Наемник переродился на планете женщин! Или кратко: Хамелеон. Том 2 (СИ) - "Извращённый отшельник". Страница 34

Её мускулистое тело в свете луны смотрелось ещё более пугающе. Мощные бицепсы перетянуты крупными венами, как толстенными жгутами. Чёрная майка обтягивала мощнейший торс, будто вот-вот порвётся по швам. А дикий взгляд источал намерение сожрать. О, да. От неё исходило желание не просто убить странного мальчишку, а испробовать его мясцо. Инстинкт касатки в Аиде требовал пожрать мелкого Димона по праву победителя.

Димка приподнялся на четвереньки, затем встал на ноги и выпрямился. Нажал кнопку на браслете, и чёрная колония оставшихся работоспособных нанитов смогла закрыть только его голову, создав чёрную маску с белым изображением черепа на лице.

— Я так понимаю, ты не дашь мне уйти, — произнёс он устало. По рукаву его толстовки стекала кровь, капля за каплей, опадая на земь.

Взгляд касатки с голодом наблюдал, как драгоценная алая жидкость впитывается в пыль асфальта заднего двора закусочной.

— Что ты делал в лаборатории? — пробасила Аида.

— Значит теперь ты решила поговорить? — тихим голосом возмутился Димон. — Увы. Я больше не настроен на дружескую беседу, нападай, — и встал в боевую стойку, подняв кулаки.

Здоровячка хмыкнула зубастой пастью:

— Глупец. Когда я отгрызу тебе ноги, ты расскажешь всё, — и, бросив взгляд на железную трубу внешнего водоснабжения, оторвала ту. Брызнула вода фонтаном. А касатка с железякой в лапе рванула вперёд, будто бычара. Топот её мощных ног был как у бегемота. Димон даже вибрации земли почувствовал. Однако не дрейфил. В такие моменты сомневаться — опасно. Ты должен абсолютно трезво понимать что собираешься делать. Если растерялся — конец. Подохнешь. Выбор-то небольшой: либо беги, либо бейся насмерть.

Взгляд мальчишки был серьёзен. Что-то ему подсказывало, что убежать не выйдет. Если здесь и сейчас не примет бой, то будет жалеть. Может в нём тоже загорался инстинкт? Дикий вызов показать своё превосходство над этим чудовищем. Не просто победить его, а разобрать на запчасти. Кропотливо, скрупулёзно. Продемонстрировать своё господство на этом крохотном клочке земли заброшенной закусочной. Человеческий разум кричал ему, как же это глупо! Нецелесообразно! Но инстинкт толкал вперёд. Инстинкт жаждал подчинить, а не стать подчинённым. Инстинкт взбешён. Инстинкт в буйстве. Агонии.

Юные глаза вспыхнули ярким красным светом. Мышцы под одеждой взбухли, окаменели, теперь крепче стали. Покрылись сетью вен. Спина пригнулась по-хищному, зрачок принял вид рубца. Тело больше не могло ждать. Инстинкт захватил его от кончиков пальцев до самых волос. И мальчишка бросился вперёд абсолютно молча. Будто зверь бросается на свою жертву. Ему не нужно было издавать рык, дабы напугать соперника. Он атаковал не для этого, а убить. Молча. Без шума. Касатку и любого другого, кто посмеет сейчас бросить ему вызов.

— Дурааак! — хохотнула Аида, замахиваясь трубой. Она не чувствовала от него никакой угрозы. Его атака для неё казалась тем моментом, когда загнанный в угол крысёныш бросается на кошку. Порыв, гонимый страхом, при этом лишённый здравого смысла.

И вот. Момент их столкновения. Два сверхсильных существа врезались друг в друга на подворье с одним лишь желанием — раздавить. Глаза касатки расширились от шока. Она должна была сбить мальчишку, как грузовик мотоциклиста! Переехать его голой мощью! Однако тот не просто крепко стоит на ногах, но и отбросил её.

«Что это за сила⁈ Он… Он равен мне! Я не ожидала! Нужно быть серьёзней!»

До неё наконец дошло чувство боли, и она скользнула взглядом к своему бедру. Там торчала рукоять ножа.

«Когда он успел⁈ Твою ж, сука… больно. Попал в нерв, мелкая тварь…»

Димон атаковал её. Аида прикрылась мускулистыми предплечьями, заблокировав его удар ногой в прыжке. Было мощно. Касатка проехала на ногах пару метров назад. Снова удар. Ещё мощнее. Аида не удержалась и рухнула на широкую спину. Едва успела перекатиться, когда мальчишка в прыжке бросился сверху.

«Рука сломана! — сжала громадина челюсти, чувствуя в предплечье надлом. — Блядство, не думала, что придётся использовать второй ген. Этот уёбок слишком силён…»

Она кувыркнулась в сторону, швырнула в Димона валявшееся колесо с легковушки и разорвала дистанцию.

Мальчишка отбил ногой снаряд, кроссовком по покрышке, и тот врезался в стену, разбросав осколки блоков. Взгляд юнца под маской скользнул по касатке. Та стояла, дрожа всем телом. Но далеко не от страха. Её тело охватила эйфория. Мышцы торса и конечностей стали увеличиваться на глазах. Пасть стала больше. Зубы вытянулись. И она раскрыла глаза. Чёрные глазные яблоки до этого сейчас пылали тёмной синевой океана.

— Тебе конец, насекомое, — низким тембром посмеялась Аида. Она ощущала, как нечеловеческая мощь переполняла её тело. Внутри всё кипело. Рвалось наружу. Будто если она не выплеснет наружу мегатонны энергии, то взорвётся изнутри. — Я порву тебя! Сожру! Сожру! Сожру тебя всего! — её голос стал как у безумной. Инстинкты захватили её разум. Обычно молчаливая и грубая, сейчас Аида выла, как одержимая. — Сожру-у-у-у! — Это было за гранью человеческого. Как если бы звери или монстры в момент ярости и безумия могли обрести человеческую речь. Она бросилась на четырёх конечностях, клацая зубами пасти, как бешенная собака.

Димон молча вытащил запасной нож. Он не моргал. Не двигался. Стоял неподвижно, как непоколебимый маяк перед бурей разъярённого моря. Многие увидев эту картину, могли бы счесть его за безумца. И оказались бы правы. Этот глупец выставил перед собой руку, собираясь отдать её на растерзание касатке, как обезумевшему волку. Так и произошло. Громадина бросилась на угощение, впившись острыми клыками до костей, и замотала башкой. В этот момент в шею ей воткнулся нож. Мальчишка вытащил клинок и ударил ещё раз. Ещё и ещё. Кровь фонтанировала из здоровенной шеи касатки. Её челюсти разомкнулись. Глаза налиты кровью от ярости. Лапищи сдавливают туловище Димона, собираясь выдавить его, как тюбик. Он же ударил ножом ей в глаз. Раздался рёв. И она, наконец, отпустила. Не выдержала боли. Кровь плескалась из шеи от каждого удара мощного сердца. Держась за левую глазницу, орала во всю глотку.

Димка же, рухнув на земь, пытался вздохнуть. В груди жгучая боль. Рёбра переломаны. Не может вздохнуть. Лёгкие пробиты и сейчас заполняются кровью. Сердце колотится от адреналина наизнос. А избитое тело не желает больше подчиняться. Его ресурс исчерпан. Сегодня юнец забрался за границы своих возможностей. Беспечно нарушил их, теперь ждёт расплата.

Он с трудом поднял голову, когда Аида замахнулась ногой пнуть его.

Буф!

Мальчишку, как ветром сдуло. Словно тряпичная кукла он врезался в контейнер. Погнул соединявшиеся листы металла и кубарем прокатился по морозильнику, сбивая по пути замороженные туши говядины. Холод рефрижератора вместе с болью почувствовался в разы сильнее. Димка, лёжа на сбитых мясных тушах, тряхнул головой. Нащупал пальцами обмороженное копыто и взялся за него, чтобы приподняться. Аида же проходила меж висевших на крюках говяжьих бедёр, издавая низкий рык.

— Мясо… Тёплое, сочное… — она облизывалась, ещё не отойдя от вкуса мальчишеской руки.

Та была в рванных ранах, лучевидная кость раздроблена. Но пока на месте. Как и сознание Димки. Он через боль хотел усмехнуться, но только закашлялся кровью.

— Живой ещё… Мерзость, — пробасила касатка и набрала разгон, собираясь пнуть юнца так, чтобы все его внутренности превратились в фарш.

БДУФ!

Мощный, хлёсткий пинок. Димон хоть и прикрылся рукой, но почувствовал онемение по всему телу, часть костей точно сместились. Сам он полетел, как ядро из пушки, сбивая спиной туши. Пробил контейнер, пролетел через кирпичную стену соседней постройки и прокатился по танцполу ночного клуба, сшибая веселившихся посетителей.

— Эй! Что происходит⁈

— Ая-я-я-я-й! Моя нога! — визжал кто-то.

— Что за хрень⁈

— Это актёр? Представление?

Реакции от подвыпивших молодых людей были самые разные. Кто-то удивился. Другие испугались. Третьи под лёгкими наркотиками продолжали веселье. Пьяные танцовщицы исполняли нечто похожее на танец бухих куриц в высоких птичьих клетках. Блядь. Это были два парня. Ну и наряды. Им под ноги летели денежные купюры от зрелых женщин и молоденьких мажорок.