносит его ко рту и съедает в один укус.

– Я от хорошего не бегу и не спасаюсь, Александр, – ставлю кружку на стол и впиваюсь в него своим воинственным взглядом. Добился паразит.

– А хорошее ли? Вы слишком бодры с утра, Анастасия. Выспались видать. Что тут может быть хорошего.

Чувствую, как из ноздрей херачит обжигающий пар. А мама говорит, что я у неё умница, умею себя контролировать. Видишь, мамочка, ты ошибаешься. С этим придурком я за секунду выхожу из состояния равновесия. Неважный я циркач. Меня только в шуты или в клоуны возьмут, вон, как всех повеселила. Этот индюк, еле сдерживается, чтобы не заржать, и Алекс тоже хороша, смотрю на неё — молчит и лишь глазами сверкающими смеётся.

– А я просто привыкла по ночам не спать. Почти год в таком режиме живу, не даю себе продохнуть, – повторно накладываю себе в тарелку печенья. Попробует ещё раз стырить, руку ему высеку.

– Бедняжка, а Андрей об этом знает, что ты ночью в поте лица работаешь, пока он дрыхнет под боком? – С ухмылкой медленно потягивает кофе, предвкушая свою победу. Рано радуется.

Встаю и, уперевшись руками о стол, подаюсь телом к нему и шепчу на ухо,

– Я не даю ему уснуть, слишком громко стону, – выпрямляюсь, затем, не присаживаясь, по-быстрому закидываю одно песочное печенье, запиваю и махом выплёвываюсь из кухни.

Ну вот в очередной раз завилась. Стремглав вылетев из дома, натыкаюсь на Андрея — дежавю. Только на сей раз я не возбуждена до влажных трусиков, я зла.

– Либо ты идёшь со мной на каток, либо я сегодня же собираю свой чемодан и еду к родителям справлять новый год, – тычу ему в грудь пальцем. Надоело. Один избегает, другой возбуждает, третья с любопытством за всем этим наблюдает, двое старшеньких и вовсе участие нигде не принимают. Весёлая компания собралась, ничего не скажешь.

– Если это для тебя так важно, то пойду, – будто сдаётся, поднимает верх руки.

– Точно? – Ищу подвох. За дни, проведенные здесь, на них я только и натыкаюсь.

– Обещаю, но вечером. Мать говорит, к нам гости скоро нагрянут. Попросила поприсутствовать.

– Хорошо, – смиряюсь от обоюдно выставленных условий. – Вечером, так вечером.

Мы оба входим в дом.

Согласно закону сохранения энергии: «Если где-то убыло, значит, где-то прибыло». И, конечно, он действует и в обратном порядке. Только мы перешагнули порог дома, как Алекса и след простыл. И я вовсе по этому факту не расстроилась. Но интерес, почему между родными братьями выстроились такие недружелюбные отношения, усиливается. Андрей каждый раз вне себя от ярости, а Алекс, будто совершенно равнодушен к своему старшему брату.

Витающие в голове мысли, разогнала мать Андрея, пригласив нас в гостиную, поглядеть на детские фотографии её отпрысков. Подробные рассказы и истории по каждой фотографии не давали заскучать и даже подумать о чём-либо другом. Я всецело была погружена в просмотр их семейных фотографий, и я будто вживую глядела, как Андрей, радуясь, встречал вместе с отцом из роддома Алекса, как двое братьев дрались за велосипед, как Алексия плакала, когда Алекс задул вместо неё все свечи на праздничном торте.