Обороты (СИ) - Чар София. Страница 12

– Но вам нужен наставник. Особенно, когда мы перейдем в другой мир, – прищурившись, отозвалась Рамина и вдруг резко вскинула руку, взглянув на дочь. – Вопросы и возражения к Грегуару. А теперь в дорогу и никаких вылазок. И если я сказала «никаких» значит «никаких».

Поморщившись, Лейвина недовольно скрестила на груди руки, но возражения придержала. Знала, что, если не смолчит сейчас позже сбежать будет куда тяжелее.

Не изменяя легкой улыбке, Рамина только покачала головой. Показная покорность дочери ее ничуть не убедила, но говорить женщина ничего не стала. Им нужно было уходить.

Пожирая мир, потоки вязкой мглы медленно стекали по склонам долины к ее центру. Круг непроницаемой тьмы сжимался, подступая все ближе. В тяжелой черноте тонуло небо, в ней терялось солнце, гибло все. Неотвратимо надвигаясь, мрак обступал Его со всех сторон, но пошевелиться Он не мог.

Тело, сковывал свинец и сколько бы Он не напрягал мышцы, не удавалось пошевелить даже мизинцем. Единственное, что оставалось – смотреть, как приближается темнота, слышать в ней раскаты хохота, ощущать удушающий смрад гнили. Он заполнял, душил, доводя до безумия…

Резко сев на постели, тяжело дыша после кошмара, Аскар медленно провел ладонью по лицу. Мир гнил, а вместе с ним гнил и король. Вот уже третий оборот кошмары не давали ему покоя. Порой отступая на время, или досаждая, стоило только закрыть глаза, но никогда еще они не были настолько насыщенными. Никогда еще он не ощущал, что теряет себя настолько явно.

Глубоко вдохнув, мужчина откинулся на спину, рассеянно глядя в потолок. Надежда на то, что его обойдет семейное проклятье не оправдалась.

«Зря я вернулся к прошлому, в нем нет спасения. В нем гибель для всего…» – рассеянно подумал он, на мгновение прикрыв глаза.

В голове звенело, к горлу подкатывала тошнота. Этот кошмар дался куда тяжелее прочих. Но вместе с чувством тяжести отката он ощущал, как в нем поднимается и ярость.

Он стал первым, кто усмирил жнецов, принес покой в этот мир, возглавил разрозненные земли. Он стер с лица земли даже воспоминание о проклятье правителей, обезопасил свою семью, всех подданных, но… Но в итоге выходило, что он не сделал ничего. Выходило, что права Рамина, он стал рабом законов своего мира.

Воспоминания о кшерхах вынудили поморщиться и снова сесть на постели. Довольно, какие бы ошибки он не сделал, все они остались в прошлом. Сейчас он может только ждать. Пока его сын будет учиться быть правителем, он сделает все, чтобы Ошер не повторил его ошибок.

От воспоминания о сыне на душе стало тяжело. Избалованный и слабый, он был не готов к тяжелому путешествию, но выбора не было. Либо он выживет и измениться, либо…

Вздохнув, мужчина поднялся на ноги и подошел к распахнутому окну.

Либо придется переиграть один из ходов с другим потенциальным наследником.

Кшерхи успели бежать.

Морщась от боли, Бэйзи едва сдерживал раздраженное бормотание, пока молодой лекарь обрабатывал ссадины на его лице. Он не успел их задержать, хотя был обязан это сделать. Впрочем, гнев был глухим, успевшим подернуться пеплом.

Далеко убежать им все равно не удастся. Сейчас, сидя в своей комнате в таверне, Бэйзи почти успокоился, а в момент, когда небеса взорвали огненные шутихи бродяг, был готов разорвать стражников. И, если бы не посыльный, подоспевший с вестью о прибытии лорда Снейка, разорвал бы.

Пусть исполнение начала плана и вышло исковерканным, ничего еще не пропало. Эта мысль согревала, усмиряла боль и убаюкивала. Усталость, с которой он сражался все это время, взяла свое и Бэйзи задремал, пропустив момент, когда в комнату вошел Солэй.

Замерев у порога, Снейк проводил лекаря взглядом. В общих чертах он уже знал о случившемся и понимал, что действовать нужно быстро.

– Бэйзи?

Встрепенувшись, толстяк сдавленно выругался сквозь стиснутые зубы, не оборачиваясь к старому другу.

– За ними проследят и, когда они остановятся для отдыха, ты со своими людьми перебьешь их. Не забывай, что наша главная цель – принц, но не выставляй все так, будто вы охотитесь на него. Все должно напоминать нападение разбойников, – прикрыв глаза, произнес Нагс, потерев висок.

– Не понимаю, зачем все так усложнять, можно ведь просто убить мальчишку, а кто станет слушать бродяг? – стараясь говорить как можно тише, чтобы не раздражать друга, заметил Солэй.

Впрочем, Нагс в ответ только коротко хохотнул и тотчас скривился от боли. Порой несообразительность Снейка откровенно раздражала, но сегодня только позабавила. Сколько бы оборотов не проходило, мастер меча оставался профаном в некоторых вопросах.

– Бродягам доверили принца, значит их слово не только выслушают. Ему дадут куда больший вес, чем слову любого аристократа. Иди и делай, что я сказал. Если все пройдет гладко, наш друг станет нашим вечным должником… – вновь потерев висок, Нагс едва заметно усмехнулся.

Возражений в ответ он не услышал, зато услышал короткий скрип двери и звук шагов по лестнице. Осталось только ждать и молить Зажигающего, чтобы на этот раз удача была на их стороне.

Глава 5. О ножах и ведрах

Стружка, скручиваясь в тугую пружинку, скользнула по лезвию ножа, скатившись вниз. Сосредоточенно срезая кору с палки, Тард отвлекался от всех лишних мыслей и звуков. Последнее выходило не особенно.

На первом же привале новая знакомая, оказавшаяся дочерью Воли, взяла их в осаду, давая сполна ощутить разницу между женщинами их мира и женщинами кшерхов. Казалось она вообще на знала, каково это промолчать хоть мгновение. Впрочем, сейчас это казалось Тарду даже забавным. Сидя полуоборотом, он мог видеть краем глаза принца. И его кислого выражения лица было достаточно для того, чтобы взглянуть на девушку чуть миролюбивее. Пусть сполна ощутит, каково это терпеть навязанное общество.

Впрочем, даже стрекот Лейвины и печальные вздохи принца не могли полностью захватить внимание И'Ара. Нет-нет, да его взгляд скользил вправо, к соседнему костру, у которого он заметил Волю, Грегуара и, рядом с ним, ту, что привлекла его внимание еще у стен Ретсита. Еще там он подумал, что это видение, ведь не может быть настолько прекрасных, настолько хрупких женщин! Дух, сказочная волшебница – да, но не человек. Оказалось, что могло.

Хиталь… Звук имени лился так же мягко, как и ее голос. В ней все было идеальным: изящная фигура, льняные волосы, светлое, кукольное лицо и глаза. Он не смог различить их цвета, но взгляд лучился теплом.

Увлеченный, он не заметил, что все еще прижимает, наполовину снятую стружку, пальцем к ножу, не заметил, как стружка слетела и нож медленно впился в палец…

– Тард!

Вскрик Лейвины вынудил его дернуться, мгновенно повернувшись к ней.

– Что?

Впрочем, Лейви только поморщила носик и, подобравшись к нему ближе, бесцеремонно взяла за поврежденную руку.

– Ты совсем дурак? – укоризненно произнесла она, изучая его порезанный палец.

Только сейчас заметив рану, Тард закатил глаза, попытавшись высвободить руку. Этого ему еще не хватало.

– Все в порядке, оставь.

Однако, сказать оказалось куда легче, чем сделать, хватка девичьей ручки оказалась куда крепче, чем можно было предположить.

– Нет, не в порядке, в дороге даже царапина может стать бедой, если ее вовремя не обработать! – отозвалась Лейви, одновременно свободной рукой разыскивая что-то в сумке у своего пояса.

Мгновением позже в свете костра блеснула темная бутылочка, появился лоскут льняной ткани.

Глубоко вдохнув, И’Ар только едва заметно поморщился. Понимая, что по-другому от девушки не отвязаться, Тард отвел взгляд в сторону, за границу освещенного кострами круга. Внутренний зверь недовольно заворочался. Слишком давно он не давал ему воли, ощущения обострились до предела, а значит стоило немного прогуляться.

– Вот и все, – жизнерадостно заключила Лейви, затянув повязку на руке парня.