Община. Лёд и пламя - Трофимова Любовь. Страница 4

Услышав шаги, сориентироваться не успела. Дверь распахнулась и, заглянувший в гараж отчим, застыл на месте, разглядывая мои голые ноги и попу совсем недвусмысленным взглядом. Запоздало прикрылась остатками платья и, покраснев, нахмурилась.

– Мила, мама ещё спит, – сообщил Анатолий слегка севшим голосом и, прерывисто вздохнув, вкрадчиво дополнил: – Иди в комнату, девочка. Платье оставь, – я сам выброшу.

ГЛАВА 5

Мила

Несмотря на дикую усталость и опустошение от пережитого стресса, я обязательно должна была спуститься к завтраку. Иначе мама пришла бы сама, и тогда расспросов избежать не удалось бы.

Приняла душ и, сменив на швах пластыри, оделась в спортивные брючки и водолазку с длинными рукавами и высоким воротом. Так я пыталась скрыть следы порезов на шее, руках и животе. Высушив волосы, я спустилась на первый этаж дома и, нацепив на лицо беззаботную улыбку, зашла в столовую.

– Доча, я думала, ты ещё спишь, – улыбнулась мама и, позволив чмокнуть себя в щеку, кивнула на блюдо с парующими сырниками. – Садись, пока не остыло.

– Хочу кофе, – сообщила я и, отодвинув стакан сока, потянулась к кофейнику.

– Не выспалась, – подмигнув, намекнула мама и, глянув на вошедшего в комнату Анатолия, попросила: – Рассказывай… Как прошёл выпускной?

– Да нормально, – помявшись, буркнула я.

– Даша, я тут знаешь, что подумал, – избавляя меня от дальнейших расспросов, своевременно вклинился в разговор отчим. – Экзамены Милы позади, а тебе не помешал бы отдых.

– И-и? – глаза мамы загорелись предвкушением.

– Я купил тебе путёвку в спа-отель, – накладывая себе сырники, сообщил Анатолий и, полив их сгущёнкой, напомнил: – Ну тот самый… Помнишь? Ты мне все уши про него прожужжала.

– Я-то думала, мы все вместе съездим к морю, – надув губы, вздохнула мама.

– Дашуль, милая, я пока не могу, – начал оправдываться отчим и, разведя руками, добавил: – У меня слияние в самом разгаре. Сейчас точно никак.

– Жаль, – ковыряя вилкой сырник, мама опустила взгляд, но, немного помолчав, посмотрела на меня и, улыбнувшись, предложила: – Тогда мы с Милой съездим вместе. Ей тоже не помешает отдохнуть после экзаменов и…

– Нет, мама, – покачала я головой и, сунув в рот кусок сырника, буркнула: – Готовиться к поступлению надо.

– Зачем? – удивилась она, тут же напоминая: – Результаты тестов у тебя отличные, ничего сдавать и не придётся.

– Мам, ну я же говорила, что там ещё профильный экзамен будет и интервью. Да и конкурс на место слишком большой. Рано расслабляться.

– Доча, ну это же всего неделя и…

– Даша, она права, – снова вмешался отчим. – Вот поступит и съездим все вместе к морю. Потерпи месяц, я как раз основные дела завершу.

– Ну тогда я потерплю без спа-отеля, – вздохнув, кивнула мама.

– Поздно дорогая, путёвка уже оплачена, – расплывшись в улыбке, проурчал Анатолий и, подавшись вперёд, взял мамину руку, безапелляционно подытожив: – Так что решено, – ты едешь отдыхать.

В течение дня я жутко переживала, что маме позвонит кто-то из родителей одноклассников или из полиции. Поэтому старалась находиться рядом и, помогая собирать вещи, всячески отвлекала. Перед самым отъездом вообще сунула мамин телефон под её подушку, и впопыхах она, конечно же, про него забыла.

Не то чтобы я рассчитывала скрыть от неё произошедшее на выпускном, но, по крайней мере, надеялась, что к её возвращению ситуация хоть немного изменится в лучшую сторону, и общую картину можно будет сгладить.

Когда Анатолий увёз маму в аэропорт, я первым делом позвонила Ксюше. Её телефон оказался недоступен, а когда я набрала домашний номер, трубку взяла её мама.

– Мила, как ты смеешь звонить моей дочери после всего, что?.. – без вступлений начала она строго.

– Я всего лишь хочу узнать, как она, – перебив, спросила я и, вздохнув, поинтересовалась: – И почему вы решили, что именно я стала причиной всего произошедшего?

– Ну а кто? – возмутилась женщина, тут же заявив: – Ксюша не могла сама…

– Что не могла? – начиная закипать, снова перебила я.

– Наркотики и месть парню, который тебя отверг, – с осуждением процедила Ксюшина мама.

– Вот как? – хмыкнула я, поспешно уточняя: – А она что говорит?

– Ксюша ещё в больнице, – нехотя сообщила женщина и строго предупредила: – Только я не позволю вам больше видеться и…

– Хорошо, – согласилась я и, усмехнувшись, попросила: – Вы ей передайте, что я никому не скажу, что Алекс пытался её изнасиловать и позвал с собой Егора, чтобы меня отвлечь буквально тем же способом.

– Что?! Но…

– А ещё передайте, – добавив в голос металлических ноток, продолжила я, – Что я не буду распространяться о том, что она доверчиво пила принесённое парнями шампанское, в которое они что-то подмешали.

– Мила, я не знала…

– И скажите, что, разбивая окно, чтобы привлечь внимание и позвать на помощь я сильно поранилась, но скоро всё заживёт.

– Но нам сказали, что ты… – проблеяла Ксюшина мама, но я не дала ей договорить.

– Ах да, ещё скажите, что я скучаю, и жаль, что мы так и не поговорили, но если она хоть немного дорожит нашей дружбой, она расскажет полиции всё, что там было и напишет заявление на Алекса.

Бросив трубку, подмяла под себя подушку и горько заплакала от обиды. Ксюху не винила, понимая, что она скорее всего всё ещё напугана и вряд ли знает хоть часть того бреда, который распространяют обо мне.

Немного успокоившись, достала свой ноутбук и залезла в социальные сети. Полистала ленту новостей, переполненную фотографиями счастливых одноклассников и, перекинув с телефона наши с Ксюшей снимки, тоже запостила кусочек значимого события. Но едва я успела разместить пост, как под ним появились первые реакции и комментарии. Вот только содержали они совсем не поздравления и добрые пожелания.

Бывшие друзья и абсолютно незнакомые мне люди называли меня шлюхой, наркоманкой и психопаткой. Кто-то будто караулил новости на моей страничке, чтобы намеренно завалить удушающим несправедливостью хейтом.

Пришлось срочно закрывать комментарии к постам и ограничивать доступ незнакомым людям к моей странице. Перед этим я, конечно, сделала скрины этого безумия, решив показать в полиции. Список друзей тоже заметно проредила и, закрыв вкладку соцсети, полезла проверять электронную почту.

Здесь меня ждал новый удар. Несколько писем от учебных заведений, куда я ранее направляла свою анкету, заявление и сведения по среднему баллу, гласили о том, что меня не готовы принять в качестве студента. Причины были разные, но настолько нелепые и размытые, что не заподозрить связь с произошедшим на выпускном, было ну о-о-очень трудно.

Кто-то старался испортить мою жизнь и обрубить все пути. А это уже было намного серьёзней, чем обидный хейтинг в соцсетях.

ГЛАВА 6

Мила

Ночь почти не спала, много думая о том, как нелепый случай в одночасье может разрушить все мечты, надежды и планы. Ещё пару дней назад я была беззаботной выпускницей, мечтающей поступить в престижное учебное заведение и стать первоклассным специалистом. Переживала только о том, как моё выпускное платье оценят подруги. Ничего сверхъестественного или нелепого, о чём бывает мечтают девчонки моего возраста. Просто учёба, студенческая жизнь и новые друзья.

Теперь же… Я не понимала в каком направлении двигаться, а ещё не затихший юношеский максимализм орал благим матом «Жизнь боль! Мы все умрём! Всё кончено!» Прекрасно понимала, что нужно успокоиться и поискать другие варианты, но пока лишь пребывала в неприятном ступоре накрывшего отчаяния.

Устав ворочаться, встала очень рано. Дом ещё спал, и я решила побегать в ближайшем парке. Обработала швы, умылась, надела форму, завязала волосы в высокий хвост и, взяв ключи и телефон, тихо выскользнула из дома.

Бегать по утрам я любила. Это не шло ни в какое сравнение со школьными занятиями физкультурой. В нашей школе был бассейн и тренажёрный зал, но в дополнение я посещала буквально все доступные секции. Теннис, плавание, йога, конный спорт, а одно время даже ходила на бокс. Правда, после пары полученных синяков, пришлось выслушать мамины стенания о том, что для девушки это опасно. Секцию бросила, но иногда тайком спускалась в подвал дома и лупила грушу, которая очень скучала без внимания её хозяина Анатолия.