A Different Curse (ЛП) - "ChloeWinchester". Страница 25

Именно поэтому он был начеку, когда дверь открылась и, Зелена спустилась вниз, щелкнув выключателем света. Он поежился, когда сквозняк коснулся его влажной от пота кожи.

— Мой питомец уже проснулся? — пропела Зелена. Он смотрел через решетку и старался не дрожать, щурясь от внезапного света. Когда сквозняк достиг его он вспомнил, что его лицо, волосы были в крови от ее вспышек ярости, он чувствовал себя хуже собаки.

— А вот и ты, — она усмехнулась, вытащив катетер от иглы. Место, где была игла, было опухшим и из него текла кровь, но женщина не останавливала ее. Он поморщился, но не издал ни звука.

— Ты готов к сюрпризу, Румпель? — она усмехнулась. Потянувшись к сумке, Зелена достала две вещи: ножницы, приобретенные у него, и опасную бритву.

— Разве она не прекрасна? — сказала Зелена, крутя в руке бритву и, раскрыв ее, поднесла к его лицу. Рукоятка бритвы была причудливой формы, в таком же стиле, как и швейные ножницы, он не был уверен, была ли она серебряная, но частично должна быть.

— Это принадлежало моему отцу, когда он был жив, — он провела по щетине на его щеке, усмехнувшись, когда он вздрогнул. — Я брила его и теперь, я сделаю то же для тебя. Придется соблюдать приличия.

— Приличия, приличия… Для чего, зачем? — нервно спросил он, заставив своим вопросом ее остановиться.

— Так должно быть! Мой отец говорил, о, прекрати извиваться, как мелкий червячок, серебряная только рукоятка, — вздохнула Зелена. Он заметно расслабился. — Иди сюда.

Она намотала себе на запястье цепь, удерживающую его за ошейник, и притянула ближе. Сжав пальцами его подбородок, девушка скользнула лезвием вдоль его челюсти. Мужчина затаил дыхание, все тело было напряжено.

— Мой отец говорил, что независимо от того, что мы чувствуем, выглядеть мы все равно должны идеально.

Она улыбнулась ему, наблюдая, как он борется с опасностью, он должен довериться ей, положиться на нее, потому что сейчас он был особенно слаб.

С каждым движением лезвия, его кожа горела и пылала, воспалялась, но мужчина не двигался. Он решался на короткие вдохи, только когда она вытирала бритву о тряпку.

— Этот вечер будет очень особенным, Румпель, — Зелена улыбнулась. — Не самый особенный, но тоже особенный. Ты не рад?

Он в ужасе смотрел на нее, боясь дать неправильный ответ, в то время, как оружие было так близко.

— Конечно, рад, — она невзначай порезала вампиру кожу, и он зашипел, напрягаясь от страха. — Почему ты должен быть не рад?

Она вытерла кровь с его лица немного прохладной водой, чтобы успокоить его раздраженную от бритвы кожу. Мужчина легче задышал только тогда, когда Зелена окончательно отложила бритву. Он так и не отвел от нее взгляда, ничто вокруг не могло сейчас его отвлечь, он не будет спокоен.

— Вот так, — она пробежалась пальцами по гладкой щеке. — Красивый, как никогда.

Она выпустила цепь, и мужчина упал на кушетку, учащенно задышав. Она снова улыбнулась ему. Мрачный, ужасающий оскал с жаждой в глазах.

— Сейчас ты действительно выглядишь таким милым, — заметила она, взявшись теперь за ножницы. Он всхлипнул, акцентируя свое внимание на них. — Беспомощный. Я знаю, каково это, почему ты хотел быть обращенным. То есть, ты больше не хотел ощущать себя таким. Хотя, я должна тебе сказать, Румпель, что это подходит тебе больше, чем титул короля. Быть трусом привычно тебе, да?

Она раскрыла ножницы и одним движением срезала все пуговицы на его рубашке, вынудив его заплакать. Вампир удивился, когда предполагаемая и ожидаемая боль, не пришла. Она провела холодными руками по открытому участку кожи, касаясь ее кончиками ножниц, оставляя маленькие ожоги.

Мужчина смотрел на нее, вздрагивая при каждом новом ожоге, до тех пор, пока не стал дрожать от частоты ее пыток.

Он не мог вздохнуть или отвернуться.

— Я бы никогда не сказала, что под всеми этими слоями ткани, ты настолько тощ, — усмехнулась Зелена. — Трудно верится в то, что твоей кикиморе может это нравиться.

Она поднесла ножницы к пуговице на штанах и усмехнулась, когда он порывался что-то уверенно ей ответить и закрыл от стыда глаза, когда не смог этого сделать.

Она была права, Белль не хотела его, никто бы не захотел его. Но Зелена смотрела на него так, как будто…

Ножницы разрезали ткань с ужасным звуком, стоящим у него в ушах.

— Нет, нет, нет. Не делай этого, — пробормотал он слишком мягко, чтобы быть услышанным. И только когда ножницы переместились, обнажая его полностью, его голос стал громче. — Пожалуйста! Пожалуйста, Зелена, не надо…

Он закрыл глаза и старался прикрыться.

— Упс, — она усмехнулась.

Он всхлипнул. Вспотев, он был испуган и дрожал.

— Только не это! Не это, пожалуйста, ты не… Не заставляй меня, пожалуйста!

Она улыбнулась, ее руки шарили по его телу, беспорядочно скользя, когда он отчаянно извивался под ее руками.

— Громче, — приказала она. Кровавые слезы хлынули из глаз обжигая его щеки.

— Пожалуйста! Пожалуйста, не это! Ничего подобного, прошу! Нет, не трогай меня! — он умолял. — Пожалуйста.

Он захлебнулся.

Она схватила его за член и быстрыми движениями стала возбуждать вампира, не отводя взгляда от его глаз. Он смотрел на нее, качал головой и плакал.

— Н-нет, пожалуйста, хватит. Достаточно, — его клыки непроизвольно резко обнажились, он попытался их скрыть, но это было бесполезно.

— Ты можешь перестать притворяться, что тебе не нравится это, — усмехнулась она.

— Это не так! Я не…

Она рассмеялась.

— Кажется, твое тело говорит об обратном, — Зелена улыбнулась.

— Пожалуйста! Я прошу тебя, хватит! Белль не…

Глаза Зелены угрожающе сверкнули, и она, прежде чем что-либо сказать, запрокинула его голову и зажала ножницами один из его клыков.

— Скажи это имя еще раз, и я не только вырву их из твоего рта, что ты будешь голодать в течение следующего десятилетия, но и приведу ее сюда и выпотрошу ее на твое обнаженное тело. Ты этого хочешь? — она немного потянула за клык и он, задохнувшись, покачал головой.

Она отпустила его и кинула ножницы на пол.

Он тихо заскулил, когда она оседлала его. Он покачал головой, еще борясь, стараясь выскользнуть, но все его попытки были безуспешны. Он сжал челюсти, в то время как ее руки оставляли царапины на нем, изучаяя его тело.

Она что-то лепетала о их близости, о том, что это поможет ему понять, что ему необходимо выбрать ее, что она была права, но он не хотел ее слушать.

Все, что он чувствовал, это желчь, поднимающаяся к горлу, грозясь утопить его в собственном же позоре. Ее жар стал охватывать и его, и он, прикрыв глаза, старался не произнести ни звука.

Зелена схватила его за волосы и заставила посмотреть вверх, ей в глаза.

— Ты снова от меня отвернулся? — прорычала она, по-прежнему касаясь руками его тела, повторяя его рельеф.

Когда она полностью изучила его, она заметила шрам на его лодыжке. Нахмурившись, она с отвращением ущипнула его изуродованную плоть, выкручивая, будто вырывая ее.

Он рыдал, слабо дергая ногой и качая головой.

— Стой! Останови это! Остановись! Пож…- зарычав, она закрыла ему рот рукой.

— Кто ж знал, что некоторые части тебя настолько отвратительны? — она улыбнулась, наблюдая за тем, как слезы катились по щекам вампира.

Ее ладонь быстро заменил ее рот, и мужчине пришлось терпеть этот ад до тех пор, пока она сама не положила этому конец. Это было медленным, изнурительным и мучительным. Он крепко сжимал руками края койки, его запястья кровоточили, каждая мышца на его теле была напряжена и подрагивала, горло разрывало от каждого ее движения, отзывающегося слабыми мольбами, вырывающимися из его уст.

Он потел, дрожал и, наконец, когда все было кончено, отвернулся от нее, утираясь кровавыми слезами. Даже сейчас, когда она была не так близко, он все еще чувствовал ее, запах ее кожи и от этого ему ни на миг не становилось легче.

Она рассмеялась в своей манере, покачав головой.