Змея на груди - Дягилева Ирина. Страница 10

К неприятностям Пульхерия старалась относиться философски. Что толку злиться на обстоятельства, если они сильнее тебя? Надо не сердиться, а делать выводы на будущее, чтобы подобное больше не повторилось никогда.

– Давай поищем другую гостиницу, в крайнем случае в машине переночуем.

– Представляю, как мы будем выглядеть на следующее утро, – огорченно отозвалась Марина. Она разглядывала небольшой рекламный проспект, который взяла со стойки размещения. – Они еще имеют наглость писать, что радушный персонал гостиницы сделает наше пребывание в ней незабываемым.

– Только для этого в нее нужно сначала попасть, – меланхолично отозвалась Пульхерия.

– А еще они пишут, что номер в гостинице можно забронировать заранее.

– За сколько суток?

– Здесь не написано.

– А телефон есть?

– Да.

– Давай сюда проспект.

Пульхерия достала мобильный телефон, набрала номер и поинтересовалась, можно ли ей забронировать двухместный номер. Девушка любезно ответила, что есть только полулюкс.

– Подходит.

– Какого числа вы хотите к нам приехать?

– А когда можно?

– Да хоть сейчас, – безразличным тоном ответила девушка. – Приезжайте и подходите к стойке главного администратора с паспортами.

– Боже, какое счастье, что люди придумали сотовую связь! – с восторгом воскликнула Пуля.

Когда они через полчаса подошли к указанной стойке, к ним навстречу вышла все та же тетечка, которая полчаса назад молча указала им на дверь.

– Это опять мы, – с робкой улыбкой обратилась к ней Пульхерия, протягивая паспорта. – Вы нас так быстро покинули, что мы просто не успели сказать вам, что у нас забронирован двухместный полулюкс на Дроздовскую и Денисову.

Администраторша смерила их сердитым взглядом, сняла телефонную трубку и спросила тоном с плохо сдерживаемыми базарными нотками:

– Клава, у тебя там броня на полулюкс для Дроздовской и Денисовой есть? – ответ Клавы, судя по всему, ей не понравился. Она еще больше помрачнела и рявкнула в трубку: – Понятно. Заполняйте формуляры разборчивым почерком. – И тетечка швырнула на стойку два листочка бумаги.

– Пуляша, она нас не любит, – шепотом заметила Марина, когда они сели за журнальный столик.

– Она никого не любит, даже себя, – в ответ прошептала Пульхерия. – Быть радушной с утра до вечера, чтобы сделать наше с тобой пребывание здесь незабываемым, трудно. Это тяжелая работа.

Полулюкс оказался обыкновенным номером с двумя кроватями, телевизором и маленьким холодильником. Из удобств были только душ и туалет. На полулюкс номер никак не тянул по всем параметрам.

Весь следующий день подруги добросовестно ходили по суздальскому кремлю, церквям и часовням, любовались древней архитектурой, время от времени пристраиваясь к чужим экскурсионным группам, слушали рассказы экскурсоводов об истории старинного города. Они посетили Музей декоративно-прикладного творчества, небольшую избушку, стилизованную под старину; побывали на улице, где снимался когда-то их любимый фильм «Женитьба Бальзаминова».

Ближе к вечеру о Суздале и его окрестностях они знали столько, что могли сами водить экскурсии не хуже любого местного экскурсовода. От усердия или оттого, что английские плащи плохо пропускали влагу не только внутрь, но и наружу, Пульхерия и Марина вспотели и мечтали только об одном, скорее снять их с себя и никогда больше не надевать.

Приняв душ и переодевшись, они отправились ужинать в ресторан при гостинице. Народу было мало, в полутемном зале тихо играла музыка.

– Как скучно протекает наш с тобой отдых, Пуляша, – грустно пожаловалась Марина, – почти как в Европе: ни тебе танцев под гармонь, ни тебе пьяных драк и разборок.

– Тебе мало впечатлений за сегодняшний день? – усмехнулась Пульхерия. – Я для тебя, подруга, готова на все. Хочешь, для полноты восприятия поставлю тебе фингал под глазом? Будет, что потом твоему мужу демонстрировать вместо фотографий. Люди с моря загар привозят, а ты фингал.

В этот момент в зал ввалилась большая компания изрядно подвыпивших мужчин. Официанты для них в мгновение ока сдвинули несколько столиков. В ресторане сразу стало шумно. На небольшой эстраде появились музыканты, к микрофону вышла певица, к пьяному шуму добавились громкие звуки музыки.

– Марина, я начинаю тебя бояться. Твои пожелания как-то уж очень быстро исполняются…

Не успела Пульхерия договорить, как к их столику подошел внушительного вида бритоголовый молодой человек и заплетающимся языком, обращаясь к Пульхерии, сказал:

– Месье, разрешите пригласить вашу даму на танец?

Парень, несмотря на то что в зале царил полумрак, был в модных солнцезащитных очках.

– Молодой человек, снимите очки: я не месье, я – мадам, – поправила его Пульхерия.

Он громко икнул и попытался исправить свою ошибку:

– Пардон, мадам, разрешите пригласить вашу мадам на танец.

– Эта мадам, молодой человек, сама себе мадам и без посторонней помощи решает, с кем ей танцевать, – огрызнулась Пульхерия.

– Я никак не пойму: она будет со мной танцевать или нет? – потребовал определенности здоровяк.

– Не буду, – буркнула Марина, – я устала и хочу спать.

– Ого, круто! Мы еще не потанцевали, а ты уже хочешь со мной спать! – взревел здоровяк.

– Я не конкретно с тобой хочу спать, а вообще, – попыталась исправить свою оплошность Марина, но сделала только хуже.

– Пацаны, тут крутая телка хочет со всеми нами спать, – заорал он на весь зал.

Ребята дружно загоготали. Пульхерия, видя, что события начинают выходить из-под контроля, поднялась из-за стола, приблизилась к парню почти вплотную и попыталась оттеснить его от стола подальше. Она доходила ему только до плеча, и ей приходилось смотреть на него снизу вверх.

– Пацан, я же тебе русским языком сказала, чтобы ты снял свои пошлые очки. Посмотри на нас повнимательнее, мы же тебе в матери годимся.

– Слушай, матерь, отойди и не мешай мне клеить телку. Для меня в вопросах секса возраст не является определяющим. И вообще, я не пацан, я – Толян. У меня сегодня день рождения, – поделился он своей радостью.

– Оставьте нас в покое! – потеряла терпение Марина. Она тоже выскочила из-за стола и подлетела к парню. – Сними свои дурацкие очки и посмотри на меня повнимательнее. У меня внучке восемь лет. И вообще, я не хочу танцевать ни с тобой, ни с твоими друзьями.

– А если я их сниму, ты пойдешь со мной танцевать?

– Нет, – решительно отказала парню Марина.

– Вот! Поэтому я их и не снимаю, – сделал он неожиданный вывод. – Пошли, хватит ломаться. Смирись с неизбежным.

Толян схватил Марину за руку и потянул к себе, Пульхерия стала его отталкивать от подруги, а Марина начала колотить по его широкой груди кулаками. Неожиданно она задела очки, и они отлетели в сторону. Парень, защищаясь, сделал выпад правой рукой и заехал пудовым кулаком прямо Марине в глаз. Марина охнула и осела на пол. К ним уже спешили официанты, друзья Толяна и посетители ресторана.

– Идиот, ты убил ее! – закричала Пульхерия, вскочила парню на загривок и начала дубасить его кулаками по бритой голове.

– Караул, убивают! – заорал Толян и завертелся как волчок с Пульхерией у себя за спиной, пытаясь прикрыть свою голову от града ударов, которыми награждала его разъяренная женщина.

Она оставила его в покое только тогда, когда он упал на пол. И то лишь потому, что несколько мужчин еле оттащили ее от него.

Пульхерия бросилась к подруге, без движения лежащей на полу. Кто-то протянул ей стакан с водой. Она выплеснула воду прямо в лицо Марине. Та открыла глаза и в недоумении уставилась на подругу.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила Пульхерия.

– Нормально, – ответила Марина, потрогала распухшую скулу и сморщилась от боли.

– Надо срочно приложить лед и вызвать «скорую помощь». Мы все эти побои сейчас зафиксируем. Я этого кретина по судам затаскаю. Я его без штанов оставлю, ему даже на улицу выйти будет не в чем.