Ружемант 4 - Лисицин Евгений. Страница 9

– Вставай, – велел ей хриплым голосом, слыша, как вдалеке затормозил состав. Время играло против нас.

Елена сразу догадалась, что будет дальше, а потому заведомо нырнула с тройняшками в служебный проем. Схватив инфо-фею на руки, последовал их примеру за миг до того, как грянул взрыв.

Успел в последний момент. Падая и спотыкаясь, рухнул на руки рядовой Ипиной, волчица подтащила нас обоих. Взрывная огненная волна вырвалась, заполнила собой туннель. Свод, не выдержав потрясения, затрещал, обрушился. Пыль вперемешку с каменным крошевом заполнила собой все. Стоять не стали, нырнули в дверь служебного входа. Отчаянно, не давая ни минуты покоя, слал Бейке один запрос за другим, Ириска лишь качала головой. Белый шум был ответом. Злость, обида, ярость, злые слезы потери… Шмыгнул носом, приговаривая солдатскую надежду: еще поздно хоронить. Словно забыл, кто такая Бейка.

Не забыл, но тогда с ней была рядом Айка…

– А… как же командующая? – недоумевала Старшенькая. В глотке застрял комок. Нам вот-вот предстояло выяснить…

Глава 5

Они смотрели на меня, словно на последнюю надежду. Тяжкое дыхание, молчание в эфире. Первым принял, что не стоит ждать сообщений от Бейки. Торчать в служебном коридоре тоже не было смысла. Включили фонари. Давно погасшие лампы не работали, осколками лежали на земле, сорвало только что случившимся потрясением.

– Скверна, – принюхавшись, проговорила Лена, поморщилась. Раньше она ее пугала, сейчас попросту злила. Привыкла? Спрошу потом.

Наверх шли через кабинеты диспетчерской. Механический цех, домкраты, свежие инструменты блестели на полках. Грязная ветошь, мусор, разлитые лужи машинного масла. Ойкнул кто-то из тройняшек, взбудораженная крыса с возмущенным писком заспешила прочь.

Недавно здесь правили бал порядок, стерильность и чистота, как любили в Царенате. Ремботы спали, их отключили от питания. Некому и незачем чинить поезда в таких условиях.

В диспетчерской грязно. Человека заменял столб теперь молчавшей машины. Старые бумаги, покрывшаяся грязью кофемашина остались с тех пор, как те, кого увели в рабство, работали здесь.

Осматриваться не стали, заспешили на поверхность. Первый выход оказался завален, дверь не желала открываться. Сквозь трещину сыпалась пыль, даже сумей мы ее разломать, увидим перед собой стену обломков.

Пришлось идти к запасному выходу.

Девчонки кусали губы, занимаясь тем же, чем я пару минут назад. Тщетно взывали к командующей, надеясь услышать ее очередной приказ, раздраженный голос.

Лишь Фел приняла правду одной из первых.

Спрашивал себя: как же так? Она же говорила, что может восстанавливаться. Тут же поправил самого себя, на это ей требовалось время. День, два, неделя, кто его знает?

Открыл дверь, отшатнулся от открывшегося зрелища. Передо мной стояла Бейка собственной персоной. Поправила кожанку плаща, водрузила фуражку, придерживая от беспощадного ветра. Изодранная форма, ни единого кровоподтека. Нутром чуял, что-то здесь не так.

Она рухнула нам на руки, не устояв на ногах, блаженно улыбнулась.

Осмотрелся. Взрыв натворил дел. Все, что готово было нас изрешетить при малейшем движении, уничтожено. Стонали обожженные солдаты в карсирской форме. Пара царенатских офицеров нашла свою смерть, от них остались лишь клочки одежды, кусочек погон.

– Ты как выжила? – собирались положить Бейку на спину. Она нашла в себе силы протестовать.

– Только не на спину. На живот.

Командующей было больно. Я вдруг ощутил на руках теплую скользкую зеленую жижу – то, из чего командующая состояла на самом деле.

Вдруг вспомнил, что на Бейке не было плаща, когда мы собирались в рейд.

– Дай всем отбой.

– Отбой? Мы посреди вражеской территории, где только что взорвался целый состав! Здесь…

– Здесь никого не будет, рядовой Потапов. Выходы перекрыты, кроме пешеходных. И ты правда думаешь, что у них сейчас мало дел, чтобы распылять силы на тех, кто, возможно, мертв? А если не мертв, то… корчится от боли, – сказав последнее, она сморщилась. Я закусил губу.

– Можно? – кивнул на куртку.

– Не снимешь, а встать и снять сама не смогу. Режь.

Выудил клинок из ножен, позвал Фелицию помочь, кивнула. Тройняшки служили фонариком. Рядовая Ипина деловито готовилась использовать остатки аптечного короба.

Кожа куртки плохо поддавалась лезвию, но вскоре обнажила то, что командующая поспешила закрыть от чужих глаз.

Да уж, тут «асклепием» точно не обойтись…

– Зачем? Куртку надевала зачем?

Бейка позволила себе улыбку. Тронул лоб – несчастную бросало в жар, колотило лихорадкой. У бедняги не хватало целого куска спины. Скверна разъедала кожу, спешила взяться за мягкую плоть. Вместо мяса, костей, внутренностей у Бейки не было ничего. Лишь зеленоватая слизь, словно детский игрушечный слайм.

Как она и говорила раньше.

Испугался, почему мы не взяли с собой Владу? Почему-то верил, что вампир точно бы знала, что нужно делать в таком случае. Бросил взгляд на волчицу, на лице той застыло обезнадеживающее смятение.

Одна лишь Фел выглядела той, кто знает, что следует предпринять. Смотрел на снайпера, как на божество.

– Куртка – чтобы не растеклась, – тихо ответила она за Бейку, сглотнула. – Видишь, скверна? Она не дает частицам тела командующей срастись.

– Как она вообще выжила? Чудом? – окинул взглядом разрушения. Руины говорили, что выжить в эпицентре подобного смог бы разве что Вит Скарлуччи.

Невесть в каком виде.

– Не кричи. Поможешь? Надо вырезать скверну, пока та не напитала ее тело, не стала опухолью. Бейку не убьет, но она отправится на перерождение. Хочешь таскать командующую в канистре?

При мысли об этом стало дурно, но сумел сдержать себя в руках. Кивнул, готовый ко всему.

– Что делать?

– Ассистировал раньше на операциях? – в вопросе проскочило любопытство.

– Доводилось.

Она кивнула, принимая на веру и не собираясь спорить.

– Тогда держи тут и здесь. Буду резать, ты подхватывай скверну. Не голыми руками, в перчатках!

– Кто-нибудь, – включился в процесс, не желал быть просто ведомым, – нагрейте воды. Тряпки, бинты, вода. Рядовая Ипина, в твоем коробе есть хирургические закрепы?

Фел задумчиво хмыкнула, моя решительность пришлась ей по вкусу…

Часы трудов окупились. Взмокший, словно мышь, позволил себе припасть спиной к каменному крошеву, выпрямиться. Поясница захрустела, говоря спасибо. Еще раз посмотрел на Бейку. Жадное, горячее дыхание, похожее на бой за каждый вдох, сменилось мерным и ровным.

Не задавал лишних вопросов. Фелиция, уставшая не меньше моего, последовала примеру, разлеглась на холодном полу.

– Спит, – заверила меня Ириска, неустанно сканирующая жизнеспособность Бейки. Не знаю, умеют ли ИИ волноваться, моя, кажется, была способна и на это.

Тройняшки свернулись калачиком. Хотел бы знать, откуда в них всех столько силы? Видел за свою жизнь хнычущих мальчишек, стонущих от вида крови. Плачущих, когда приходится стоять несколько часов на ногах.

А эти женственны и стойки.

«Есть женщины в русских селеньях» – вспомнилась смешливая поговорка. А может, то, что говорила Влада, что сон со мной в одной комнате делает девчонок сильней, самая что ни на есть правда? Не возвращался к ее словам долго, а вот теперь…

Выдохнул, посмотрел на Нату. Той хотелось пить, пожертвовала свою флягу, чтобы нагреть воды. Тройняшки поделились своей, но там было лишь на глоток. У Елены не лучше. Протянул свою – полна почти наполовину. Инфо-фея жадно припала к ней губами.

– Это надолго?

– Что? – переспросила Фелиция, повернувшись ко мне.

– Долго будет спать?

– Если мы все сделали правильно, она быстро восстановится. Физически, не морально. Не знаю, как ее собственное проклятие воспримет это. Станет ли лишать части тела?

В прошлый раз возрождение окупилось пальцами ноги. Вспомнил Бейкину насмешку: хорошо, что не головой.