Опасные игры в любовь (СИ) - Вергина Рина. Страница 25

Спускаюсь на улицу и в ближайшем магазине покупаю продукты. Готовлю нехитрый ужин. И так мне хорошо и спокойно. Чувство, что за плечами выросли крылья. Только безумно одиноко. И мыслями я то и дело возвращаюсь к Дане. Мне безумно хочется узнать, что с ним случилось. Составить полную картину произошедшего. Может быть, Алла все же захочет поговорить со мной?

Я разблокирую телефон. Ни одного сообщения и звонка за весь день. Похоже меня и правда все вычеркнули из своей жизни. Непослушная жена, не оправдавшая надежд дочь. Мне грустно и смешно от этого.

Салютую своему отражению, что ясно вижу в кухонное окно. Поднимаю бокал с чаем и громко говорю:

- За счастливую новую жизнь!

Выпиваю глоточек и взяв в руки телефон, набираю номер Аллы.

39. Поговорим?!

- Что тебе, Дина? – слышу я в трубке ее грубый голос.

Без предисловий – короткого привет или официального здравствуй. Это задевает и выбивает из колеи. Я знаю, что виновата перед ней так, что не отмолишь. Меня саму грызет постоянная мысль, что Даня погиб из-за меня. Если бы я не начала игру… если бы так не боялась отца… если бы запретила в тот день приехать ко мне!

Столько если, что кажется, наша любовь изначально была обречена.

- Дина, - повторяет Алла, - что тебе нужно?

- Я хотела поговорить…

- О чем? О том как ты разрушила жизнь моего брата?

- Алла, зачем ты так…

Мне становится так обидно, что к горлу подкатывают слезы и телефон чуть не выпадает из дрожащих ладоней.

- Я тебя предупреждала, Дина. Не играй с моим братом. Что в итоге? Ты довольная и счастливая со своим муженьком в обнимку красуешься на глянцевых страницах журнала, а Даня…

Алла резко замолкает, шумно дышит в трубку, справляясь с гневом.

- Все не так. Мы с Арсением…

Алла не дает договорить. Обрывает зло на полуслове.

- Я видела вас с Арсением! На фотографии! Под которой было написано – «Счастливая семья строит лучшие семейные отели». Хочешь сказать, на ней была не ты?

Алла откровенно издевается. Язвит, стараясь сильнее меня уколоть.

- Так было нужно! – взрываюсь я в ответ, - Это бизнес, ничего личного.

- Ты говоришь, как твой муж. Вы стоите друг друга. Желаю вам долгой и счастливой жизни. Если, конечно, сможете и дальше прощать измены друг друга. Как же быстро ты все забыла!

- Алла, расскажи мне про Даню!

Я взрываюсь. Сколько можно колоть меня словами. Я и так сама себя грызу.

- Нет для тебя больше Дани, - мрачно говорит Алла. Выдыхает, словно выпускает из себя весь пар и говорит усталым голосом:

- Живи своей жизнью, Дина. Не звони мне больше.

Короткие гудки вместо прощай противно разрывают мой телефон.

Похоже и правда мне только остается собрать свою жизнь из осколков.

Говорят, уборка в доме отвлекает от грустных мыслей. Настала пора это проверить.

Тряпку в руки, горячую воду в ведро и вот я оттираю от пыли свое новое жилище. Музыку погромче, чтобы не слышно было шорох унылых мыслей в голове. Все это и правда успокаивает. Так, что я начинаю думать о будущем. Прикидываю, где поставлю кроватку для ребенка, что нужно будет купить для его гардероба. Еще слишком рано, я понимаю, но мысли об этом неожиданно успокаивают и приносят некий смысл в мою жизнь.

На следующий день я выбираюсь по магазинам. Брожу без цели, приглядываясь к ярким витринам. Забегаю в отделы с детской одеждой.

Кружевные чепчики вызывают у меня умиление, а яркие ползунки приводят в восторг. Не удержалась, купила мягкие белоснежные пинетки на крохотные ножки. Потом, уже дома, поставила их перед собой на стол, за которым работаю. Делаю очередной перевод, а взгляд то и дело возвращается к этой детали детской одежды. И так сразу спокойно делается на сердце, что я начинаю верить - все будет хорошо. Я со всем справлюсь.

Мама иногда звонит и коротко, исподтишка, интересуется, как у меня дела. Предлагает деньги, которые я всегда отказываюсь брать.

- Я переводами хорошо зарабатываю, - беззаботным голосом говорю я в ответ. Хотя это не совсем соответствует действительности. Жить можно, но шиковать не приходится. Но никто и не обещал, что моя новая жизнь будет легкой и беззаботной.

Я встала на учет в местную поликлинику. Сдала анализы и сделала первое УЗИ. Мой ребенок на экране монитора – маленький комочек с часто бьющимся сердцем. Я смотрю на него, плачу и смеюсь одновременно. Вытираю ладонями струящиеся из глаз слезы.

- Ну вы что? - успокаивает меня врач, - все хорошо. Посмотрите, вот головка, ручки, ножки. Похоже, он машет вам рукой.

Я не удерживаюсь и поднимаю в ответ ладонь.

Наверное, это был один из самых счастливых дней в моей жизни.

Неспеша, поддевая ногами шуршащие осенние листья, я возвращаюсь домой. Не сразу замечаю припаркованный у подъезда черный джип.

Открывается дверь со стороны водителя и из машины выходит Арсений. Я сталкиваюсь с ним взглядом и спотыкаюсь. Переступаю с ноги на ногу, чтобы не упасть.

Так неожиданно. Не понимаю, что ему здесь надо.

Вокруг все померкло, словно на ясное голубое небо набежали сизые тучи.

Арсений подходит ко мне. Уверенно и степенно, словно мы расстались только вчера. Охватывает меня цепким взглядом. По-хозяйски.

- Ну, здравствуй, Дина. Поговорим?

40. Еще один тест

Наверное, у меня испуганное выражение лица. Совсем не могу себя контролировать. Делаю шаг назад, прижимая сумку к своему животу, словно опасаясь, что Арсений мне может причинить вред.

- Ты что, боишься меня? Дина, я по-хорошему пришел. Просто поговорить.

- Говори, - откликаюсь я бесцветным голосом.

- Не пригласишь? На улице о таком не совсем уместно разговаривать.

Я меряю его оценивающим взглядом. Пытаюсь понять, насколько он опасен.

- Просто поговорим. Я тебя долго не задержу, - Арсений выставляет вперед ладони.

- Хорошо, - соглашаюсь я. На улице и правда не очень удобно. Довольно прохладно и я ужасно боюсь простудиться.

- Подожди, я тебе булочек купил. Из французской кондитерской. Твои любимые.

Арсений на мгновение исчезает в недрах автомобиля и возвращается, держа в руке бумажный пакет с фирменным логотипом. Передает его мне в руки и до меня доносится аромат орехов и ванили. Рот мигом наполняется слюной, и я еле сдерживаюсь, чтобы не отщипнуть кусочек.

Я суечусь на кухне. Ставлю чайник, выкладываю на тарелку булочки. Арсений заглядывает в комнату, бегло оглядывая скромную обстановку. Возвращается на кухню, пристраиваясь за шаткий стол. Недовольно морщится, обводя взглядом тесную кухню, где для нас двоих так мало места.

- Ради чего?

- Что? – не понимаю я вопрос.

- Ради чего эта нищенская жизнь? Что ты этим добилась?

- Стала свободной, - просто отвечаю я.

- Развод я тебе еще не дал, - усмехается Арсений, - ты до сих пор моя жена.

- Так дай…

Я разливаю чай по бокалам и сажусь напротив Арсения. Смотрю ему прямо в глаза. Настолько твердо, насколько позволяет мне трепещущее от волнения сердце.

Арсений отпивает чай, не отводя взгляда от моего лица. Усмехается одними уголками губ, словно находя забавными мои потуги казаться сильной.

- Какой у тебя срок? – удивляет он меня вопросом.

- Примерно двенадцать недель, - без запинки озвучиваю я цифру.

- Мне нужен тест на установление отцовства. Я должен точно знать, что это не мой ребенок.

- Он не твой, - пытаюсь возразить я. Но Арсений лишь отрицательно качает головой.

- Я должен знать, - говорит он твердо. Давит на меня тяжелым взглядом, от чего я сильнее сжимаю пальцами чашку.

- Он не твой. Как только ты убедишься в этом, мы разведемся.

- А если он мой, ты возвращаешься домой.

Мы меряемся взглядами, и я собираю все волю в кулак, чтобы не отвести глаз. Нельзя показывать слабость, растопчут. Так всегда любил говорить отец. А он был хорошим учителем.