Тик-так - Кунц Дин Рей. Страница 24

В относительной тишине, наступившей после катастрофы, Томми слышал свое лихорадочное, неровное дыхание, пощелкивание и потрескивание остывающих деталей мотора, льдистый перезвон падающих куда-то вниз осколков стекла, шипение охлаждающей жидкости, вырывающейся из лопнувшего патрубка, да стук дождевых капель по обломкам.

Как ни странно, тварь молчала.

Томми не обольщался надеждой, что его безжалостный преследователь погиб во время крушения. В любую секунду он мог вышибить решетку обогревателя или пробраться внутрь сквозь несуществующее ветровое стекло, а в ограниченном пространстве искореженного салона Томми не мог двигаться достаточно быстро, чтобы спастись.

Неожиданно он почувствовал резкий запах бензина. Несмотря на отсутствие окон, его пары скапливались в салоне, и Томми едва не задохнулся. Прокашлявшись, он подумал о новеньком аккумуляторе "Корвета": если не лопнул корпус, то заряда в нем хватит еще надолго. Между тем, достаточно будет одной искры, одного замыкания, чтобы...

Он не знал, что хуже: позволить жуткой твари выцарапать себе глаза и перекусить сонную артерию или сгореть в собственной автомашине, о которой так долго мечтал, через какие-нибудь десять часов после того, как он ее купил. Джеймс Дин наслаждался своим "Порше-Спайдером" целых девять дней, прежде чем погиб, сжимая в руках руль.

Голова его все еще немного кружилась, но Томми сумел найти защелку ремня безопасности и, держась одной рукой за руль, чтобы не провалиться вниз, кое-как выпутался из прочных строп. Потом он нащупал ручку водительской дверцы, которая, как ни странно, поворачивалась, но то ли замок заело, то ли саму дверь заклинило - как Томми ни налегал на нее, открыть дверцу ему никак не удавалось.

К счастью, стекло здесь было выбито и в раме не осталось ни единого осколка. Попадавший в дыру холодный дождь заливал Томми лицо и волосы. Вытащив ноги из-под приборной доски, Томми скрючился самым невероятным образом и встал на выступавшую между сиденьями консоль коробки передач. Первым делом он просунул в разбитое окно голову, потом плечи и, убедившись, что не застрянет, подтянулся на руках и выкарабкался из салона. Спрыгнув с борта опрокинутого "Корвета", он угодил прямехонько в глубокую грязную лужу, где смешались спутанная побуревшая трава, глина и дождевая вода.

В воздухе еще сильнее запахло разлитым бензином.

Томми неуверенно покачнулся, но устоял на ногах и медленно огляделся. Он увидел, что "Корвет" вынесло на открытый участок земли на углу бульвара Макартура и шоссе Пасифик-Коуст, который был весьма лакомым кусочком с коммерческой точки зрения и предназначался для строительства крупного торгового центра. Насколько Томми помнил, в прошедшие годы здесь устанавливали то рождественскую елку, то тыквенные головы в День Всех Святых. Ему - и Бог знает какому количеству людей - крупно повезло, что сейчас был не декабрь, а начало ноября, иначе его "Корвет" врезался бы прямо в рождественскую толпу взрослых и детей.

"Корвет" лежал на боку, и Томми стоял возле его днища. Тварь, все еще скрывавшаяся где-то в развороченных механических кишках погибшей машины, издала жуткий вопль ярости. Томми машинально попятился от машины, наступил в другую лужу, поскользнулся и едва не шлепнулся назад.

Пронзительный визг, от которого ныли зубы и ломило кости, перешел сначала в рычание, потом - в натужное покряхтывание. Тварь шевелилась, царапалась, выламывала что-то, и Томми ясно слышал скрежет металла о металл. Он, естественно, ничего не видел, но догадался, что тварь застряла где-то в обломках и теперь прилагала все усилия, чтобы выбраться наружу.

Фиберглассовый корпус "Корвета" был разбит вдребезги.

Его мечта погибла безвозвратно.

Ну и Бог с ней. Ему крупно повезло, что он выбрался из опрокинутой машины без единой царапины. Правда, завтра утром у него будут ныть от напряжения все мускулы, несомненно обнаружат себя и другие источники боли, но это случится лишь в том случае, если он доживет до утра.

"КРАЙНИЙ СРОК - РАССВЕТ".

"ТИК-ТАК".

Интересно, подумал Томми, во сколько ему обошелся каждый час владения этим механическим чудом? Семь тысяч долларов? Восемь?

Он посмотрел на часы, пытаясь высчитать, сколько прошло времени с тех пор, как он оплатил свою покупку и получил ключи, но потом ему пришло в голову, что все это не имеет значения. Это были всего лишь деньги.

Как ему выжить - вот что было главным. "ТИК-ТАК".

Двигайся!

Продолжай двигаться!

Томми обошел машину спереди, на мгновение попав в луч единственной уцелевшей фары, но так и не смог рассмотреть, что делается в моторе, потому что крышка капота была плотно вмята внутрь. Зато он отчетливо слышал, как зеленоглазая тварь отчаянно бьется о стены своей железной темницы.

- Сдохни, и будь ты проклята! - воззвал Томми.

Издалека до него донесся чей-то крик.

Томми тряхнул головой, приводя в порядок мозги, и, несколько раз моргнув, чтобы стряхнуть с ресниц воду, повернулся к дороге. Сквозь пелену дождя он не без труда разглядел на бульваре две машины, которые остановились невдалеке от того места, где "Корвет" слетел с мостовой. На невысокой дорожной насыпи, ярдах в восьмидесяти от него, стоял какой-то человек с ручным фонариком. Он что-то кричал, но ветер относил слова в сторону, и Томми ничего не разобрал.

Движение в этот час было не сильным, но даже на шоссе Пасифик-Коуст, недалеко от места аварии, все же остановилось несколько машин. Правда, из них пока никто не вышел.

Человек с фонарем начал спускаться по насыпи, спеша на помощь Томми.

Томми изо всех сил замахал руками, призывая доброго самаритянина поторопиться. Ему хотелось, чтобы кто-то еще услышал отчаянный визг застрявшей под капотом твари или увидел ее своими собственными глазами, если ей паче чаяния удастся выбраться из переплетения труб и проводов. Ему нужен был свидетель.

В это время бензин, который, по всей видимости, понемногу скапливался под лежащим на боку "Корветом", наконец-то воспламенился. Оранжево-голубое пламя рванулось высоко вверх с вулканическим ревом, испаряя летящие ему навстречу дождевые капли.

Жаркая волна нагретого воздуха ударила Томми с такой силой, что он попятился назад, закрывая руками опаленное лицо. К счастью, ветер разредил пары бензина, и взрыва не произошло, но жар был так силен, что одежда и волосы Томми вполне могли бы воспламениться, если бы не намокли под дождем.

Из огня донесся неземной визг попавшей в западню твари.

Мужчина, успевший спуститься с насыпи, замешкался, испуганный поднявшимся чуть ли не до небес пламенем.

- Скорее! Скорее! - закричал Томми, хотя и знал, что ветер и дождь не позволят человеку с фонарем расслышать ни его зова, ни отчаянного визга чешуйчатого демона С грохотом и треском, похожим на хруст ломаемых костей, искореженная, объятая пламенем крышка капота сорвалась с петель и прокатилась мимо Томми, чадя и разбрасывая искры. Следом - словно джинн из бутылки - из пылающего ада моторного отсека выскочила тварь. Она ловко приземлилась на широко расставленные ноги прямо в грязную лужу в каких-нибудь десяти футах от Томми, и он вздрогнул. Кожа ее горела: бегущие языки голубого пламени быстро обгладывали остатки хлопчатобумажной ткани, но их жгучее прикосновение, казалось, вовсе не беспокоило чудовище.

С нарастающим ужасом Томми заметил, что тварь больше не визжит от бессмысленной и бездумной ярости. Похоже, вид пламени приводил ее в восторг. Воздев над головой обе лапы - точь-в-точь как человек, поющий осанну своему Богу - и раскачиваясь из стороны в сторону словно в религиозном экстазе, тварь неотрывно глядела не на Томми, а на охваченный огнем "Корвет" и на свои собственные верхние конечности, с которых, как будто светильное масло с какого-то мрачного алтаря, стекал голубой огонь.

- Да она растет!.. - ахнул Томми, не веря своим глазам.