Пленница любви - Уинспир (Винспиер) Вайолет. Страница 17

— Ты не можешь обойтись без мелодрамы?

— Ты знаешь, что причинила ему боль. — Иден тоже побледнела. — Если он увидит тебя…

Она не закончила фразу, потому что дверь в кухню резко распахнулась и на пороге появился Тони. Его волосы были небрежно зачесаны назад, глаза блеснули, когда он посмотрел на Гейл. Иден прекрасно понимала, что он сейчас чувствует: бешеный стук сердца, желание прикоснуться к любимому человеку и боязнь того, что пропасть между ними слишком велика.

— Привет, Гейл! — произнес Тони, затем запустил руку в карман и передал Иден маленькую коробочку. — Вот крем для губ, что я обещал тебе, Иден.

— Спасибо, Тони. — Приняв коробочку, она обернулась к сестре. Та знаками просила ее выйти из кухни, но Иден не подчинилась. — Не хочешь чашку чаю? Он свежезаваренный, — предложила она доктору.

Он стоял не двигаясь, будто вовсе не слышал Иден. Взгляд Тони был прикован к кольцу Гейл, сиявшему зелеными и белыми огнями. Пауза затянулась, нарастало напряжение. Гейл первой нарушила молчание.

— Тебе предложили чай, — сказала она. — Что, кошка съела твой язык?

Молча Тони смотрел в ее красивое лицо, потом вздрогнул, словно острая боль пронзила его тело.

— Да, — проговорил он. — Язык… и сердце. Спокойной ночи, Иден! — Он стремглав выбежал из кухни.

Сестры уставились друг на друга.

— Я устала, — сказала наконец Иден. — Я лучше пойду спать.

— Сладкая моя…

— Нет, хватит об этом, Гейл! Я насмотрелась на то, как ты мучаешь Тони.

— Но… как он смотрел на мое кольцо…

— А ты хотела, чтобы он восхищался им, как все остальные? Гейл, он любит тебя, а любовь не оставляет в сердце места для восторгов по поводу того, что твой любимый человек выходит замуж за другого.

— Ты говоришь словами любовного романа. Если Тони сейчас плохо, он сам это заслужил! Он отказался уехать из Лоутона! Ни один мужчина на свете не заставит меня жить в этой дыре! Я… я этого не вынесу, Иден.

— Но ты же выносила с тех самых пор, как умерли наши родители и мы переехали сюда, — напомнила Иден. — Лоутон не такой уж плохой город.

— Подслащиваешь пилюлю? Но что будет, когда я проглочу весь сахар?

— А он тебе так необходим?

— У меня нет выбора, моя романтичная младшая сестренка! Полет на Луну не может длиться вечно. Атмосфера наверху становится слишком разреженной.

— Какой ты стала циничной, Гейл.

— Я смотрю правде в глаза. Как Лейф. — Гейл нашла сигарету, закурила и принялась бродить взад и вперед по кухне, беспрестанно затягиваясь. — Он и я… мы оба знаем, что любовь — всего лишь романтический синоним желания.

— Это не так!

Гейл лукаво взглянула на сестру:

— Да ладно, милая. Неужели парочка крепких объятий Гарета не объяснила тебе, чего на самом деле мужчины хотят от женщин?

— Желание — только половина любви, — не сдавалась Иден. — Взаимопонимание, общая радость, готовность делить невзгоды — вот вторая половина!

— Как я рада за тебя… и Гарета. — Гейл ехидно усмехнулась. — Из твоего высокопарного заявления следует, что нам вскоре предстоит услышать о вашей помолвке. Лейф будет просто счастлив. Он питает к тебе и юному гению рояля прямо-таки отцовские чувства.

— Отцовские? — переспросила Иден. Она крепко стиснула коробочку с кремом, чуть не раздавив ее. — Мне пора спать, я очень устала. Спокойной ночи, Гейл.

— Иден, постарайся меня понять!

— Конечно. Я понимаю, Гейл. Тебе нужны бриллианты, а не любовь!

Глава 7

На следующий вечер они поехали в Лондон. За рулем лимузина сидел Донован в особой униформе. Они надеялись попасть в концертный зал пораньше, чтобы перекинуться парой слов с Гаретом до выступления. Но застряли в автомобильной пробке и прибыли всего за десять минут до начала, успев только купить программки и занять свои места на балконе.

— Здесь собралась отличная публика. — Гейл оценивающим взглядом окинула концертный зал, ожидая, что все начнут глазеть на нее и ее спутников. — Умный ход — устроить выступление Гарета прямо перед нашей свадьбой. Ты умеешь привлечь общественное внимание, дорогой.

— У меня было много практики. А-а, вот и наш мальчик!

На сцену вышел Гарет в черном смокинге. Он бросил быстрый взгляд на их балкон. Иден улыбнулась и прошептала: «Удачи!» Гарет прочел это слово по ее губам и кивнул. Под вежливые аплодисменты зрителей он сел к роялю и открыл крышку. Белые клавиши засверкали в свете ламп.

Запоздалые слушатели занимали свои места. Наконец, когда тишина воцарилась в зале, Гарет опустил тонкие руки на клавиши.

Всю первую часть его программы публика оставалась настроенной критически. То и дело раздавались недоверчивые шепотки. Гарету Конвею, протеже богатого и влиятельного промышленника, было нелегко доказать зрителям, что он действительно талантлив.

Перед тем как Гарет должен был исполнить отрывок из Рубинштейна, Лейф наклонил голову к Иден и прошептал:

— Расслабься, дитя. — Он ободряюще улыбнулся. — Гарет абсолютно спокоен. Он знает, что еще до конца вечера добьется признания этой напыщенной публики.

Уверенность Лейфа в своем протеже была оправданна. С последними аккордами «Лесной нимфы» зал потрясенно замер, но через мгновение разразился громоподобными аплодисментами. Зрители поднимались со своих мест и продолжали аплодировать стоя.

После концерта Гарет попал в настоящую осаду. У дверей его гримерной толпились люди, поздравляя дебютанта с успехом. Представитель звукозаписывающей компании прорвался сквозь толпу и пригласил Гарета на ленч на следующий день. Он был в восторге от «Лесной нимфы» и хотел обсудить условия контракта.

Через полчаса шумиха улеглась, и Гарету удалось сбежать со своими друзьями. Неоновые огни отражались на полированной крыше автомобиля Лейфа, с моря дул легкий бриз. Лейф сообщил, что его секретарь заказал столик на шестерых в ресторане «Доминик» — одном из лучших в Брайтоне. Но прежде он хотел знать, не повредит ли здоровью Иден поздний праздничный ужин.

— Вечер будет удачным только в том случае, если мы как следует его отпразднуем, — ответила она, чувствуя руку Гарета на своей талии.

— Тони предупредил, что тебе нельзя переутомляться, Иден, — напомнила тетя Сью.

Гейл поежилась и накинула меховое манто на плечи:

— Не беспокойся, тетя. Небольшой ужин не повредит нашему бесценному ребенку.

Иден посмотрела Гейл прямо в лицо. Да, сестра, подумала она про себя, вот так! Твое сердце замирает каждый раз, как ты слышишь это имя.

Когда все общество вслед за Лейфом прошло через стеклянные двери зал ресторана, к ним подбежал метрдотель, рассыпаясь в приветствиях, проводил их до прекрасно сервированного столика, убрал карточку с надписью «Зарезервировано» и подал меню. Он обращался с ними как с особами королевской крови.

Иден заметила, что посетители за другими столиками кивали и улыбались Лейфу и его невесте. Мужчины с восхищением смотрели, как Гейл снимает манто, обнажая бархатистые плечи. Тетя Сью озиралась по сторонам. Она бы никогда не пошла с Гарри в такой дорогой ресторан.

На столах горели маленькие лампы, хрустальные бокалы наполнялись багряным вином, меховые шубы висели небрежно перекинутые через спинки стульев. На танцевальной площадке в такт музыке двигались пары, женщины напоминали пестрых бабочек рядом с одетыми в черные смокинги партнерами.

Наконец подали шампанское во льду, затем принесли изысканные блюда. Официант добавил бренди и корицу в горячий кофе и разлил по чашкам тончайшего фарфора. Компания наслаждалась чудесным напитком, слушая модный оркестр.

Лейф решил закурить и достал портсигар. Гарет и дядя Гарри присоединились к нему.

— Лейф! — сказала Гейл тоном, не принимающим возражений. — Я хочу танцевать!

— Может, Гарет согласится потанцевать с тобой. — Лейф нагло улыбнулся сквозь завесу ароматного дыма. — Я думаю, Иден не хочется очутиться на танцплощадке после того, как она переболела гриппом.