Последний реанорец. Том XII (СИ) - Павлов Вел. Страница 15

Стоп-стоп… СТОП! Держи себя в руках, Зеантар! Ты знаешь девчат, а они знают тебя. Да, скорее всего, ты давным-давно для всех мертв. Картар прав, здесь что-то не так. Что-то нечисто. Но видит Бездна, если их кто-то принудил или же заставил, вырежу всю падаль под корень! ВСЮ!

‒ Когда бы я не желал прямо сейчас вернуться домой, но все за мной, ‒ сухо выпалил я, быстро покидая переулок и как можно быстрее направляясь к вратам, попутно с этим набрасывая на себя и остальных массивы. ‒ Нужно кое-кого навестить и разобраться, а главное всё тщательно обдумать. Боюсь, если рубану с плеча, то быть беде, но, похоже, мне понадобится твоя помощь, Пал. Только давайте поторопимся иначе я кого-нибудь прикончу или выпотрошу со злости…

***

Российская Империя.

Благовещенск. Первое кольцо.

Твердыня клана Е.

Меньше суток спустя.

21 сентября, 2031 год.

Поздний вечер…

‒ Инна, это всё? ‒ серьезно вопросила женщина с изумительными восточными чертами лица, поднимая глаза на секретаря и бросая несколько скомканных бумаг в камин.

‒ На этом всё госпожа, ‒ учтиво поклонилась её помощница.

‒ В таком случае ты свободна, Инна.

‒ Благодарю вас, ‒ тихо изрекла девушка, прикрывая за собой раздвижную дверь и неспешно покидая рабочий кабинет, а затем еще раз напоследок поклонилась и добавила: ‒ Доброй ночи, госпожа. Не засиживайтесь допоздна.

После слов личного секретаря, женщина так и сидела, не сводя спокойного взора с полыхающего огня в камине и тлеющих углей. Но уже в следующий миг та кивнула сама себе, словно соглашаясь с чем-то, а затем, поднявшись на ноги, неторопливо зашагала на выход в сторону собственных покоев.

Путь её не был долог, но глава тёмного клана находилась в таких глубоких раздумьях, что даже и не заметила, как прибыла к двери своей спальни. Также бездумно зашла туда. Всё тот же полумрак и тишина. И мягко присев перед зеркалом, она еще некоторое время так и взирала на собственное идеальное отражение.

‒ Ты изменилась, Руслана, ‒ усмехнулся тепло женщина. ‒ Сильно изменилась. И куда делась та самая Руолан?

Вначале шпильки и заколки, затем дорогостоящие украшения и серьги, а под конец шелест одежды ознаменовал о том, что глава тёмного клана осталась лишь в нижнем белье. Вот только стоило ей взяться за последние и самые соблазнительные крупицы ткани, что сковывали весьма выдающуюся грудь и все прелести, чтобы остаться в напрочь оголённой, как откуда-то сбоку вдруг раздался тихий и спокойный голос:

‒ Ты и вправду изменилась, Руслана. Причем, замечу, что в лучшую сторону…

Голос заставил её застыть и побледнеть от страха, ведь она узнала его. Этот голос она узнает даже на смертном одре. Из миллиона подобных. Это был голос того, кто дал ей всё. Вот только слышала она его в последний раз очень и очень давно. Его обладателя все считали погибшим.

От неожиданности она панически сглотнула и пересилив весь свой страх, голова рваными и механическими движениями медленно повернулась в нужную сторону и от увиденного глаза её расширились еще больше. Шокированная девушка уставилась на знакомый силуэт, который беззаботно лежал на её постели с запрокинутыми за затылок руками, параллельно с этим глядя в потолок с необычайно равнодушным видом. Вот только его аура то и дело вспыхивала подавляющей силой.

‒ Г-господин? ‒ всё ещё неверяще прошептала Руслана, гулко сглатывая и не в силах поверить в увиденное, а тело начало самопроизвольно дрожать, словно её бил болезненный озноб. ‒ В-вы…

‒ Ты видишь здесь кого-о еще? ‒ и алые глаза тотчас оказались устремлены на неё, отчего женщина испугалась еще сильнее.

Тембр голоса, поведение и необычайно изменившееся лицо трубили о том, что это действительно был покойный князь Лазарев.

‒ В-вы… в-вы…живы?

Глава 7. Правда, догадки и сомнения…

‒ В-вы… в-вы живы? Глазам своим не верю…

‒ А ты надеялась, что я подох, что ли? ‒ вопросом на вопрос ответил я, удобнее устраиваясь на подушке и искоса поглядывая на хунхузу.

От услышанного Руслана панически сглотнула и отрицательно замотала головой.

‒ Нет! ‒ чуть ли не выкрикнула испугано она, вскакивая с кресла. ‒ Н-нет, господин… Не шутите так… Мне незачем желать вам смерти, ‒ прошептала отрывисто женщина с непрерывно нарастающим ошеломлением. ‒ Просто… просто прошло столько лет…. И вас все считают без вести пропавшим или погибшим… Не могу поверить, что вы всё-таки живы… Где… где вы пропадали?..

Хм. Не лжет. Уже лучше.

‒ Я уже наслышан о том, что меня похоронили три года назад. Надеюсь, погребение было помпезным, ‒ криво хмыкнул я, продолжая спокойно пялиться в потолок, но внутри всё было диаметрально противоположно, даже сила аура просачивалась само по себе, я уже не в силах был её сейчас сдержать. ‒ Поэтому радоваться будешь потом, пришел я сюда не за этим. Знаешь, Руслана… ‒ отрывисто прошептал я, но сердце стучало как умалишенное. ‒ Моё взбалмошное естество может принять всё то, что случилось здесь за это время, потому как это целиком и полностью моя и только моя вина. Это я заставил всех ждать. Это я ошибся. Я всех подвёл. Ведь без князя род по закону может существовать не более года, а они продержались почти пять лет и похоже без вмешательства государя здесь не обошлось. Я также готов принять то, что в империи сейчас творится непонятный мне абсурд и хаос. Я готов принять то, что сейчас Лазарев Захар мертвец. Я даже готов принять тот факт, что мои жены вышли за другого, ведь прекрасно осознаю, что они не могли поступить так со мной без надлежащей и веской на то причины, они и так продержались сверх меры, а значит им что-то угрожало. Но, видишь ли, в чем загвоздка, моя хорошая, ‒ выдохнул протяжно я, медленно принимая сидячее положение и глядя главе тёмного клана в глаза, которая резко от меня отшатнулась и в это же время пальцы на моей правой руке начали подрагивать. ‒ Сейчас я попросту в неконтролируемой ярости, а жгучая злоба испепеляет меня изнутри. Сейчас я желаю выпотрошить некоего хрена Васильчикова и вырезать под корень весь его никчемный род. Хочу пойти к Романовым и задать много каверзных вопросов, а также потребовать своё. И сейчас эти эмоции выше меня. Они сильнее меня! И пока я могу себя еще держать в узде и не совершил какой-нибудь непоправимой глупости… Говори, Руслана! Говори всё, о чём только знаешь! Живо! Я хочу знать, что случилось с моим родом, с моими близкими и с моими детьми! А также скажи мне, чем всё это время… занималась ты?

С каждым словом, с каждой пройденной секундой женщина продолжала бледнеть и дрожать всем телом, параллельно с этим отрицательно качая головой. И уже под конец моей речи, не удержавшись на ногах от моей выплёскивающейся силы и ауры, с расширившимися от ужаса глазами медленно осела и вжалась в кресло от удушающего страха.

‒ Нет, господин… Всё… все не так… ‒ шептала сбивчиво Руслана, а всё её тело уже било сильнейшим ознобом. ‒ Мы… никто из нас не предавал вас… Я не предавала вас!!! Всё это время я старалась заботиться о вашей семьей из тени. И заботилась, как… как вы меня и просили, а также передавала много информации Хельге. Но… но я… я же не всесильна, господин. Простите меня… ‒ чуть не плача проскулила та, а затем, выбравшись из кресла, упала передо мной на колени, содрогаясь всем телом. ‒ Я виновата… И готова принять наказание…

Сучья кровь! Снова нет никакой лжи.

‒ Хватит! Хватит, я сказал! Поднимайся! Если бы я хотел тебя убить, то ты даже не поняла бы, как умерла. Поднимайся, я сказал! Мне не нужны извинения. Мне нужна правда!

Подчинилась Руолан мгновенно, хоть и с большим трудом поднялась на ноги. Сцепив дрожащие руки в замок та, присела на краешек кресла, и подняла на меня раскрасневшиеся глаза, хотя её так и продолжало трясти.

‒ Первые проблемы стали намечаться через два года после вашего отбытия. Зачатком стали всякие сплетни, слухи и пересуды о гибели Палача Империи, ‒ тихим и осипшим голосом начала своё повествование хунхуза. ‒ Многая знать начала задаваться вопросом по поводу исчезновения князя Лазарева. В свет вы не являлись с женами и перестали показываться на публике. Всюду их сопровождал Габриэль, но княгини любые робкие поползновения в вашу сторону и в сторону рода пресекали жестоко. Император же их в этом только поддерживал. На тот момент это отбивало желание у многих. Тем не менее чем дольше времени проходило, тем отважнее становились нападки.