Турист поневоле (СИ) - Большин Сергей Артурович. Страница 9
– Сам же говорил, что потерял паспорт… – и строго зыркнул на Петра, чтоб не открывал рта, – он тебя на новый паспорт и сфотрает. Потом посиди где-нибудь за столиком, или на баре, нам с Егорычем потолковать нужно. Я тебя найду.
«На паспорт в туалете… полная анархия! И что вот так вот просто на новый паспорт? Охренеть» – ворчал себе под нос Петр, выискивая свободный столик после процедуры.
Свободных столиков не было. Он увидел одиноко сидящую красавицу и направился к ней: была не была! «Это у них кризисом называется – ни одного свободного столика… Все наизнанку. Машины они импортируют, сами не могут, а вот девушек делают на загляденье – думал Петр, подходя к девушке, - как там Коля говорит, «призывно́й возраст»? Эта скорее не призывна́я, а призы́вная»…
– Тут свободно? Вы не против, если я присяду?
– Нет, пожалуйста, – девушка выпустила из губ соломинку и приветливо улыбнулась.
Гостеприимство вдохновило Петра.
– Все-таки это не честно! – пошел он испытанной ранее дорожкой.
– Что нечестно? – встревожилась собеседница.
– Я здесь впервые, хотел осмотреться, а вы все затмеваете! Разве можно быть такой ослепительной?!
– Ахаха, спасибо за комплимет, – рассмеялась девушка, как серебряные колокольчики зазвенели. У Петра даже перехватило дыхание. – Меня зовут Настя, а вас?
– Петр. Кого-нибудь ждете?
– Никого. А вы?
– И я никого. Какое счастливое совпадение! Вы верите в судьбу?
– Верю. Все происходит не случайно. – Она допила коктейль, отодвинула бокал и достала сигарету [1]. Петр галантно помог прикурить от ее же зажигалки. – Вы здесь впервые? – Петр кивнул, - Вот. И разве это случайно, что вы подходите не к кому-нибудь, а именно ко мне! Это нужно отметить! Угостите девушку коктейлем?
– Конечно! М-м-м… у меня же нет местных денег…
– Тут можно картой оаплатить.
– Карты тем более нету! –себе под нос пробурчал Петр, но девушка его прекрасно расслышала.
– Не поняла, ты что, альфонс?! – Регистр уже был другой. Открытый звук. Московское произношение сменил агрессивный провинциальный акцент.
– Что вы имеете в виду? – смутное предположение о том, куда он вляпался, замаячило на краю сознания Петра.
– Это ты что имел в виду?! Бред Пит, блин, нашелся! Я работаю: бабок нет – пошел на…
– В каком смысле - работаете?
– В таком! Слушай, непонятливый, или платишь, или валишь отсюда…
– Так вы что… продажная женщина?!
– Ну, ты и урод… да пошел ты на… отсюда! – обсценный поток широкой рекой хлынул Петру в уши, но ему казалось, что это зловонные помои льются на голову. Он был готов встать и уйти, но тут в душе проснулся комсомолец, святой долг которого бороться за сердца и души несознательной молодежи.
– Настя! Как вы можете так разговаривать! Вы же молодая, красивая девушка, комсо… ну, не должна же такая красивая… ну вы… не должна же ты так грязно ругаться! Это плохо! Вы что, действительно… проститутка?
– Ну, все, мудак, допи..ся, хотел нажить проблем? Ща будут! Вали, говорю, по-хорошему.
– Настя, но это неправильно! Так не должно быть! Вы же такая… такая… как же вы смогли пасть так низко?
– Чи-иво?!!! – Девушка вытащила мобильный. – …Папа? Папа! Тут мудак какой-то мешает работать!.. Конкретно мешает!.. да, в зале.. где обычно… Напросился, красавец, – зло бросила она Петру.
Он не успел открыть рот для ответа, как к столику подошли два дюжих охранника в строгих черных костюмах.
– Этот?
– Этот.
– Уважаемый, выйдите, пожалуйста, из зала, – твердым голосом попросил один из них.
– Почему я должен выходить? – огрызнулся Петр.
– Потому что мы вас об этом просим. Пожалуйста, не…
– Что за шум, а драки нету? – раздался за их спинами спасительный голос Николая.
– Этот с вами? – охранник указал на Петра.
– Не «этот», а ваш уважаемый гость! – Голос Николая сделался стальным. – Анатолий Витальевич на месте?
– При чем здесь Анатолий Витальевич? Ваш друг не хочет оплачивать услуги девушки. – В голосе охранника появились извинительные нотки.
– Я говорю, Анатолия Витальевича пригласите сюда. Скажите, Регеда зовет.
Охранники отошли в сторону и стали с кем-то связываться.
Николай шепнул Петру на ухо:
«Ты никого не знаешь, никого не узнаешь. Ты – твой сын Вася. Понял? Не проколись!»
К столику приближался рослый мужчина крепкого телосложения. Петр узнал его сразу: Скосырев, командир оперотряда [2], бывший сослуживец.
– Хэллоу алейкум, уважаемый! – басом окатил зал здоровяк, распахивая объятия навстречу Николаю. Они обнялись, по-борцовски коротко? прижавшись одним плечом. – Трешь-мнешь, телешь-мелешь? Коля, ты как ко мне приходишь, все время приключения. Нет бы просто к другу на рюмку чая заглянуть! Чего они от тебя хотят? – он кивнул на охранников.
– Не от меня…
– Игорь, – кивнул одному из своих людей Скосырев, – в чем дело?
– Да че, Анатолий Витальевич, тут вот с Настей вопрос…
– Че по-китайски локоть! Сами не местные, с Крычева за солью приехали?!!! Доложить по форме!
– Клиент воспользовался эскорт-услугами и отказался платить! Требование прекратить бесплатное пользование услугой отказался выполнить. В соответствии с инструкцией…
– Ну, то-то. Что за клиент, надеюсь, не ты, Коля?
– Не я. Вот парня выгуливаю, он впервые…
Скосырев наконец обратил внимание на Петра. Его лицо вытянулось в изумлении. Так изумился бы неверный муж, выходя из душа к оставленной в постели любовнице и обнаружив вместо ее манящего взора суровый взгляд жены.
– Петр Юрьевич, ты?.. – В прошлой жизни Анатолий был и возрастом и рангом младше Петра…
– Это Вася, его сын.
– Фигасе похож! Батя тебя клонировал, что ли? Вася, ты помнишь, какой сегодня день?
– Пятница… – впервые с начала инцидента подал голос Петр.
– Ну, ты даешь! Батя твой, вот такой был мужик! Эх ты! Сегодня день, когда он пропал, разве не помнишь?
– Вася совсем мальцом был. А тебе-то с чего помнить? – удивился Николай.
– Как с чего? Этот день особенный, с утра отмечаю.
– Заметно.
– Петя, за год, до того как исчез, конкретно в этот день меня в райком на работу взял. Ровно 27 лет назад. А еще годом раньше, в этоже в этот день, мы его на дембель провожали. Мы служили вместе: я к нему в учебку молодым попал, а он уже дембелем был, он же мой зема из Витебска, опекал меня… и потом… – Петр прекрасно помнил все, о чем говорил Анатолий. Скосырев был крепким крестьянским парнем, неотесанным, грубым, но чистым и без двойного дна. Поэтому, когда Анатолий, сверхсрочник, воин-интернационалист, получил направление на учебу в Москве, Петр как мог помогал ему стать на ноги в столице.
– Так, солдат спит, служба идет? – обратился он к охранникам. – Бегом на исходную. А ты, сучка, какого хрена уважаемых людей подставляешь, к ментам на субботник захотела?!
– Так я же по инструкции, папа…
– Пошла отсюда! По инструкции… Хотя стой. Вася, она тебе понравилась? Хочешь, на выходные подарю? Бери.
– разве она не твоя… ваша дочь?
– Ты что, охренел?! Моя дочь в Англии в университете учится, а это – б…ь рабочая. Бери, если понравилась. Нет? Ну, хозяин – барин. Официант! Неси моего. Парни, кальвадос будете? Хороший, «Пер Маглуар» двадцатилетний… Неси одну 0,7, нет, лит давай, и три бокала. И закуску нормальную. А батя твой, светлая память, вот такой был мужик!
– Что ты его хоронишь раньше времени? – возмутился Николай.
– Так 26 лет лет прошло. Он не мог сына бросить, не тот человек! Если не появился, значит, нет его. Давайте помянем Петра Юрьевича Симутина, светлая ему память! – Эти слова Анатолий произносил вставая, – Пацаны, не чокаясь. Пусть ему будет хорошо там, где он сейчас! – И залпом выпил полный фужер дижестива.
Николай хитро подмигнул Петру и тоже выпил. Петру не осталось ничего другого, как последовать за товарищами. Пожелание было в тему, ибо адреналин у петра хлестал через край.
– Афган был потом, а в учебке мы с твоим батей в Каунасе в 108-м гвардейском десантно-штурмовом полку служили, – продолжал Анатолий, хрустя зеленью.