Колодец душ (ЛП) - Лоухед Стивен Рэй. Страница 2

С помощью Бэкона Дуглас начал считать, что архаичная рукопись представляет собой каталог координат лей-линий и пунктов, куда они вели. Эрго, Роджер Бэкон, помимо других своих более высоко оцененных достижений, открыл также и лей-путешествия.

Об этих вещах можно было бы сказать и больше, но кажется, что пока этого вполне достаточно, чтобы идти дальше. Итак, усвоив приведенное выше, мы возвращаемся к нашему повествованию и расскажем о том, как Пятница становится праздником.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. Призрачная дорога

ГЛАВА 1. Пятница уходит в отпуск

Кассандра Кларк зарабатывала на жизнь тем, что выкапывала кости. Каждое лето она проводила, сидя на корточках в траншеях разной глубины с мастерком в одной руке и метелочкой в другой, раскапывая останки давно умерших существ, многие из которых были известны только науке, а о некоторых даже наука не знала. Хотя раскопки достались ей по наследству (ее матерью была Элисон Бретт Кларк, палеонтолог, одна из тех, кому удалось обнаружить кости известного «мальчика из Турканы»

), Кассандра не планировала провести всю свою жизнь в очках из плексигласа, с пылью в волосах и влажной повязкой на носу. Ее амбиции простирались гораздо дальше, чем просто собрать окаменелости в ящики, тщательно их каталогизировать, а затем запереть в каком-нибудь затхлом музейном подвале.

Ее отец, астрофизик Дж. Энтони Кларк III, чья теория происхождения Вселенной посредством квантовых флуктуаций в плазменном поле, позволившая ему номинироваться на Нобелевскую премию, любил рассказывать людям, что его не по годам развитая дочь родилась с ногами в земле и головой среди звезд. Те, кому довелось слышать эту шутку, предполагали, что имеется в виду страсть его любимой Касси копаться в земле. Отчасти это правда, но был здесь и намек на его собственные увлечения в области астрофизики.

В детстве Кассандра создала театральную труппу в палатке на заднем дворе дома; два лета подряд она уговаривала детей из соседских кварталов от 8-й авеню до 15-й улицы играть в череде драм, которые она писала, продюсировала и ставила. Обычно в пьесах фигурировали красивые принцессы, которым угрожали либо динозавры, либо инопланетяне, а иногда и то, и другое. Позже она начала писать стихи и рассказы для школьной газеты, а в средней школе получила приз за стихотворение о меланхоличном полевом цветке, растущем на парковке.

Несмотря на свои художественные наклонности, она испытывала непонятную тягу к науке. Одаренная терпеливой настойчивостью матери и аналитическими способностями отца, она преуспела в учебе, получила степень бакалавра и решила последовать примеру своей матери в охоте за ископаемыми, проводя лето в раскопках от Китая до Мексики. Теперь, став доктором, она получила назначение на должность помощника руководителя крупных раскопок в Аризоне. Здесь намечался серьезный карьерный рост.

Однако в последнее время рутина начала приедаться. Копролиты и юрские улитки утратили прежнее очарование, а непрекращающиеся дрязги, свойственные академическим кругам высшего эшелона — которые она всегда принимала за часть научного ландшафта — становились все более утомительным развлечением. Чем дальше она исследовала сумрачные территории научных равнин, тем больше окаменелые останки вымерших существ теряли свою привлекательность. Кассандра стала задумываться, а так ли уж важно, что ел на обед последний мегазавр шестьдесят миллионов лет назад? В плохие дни, которые в последнее время случались все чаще, собственные занятия казались ей и вовсе бессмысленными.

Все чаще и чаще она ловила себя на том, что, наблюдая великолепные закаты Седоны

, она тоскует по чистому холсту и кистям, или видит отдельные кактусы как сюрреалистические скульптуры, или внутренне восхищается причудливыми скалами каньонов. Что-то влекло ее за пределы собственной специальности и вообще науки. Тем не менее, пока ей не хотелось бросать мастерок. Впереди ждала пропасть работы, и она почти в буквальном смысле увязла в окаменелостях, ожидающих классификации.

Используя зубочистку, Касс освободила из земли изгиб очередной окаменелости. Он удобно лег ей в руку и оказался черным листовидным обломком камня, таким гладким, словно его специально полировали: ага, зуб молодого тарбозавра, теропода, который скакал по земле в меловой период. Однако до сих пор такие обнаруживались только в пустыне Гоби. Касс подробно изучила этих существ и теперь могла доказать, что ареал их обитания был намного обширнее, чем считалось до сих пор. Было время, когда, заполучив подобный экземпляр, она прошлась бы колесом по лагерю. Однако сегодня она просто бросила окаменелость в пластиковое ведро с другими такими же сокровищами, и выпрямилась. Держась за ноющую спину, она вздохнула, вытерла пот и, прикрывая глаза от беспощадного полуденного солнца, пробормотала: «Ну и где этот Пятница?»

Осмотрелась. Перед ней лежал все тот же унылый пейзаж, ничуть не изменившийся за тысячелетия, не говоря уж о двадцати одном дне с начала раскопок: кроваво-красные, выжженные солнцем скалы, корявые и увядшие кусты креозота, многорукий сагуаро

, тощая юкка, чойя и прочее кактусовое ассорти. Пятницы — индейца явапай, выполнявшего функции мальчика на побегушках и разведчика в бригаде палеонтологов, нигде не было видно. Но вот на западе над дымкой пурпурного шалфея мелькнула выцветшая красная бандана, парень, похоже, собрался исследовать соседний каньон.

Она взглянула на часы. Оставался еще добрый час до того времени, как придется собирать инструменты и отправляться обратно в город.

— Ну и как у нас дела?

Касс повернулась. Голос принадлежал Джо Гринофу, ее коллеге, руководителю группы и главному специалисту по связям с общественностью полевой команды университета. Приветливый парень лет тридцати с небольшим, Джо подошел, засунув руки в карманы. — Есть что-нибудь интересное? — Он заглянул в траншею.

— Да все одно и то же. — Она протянула руку. — Помогите даме вылезти.

— Всегда! — Он поспешно протянул руку, но пока не делал попытки достать ее из траншеи.

— Нет, всегда — не обязательно, но вот сейчас было бы в самый раз.

Он помог ей выбраться из ямы.

— Я слышал про одно новое изобретение, лестница называется, — сказал он, наблюдая, как она отряхивает землю с джинсов. — Отлично подходит для подобных случаев. Если когда-нибудь будете в городе, обязательно стоит приобрести.

— Вы меня знаете, — сказала она, собираясь уходить. — Для моих окаменелых костей все эти новомодные приспособления не годятся.

— И куда это вы направляетесь?

— Поищу Пятницу и вернусь.

— Я хотел с вами поговорить… И без свидетелей. Касс, послушайте. — Он нерешительно пошел за ней. — Подождите минутку. Это важно.

— Тогда догоняйте. — Она не спускала глаз с быстро двигавшейся фигуры индейца. Коренные жители удивительно быстро ходили, и казалось, им это не стоило ни малейших усилий. — Мне нужен Пятница. А он того и гляди улизнет.