Моя родословная (ЛП) - Кин Кей Си. Страница 34

Я просто качаю головой, ей лучше держаться от меня подальше. Я просто устраиваю драму, а она этого не заслуживает.

— Не мог бы ты помочь мне приподняться? — спрашиваю я, смирившись с тем фактом, что я не в состоянии сделать это сама.

Он просто улыбается, помогает поднять меня и подкладывает мне еще подушек. Мое тело так сильно болит. Я не могу сдержать стона от боли.

— Постарайся немного отдохнуть, ладно? Тебе тоже нужно поесть, так что я могу дать тебе еще обезболивающих, есть какие-нибудь предпочтения в еде?

— Все, что попадется под руку, — отвечаю я, пытаясь расслабиться.

— О, и Уэст, — окликаю я, на что он оборачивается, положив руку на ручку двери.

— Я ненавижу тебя прямо сейчас, но я не слишком горда, чтобы сказать тебе спасибо. Итак, спасибо тебе. Тебе не нужно было спасать меня, особенно после того, как в последний раз, когда я видела тебя, я ударила тебя кулаком в горло, но я благодарна, что ты это сделал, — шепчу я, чувствуя, что снова засыпаю.

— Я совершенно уверен, что заслужил это, если честно. Я всегда приду, когда буду тебе нужен, Луна, несмотря ни на что, — отвечает он, прежде чем захлопнуть дверь.

Я нахожусь между бодрствованием и сном, но, слыша, как он произносит эти слова, я чувствую, что слышала их раньше.

— Эй, красотка, не плачь. Уэст здесь, хорошо? Я всегда приду, когда понадоблюсь тебе, Луна, несмотря ни на что. Я всегда буду защищать тебя, моя маленькая Луна Мун.

*****

БАХ. БАХ. БАХ.

— Клянусь гребаным богом, я собираюсь вышибить эту гребаную дверь, если кто-нибудь, блядь, ее не откроет. Верно. Сейчас же.

Что за черт? Это Паркер?

Похоже на Паркера, но он не ругается и не орет. И какого черта он пытается вломиться?

— Эй, Луна, что ты хочешь, чтобы я сделал? — спрашивает Уэст из-за двери моей спальни.

БАХ. БАХ. БАХ.

Закатывая глаза, я киваю.

— Впусти его, но не мог бы ты дать небольшой обзор происходящего, прежде чем он войдет, потому что я больше не могу выносить криков.

С этими словами он убегает, чтобы прекратить стук в дверь.

— Какого хрена ты делаешь в ее комнате?

Боже, крики не становятся тише, и это что Роман?

— Роман, клянусь богом, успокой его. Он не улучшает ситуацию, и я не позволю ей пройти через это, прямо сейчас ей не нужно никакого дополнительного дерьма.

Он чертовски прав, мне это не нужно.

— Уэст, я успокою его, когда ты расскажешь нам, что происходит. Мы пытались дозвониться до нее весь день, с тех пор как Джесс сказала, что ничего не слышала. Теперь, когда мы наконец добрались сюда, чтобы найти тебе, Уэст, репетитор, ты должен рассказать мне, что, черт возьми, происходит.

О боже, между этими двумя это может перерасти в ссору.

— Уэст. — я пытаюсь крикнуть, но получается слабо и хрипло.

Должно быть, это достаточно громко, потому что заглушает весь их шум, к сожалению, это просто заставляет дверь моей спальни распахнуться. Первое, что я вижу, — обеспокоенное лицо Паркера, за ним следует Роман. Должно быть, я выгляжу плохо, потому что шок очевиден. Я ожидаю, что Уэст последует за ними, но вместо этого входит Оскар, за которым следуют Кай и Рыжая.

Отлично. Это превращается в чертову вечеринку.

В конце концов заходит Уэст, и я смотрю на него умоляющими глазами. К счастью, никто не лезет мне в лицо и не требует от меня ответов.

— Уэст, мне нужно, чтобы ты начал объяснять мне. По порядку. Сейчас же. — рычит Роман, расхаживая в изножье кровати.

Боже, если бы я могла чувствовать свои женские части, я уверена, они бы оценили этот тон. Грустные времена.

— Я могу рассказать тебе то, что знаю, если Луна будет не против, но ты должен сохранять спокойствие. Это всего лишь второй раз, когда она просыпается, и ей нужно поесть. Так что успокойся или убирайся. Понял?

Уэст остается непреклонным, пока все не произнесут какую-либо форму звука в знак согласия. Глядя на меня в подтверждение объяснений, я просто слегка киваю.

Он рассказывает о последних двадцати четырех часах, о том, как на меня напали, и о степени моих травм.

— Хорошо, теперь ты можешь объяснить, как ты оказался вовлечен во все это? — спрашивает Кай.

— Она разговаривала по телефону с Рафом, когда на нее напала группа. Он услышал, что творится какая-то хрень, и позвонил мне. Я принес ее сюда и с тех пор остаюсь тут, проблемы? — он отвечает, глядя на него сверху вниз.

— Раф? — Роман спрашивает, но я не могу справиться со всем этим тестостероном прямо сейчас.

Опять же, когда мои женские части работают, все было бы по-другому, и минус Уэст, но прямо сейчас мне нужно, чтобы это прекратилось.

— Первый, кто подаст мне воды, — мой любимчик. — я говорю это в шутку, чтобы разрядить атмосферу, но все, блядь, двигаются, как сурикаты, в поисках ближайшей воды.

Кай и Паркер замечают свежую бутылку на моем прикроватном столике и бегут к ней вместе. Каю удается схватить бутылку первым, но Паркер хватает соломинку. Я не могу сдержать небольшой смешок, который срывается с моих губ при виде их выходок, но я съеживаюсь, потому что у меня пересохло в горле. Они составляют эффективную команду, и через несколько секунд я уже потягиваю воду, что немного неловко, когда все на меня пялятся.

— Не могли бы вы все дать мне минутку, мне нужно в туалет, — говорю я, опустив голову, мне не очень нравится необходимость оправдываться.

Никто не произносит ни слова, и я готовлюсь попытаться приподняться, когда покрывало осторожно откидывается, и Роман нежно кладет руку мне под ноги, а другую — за спину. Подняв меня как можно деликатнее, он направляется в ванную. Я не спорю, хотя каждый его шаг причиняет мне боль, мне действительно нравится быть в его объятиях.

Он несет меня в ванную и медленно ставит на ноги, убедившись, что я устойчива, прежде чем немного отступить.

— По какую сторону двери я тебе нужен? — спрашивает он, как будто это не такая уж большая проблема.

Оглядываю себя: на мне футболка большого размера, доходящая до середины бедра, и я знаю, что на мне трусики, так что это все, о чем мне нужно позаботиться.

— Со мной все будет в порядке, если ты просто дашь мне минутку. Пожалуйста, — бормочу я, не желая встречаться с ним взглядом.

Он не отвечает, просто делает, как я просила.

Мое тело так сильно болит, каждая частичка ноет после нападения, они не оставили камня на камне, это точно. Закончив, я готовлюсь к большому зеркалу над раковиной. Я открываю кран и медленно поднимаю глаза.

Боже. Я даже себя не узнаю. У меня порез на лбу и еще один на правой щеке, два синяка под глазом, и все мое лицо распухло и окрасилось в черно-синий цвет. Я смотрю на свои руки, которые покрыты синяками, и мои ноги такие же.

Я приподнимаю футболку, чтобы проверить свои ребра, чертовски трудно заставить мое тело подчиниться. Я уже наполовину поднялась, когда Роман открывает дверь, должно быть, он понимает, что я пытаюсь сделать, потому что, не говоря ни слова, встает у меня за спиной и поднимает мою футболку, останавливаясь чуть ниже груди. Я, конечно, не вижу сломанных ребер, но это, безусловно, худшие следы.

— Насколько плоха моя спина? — спрашиваю я, встречаясь с его взглядом в зеркале.

— Так же плохо, как и везде.

Без прикрас, только честная правда, и это то, что мне нужно прямо сейчас, я чувствую себя достаточно слабой в своих физических способностях, мне не нужно, чтобы с моей психикой тоже нянчились.

Роман отпускает мою футболку и снова собирается нести меня.

— Я действительно ценю это, Роман, но, может быть, ты поможешь мне дойти обратно? Ты не обязан, но я должна сделать это для себя, даже если это будет чертовски больно.

Он на мгновение задерживает на мне взгляд, затем протягивает руку, чтобы я могла прикоснуться к нему. Это требует много усилий и энергии, но в конце концов я добираюсь до своей кровати. Никто не ставит это под сомнение, что, вероятно, связано с суровым выражением лица Романа, предупреждающим не делать этого.