Авантюрист. Калифорния - Риддер Аристарх. Страница 12

Черт, Плетнев тоже меня вычислил. Ладно, будем выкручиваться.

– Иван Петрович, давайте так. Вы возвращаетесь из Китая, и я вам все рассказываю. Идёт?

– Идёт.

Сборы были недолгие, и уже через неделю два моих корабля отправились на север, на Аляску. Там они должны будут взять на борт уголь, пушнину и пойти на Запад. Если всё пойдет удачно, через полгода они вернутся.

Октябрьское солнце ласково светит мне в спину, с моря дует лёгкий ветерок, а я иду во главе колонны из десяти человек.

Наконец-то мне удалось отправиться на поиски пирита. «Святая Луиза» переправила нас на северный берег пролива, и мы бодро зашагали в том направлении, где, по моим прикидкам, должно располагаться месторождение.

Я рассчитывал обернуться за неделю, но получилось намного быстрее. Буквально на следующий день мы наткнулись на небольшое поселение индейцев, и я увидел у местного то ли вождя, то ли просто авторитета, очень интересные камни.

Это оказался пирит. Индейцы хоть и крещеные в этих местах, но суеверия в них очень сильны и пирит играет важную роль в их оккультной жизни. Вечером этот индеец показал мне «ритуал»: положил возле костра несколько камней, и они начали источать газ.

– Вот видишь! Духи живут в этих камнях. Духи, которые выходят в огне.

Если я хоть что-то понимаю, это сернистый ангидрид, и значит, я у цели.

Откуда эти камни, выяснилось очень быстро – буквально в трех часах ходьбы находился выход минерала на поверхность. Договорившись с индейцами об обмене камня на продовольствие и кое-какие товары, я двинулся в обратный путь. Мои спутники были загружены пиритом буквально как вьючные лошади, и помимо этого два десятка индейцев несли его в носилках.

Том с помощниками изготавливали не только оборудование для производства кислот. Окна домов в нашем посёлке остеклённые, стекло из местного сырья получается интересного зелёного цвета и хрупкое. Но это не беда, главное, что оно есть. Кроме того, вот не знаю, кто подал Тому эту идею, точно не я, но он изготовил несколько перегонных кубов, со змеевиками, все как положено.

Я когда это узнал, то, фигурально выражаясь, выпал в осадок. А потом подумал, ну а что? Сырья тут хватает, всех видов, брагу можно гнать любую, хоть фруктовую, хоть виноградную, да и пшеницы с ячменём полно.

И это значит, что у нас будет не только вино. Запасы привозного не бездонные, а местное, хоть его все и хвалят, но на вкус не моё. У нас будет и крепкий алкоголь.

Нам бы бочки дубовые, будем бренди делать. Но это в планах.

Тут главное не напитки изготавливать, а следить, чтобы индейцам они не попались. Переносимость алкоголя у них практически нулевая – стоит только недосмотреть, и мы получим огромное количество алкоголиков.

– А теперь внимание! Видите, что у нас получилось в результате термической обработки пирита? Камень выделил газ, и мы получили серу. Теперь мы сможем получить серную кислоту. И я ещё повторяю, в этом процессе очень важна герметичность. Нельзя допустить попадания посторонних газов во время реакции. Мария Мануэла, пожалуйста, помоги мне.

Я провожу практическое занятие по химии для учеников открывшейся школы. И тема у нас – получение серной кислоты. Серу мы получили, теперь время смешать её с селитрой и снова сжечь. Выделившийся газ пропускается через воду – и вуаля! Серная кислота!

Правда, никто не знает её концентрации, и я так думаю, что она слабенькая. Это не беда, простое выпаривание даст нужный мне результат. Когда пожелтеет, можно прекращать. Правда, пары этой гадости очень ядовиты, поэтому выпаривание мы проводим только на открытом воздухе.

Ноябрь в посёлке это однозначно месяц химии. В огромных чанах у нас готовится щёлок, чуть подальше варится целлюлоза, а совсем в отдалении идёт производство серной кислоты. Азотную кислоту мы тоже вовсю собираем в селитрянице. Запахи стоят очень специфические, но мне они очень нравятся. На самом деле, это запахи нашей безопасности.

Мы привезли с собой не только порох и динамит. Нет, у нас есть запас свинца, бертолетовой соли и картона, не хватало только пороха.

И вот я провожу первые в мире эксперименты по получению нитроцеллюлозы – вернее, я её уже испытываю. Поджигаю фитиль и отхожу на безопасное расстояние. Горит! И как хорошо горит! Определенно намного, раза в четыре, сильнее, чем обычный порох.

Это не первый и даже не десятый образец, пришлось пробовать различные варианты нитрирующей смеси, но результат превосходен. Теперь у нас есть бездымный порох, и это значит, что мы можем возобновить производство боеприпасов! Надо только навеску подобрать как следует, этот порох же мощнее обычного, а то, чего доброго, патроны в стволах взрываться будут…

– Что скажешь, Лука? – Судя по всему, эти два дня, прошедшие с момента получения первой партии пороха и передачи её на эксперименты моему главному оружейнику, он только и делал, что работал. Надо ему запретить подобные трудовые подвиги – и сам взорвется, и других угробит.

– Готово, мистер Гамильтон! Новый патрон просто превосходен! Ваш новый порох значительно лучше традиционного.

– Это хорошо, но Лука. Говорю первый и последний раз. Если ты будешь проводить любые эксперименты со взрывчаткой в ненормальном состоянии: уставший, больной или с перепоя, – я тебя сниму с производства оружия. Будешь коровам хвосты крутить. И я не шучу! Понял меня?

– Понял, мистер Гамильтон. Больше не повторится.

– Надеюсь. Ты не маленький мальчик, должен понимать, что это просто опасно.

– Ещё раз прошу меня извинить.

– В последний раз! И показывай, что там у тебя за бумаги.

– Вот, мистер Гамильтон, я когда уже над патроном закончил работать, вдруг подумал. А если новый порох ещё и нитроглицерином пропитать? – Нет, он точно гений, на коленке придумал баллистит, надо его наградить. Это же отменная замена динамиту.

– Думаю, получится очень хорошая взрывчатка, начинай работу над этим вопросом. Железа у нас пока всё равно нет, так что время у тебя свободное есть.

– Хорошо, мистер Гамильтон.

Десятого декабря вернулся Барри. Мой камердинер выглядел осунувшимся, худым, небритым, но очень довольным.

– Вы были правы, сэр, мы нашли ещё одну реку, и она впечатляет, скажу я вам.

– Я так вижу, вы нашли не только реку, – сказал я, показывая на целую груду коричневых камней.

– Да, сэр, болотная руда. Нашли мы одно очень хорошее болото, а там этой руды!..

– Ты просто молодец, дружище! Вот теперь дело пойдёт!

– Да, сэр, кузнецам теперь работы много будет!

– Э нет, тут идея другая. Домну будем строить!

– А получится?

– Не знаю, будем пробовать. Уголь у нас есть, руда тоже…

Теперь у нас вроде бы есть всё необходимое, чтобы начать производство целого спектра товаров. От оружия и инструментов до паровых машин, рельсов и паровозов, осталось только найти того, кто мне сталь произведёт.

– Мистер Фултон, как вы смотрите на то, чтобы построить доменную печь?

– С неодобрением, мистер Гамильтон, я все-таки инженер, а не металлург.

– Но все-таки, кроме вас больше некому. Да и без металла все ваши инженерные идеи так и останутся идеями.

– Вы правы, больше некому. Придётся заняться, но не ждите особенных успехов. Руды нормальной у нас нет.

– Понимаю, но надо же с чего-то начинать.

Фултон с помощниками начал сразу строить и доменную, и коксирующую печь. Он здраво рассудил, что раз уж руда у нас плохая, то надо при выплавке чугуна использовать наиболее передовую технологию – компенсировать, так сказать, убогость сырья. По его прикидкам, чтобы построить весь комплекс, потребуется несколько месяцев.

Делать было нечего, и я решил использовать часть руды для производства железа старинными способами, благо для этого нашлись умельцы. Это железо я не собирался использовать для производства чего-то сложного, но простые инструменты и нужные в быту вещи из него делать было можно.