Магическая инспекция или [не]выгодная сделка (СИ) - Норд Эрис. Страница 12

— А ведь это дело! Ведь это нужное дело, Джозон! — Так, с криками, смехом, подбадриванием и разговорами мы еще раз проехали вокруг замка, а когда вернулись на место, я встретилась с жадным, маслянным взглядом госпожи Вивалии Олгаретт.

— Хорошо, я не буду снижать вам оплату за в пустую потраченное время. — Произнесла она, дождавшись пока телега опустеет. — Можете идти работать. — Обратилась она к нам с Джозоном. Мы замерли, не сдвигаясь с места.

— Эта телега теперь принадлежит мне. Завезите ее в главный загон и…. — Госпожа Олгаретт взглянула на ожидающего в стороне мужчину. — Гаселай, представь наше изобретение на усмотрение королевского распорядителя, господина магистра Данета Фиртула. Я хочу поучаствовать в королевской ярмарке мастеров.

Джозон сжал руки, и я, даже не смотря на него, почувствовала, как искажается обидой и болью его лицо.

— Но это наше изобретение. — Возразила я, уже не пытаясь сдержать злости и вставая перед алчной женщиной. Почему я раньше не догадалась, что чего-то подобного и стоит ожидать от такого человека, как Вивалия Олгаретт.

— Ваше? — Спесиво поджав губы, произнесла она. — Вы двое лишь жалкие уборщики в замке. — Она издала клокочущий звук, потом еще один, и я не сразу поняла, что это был смех. — Возвращайтесь к своим прямым обязанностям. — Она, все еще продолжая принужденно смеяться, отвернулась и произнесла, даже не взглядывая на меня. — А если вас что-то не устраивает, убирайтесь из замка. И не рассчитывайте на оплату. — Грод, проследи, чтобы они убрались отсюда и не прихватили с собой ничего принадлежащего мне. — Обратилась она уже к знакомому мне воину. Мужчина льстиво ухмыльнулся.

Скоро нас выставили вон из замка без наших инструментов, без денег и даже личных вещей. Пытаясь справиться со злостью, я сжала кулаки. Больше никто не посмеет так со мной поступить, ни в этом мире, ни в каком-либо другом.

3.4 — Мы открываем магазин

Сколько я нахожусь в этом городке, в этом невероятном, восхитительном, но и одновременно опасном мире, красивом, как ядовитое насекомое, привлекающее взгляд яркостью своего тела, отвлекающее разум, и тут впрыскивающее свой яд. Сейчас красота этого мира приобрела для меня тот горький привкус раздражения, который и чистые оттенки наполняет замутнённостью личного восприятия. Хмурые мы вернулись в город. Я проходила мимо выложенных из крупного камня домов. Крепкие, прочные, самобытные постройки в другое время пробудили бы во мне уже забытый детский восторг. Когда я забывалась и позволяла себе сместить взгляд в сторону невысоких построек, я все-таки успевала уловить линии, краски, блики света, ароматы и шелест, которые заставляли меня на краткий миг забыться и позволить ласковой улыбкой приветствовать этот мир. Но потом я вновь вспоминала унизительно-неприкрытую улыбку госпожи Олгарет, вспоминала свою абсолютную бесправность в этом мире, и мое сердце тут же ершилось острыми иглами. Все что я хотела в такие моменты — это восстановить справедливость. Никакая избалованная аристократка, будь она даже хозяйка собственного замка, не имеет права отнять у нас с Джозоном наши мечты!

И все-таки сладкий ветер этого мира иногда смущал мои мысли и смягчал обиду, так что мне почти удавалось вообразить, что я действительно попала в волшебную сказку, где все неприятности решаются сами собой. Тогда я с благодарностью и светлой расслабленностью принималась опять рассматривать городок, ставший моим домом. Иногда камень, составляющий тело города, жители заботливо окрашивали в самые фантастические цвета и оттенки, и тем самым только увеличивали ощущение иррациональности этого места. Маги испытывали явную склонность ко всему яркому, вычурному и экзотическому. Поэтому время от времени я замечала то на одном двухэтажном домике, то на другом, интересные украшения, которые, видимо, не имели никакого функционального применения. Мне, привыкшей к серым коробкам домов и бетонно-стеклянному телу города, камень, дерево и природа, составляющая все материалы этого мира, внушали удивленное иррациональное чувство восхищения и отчужденности.

Городок, в котором находился достаточно посредственный по местным меркам, замок госпожи Олгаретт, назывался Улмалусом. Он находился всего в двух днях езды от столицы королевства и имел достаточно оживленный характер — здесь имелось два базара, на которых один день в неделю продавались магические предметы: зелья, настойки, кристаллы, увеличивающие на время запас магии, редкие магические растения и животные. Здесь можно было купить и представителей местной фауны, которые при правильном отношении и достаточном запасе магии могли подчиниться покупателю, а могли и не подчиниться. Все в этом мире опиралось на магию и управлялось магией, поэтому любые предметы имели свою ценность не сами по себе, а только в тесном контакте с владельцем. К примеру, замеченные мной невзрачные ветви диковинного дерева умели накапливать и сохранять в своих ветвях воду. Их использовали для полива домашних растений, но для того, чтобы дерево начало отдавать воду, нужно было применить к нему заклинание воздействия на дерево. Все эти диковинки любой желающий мог предложить горожанам один день в неделю в определенном месте на главной площади города. Магазинов, работающих ежедневно, здесь не было. Необходимые продукты замки закупали один раз в месяц у королевских фермеров. Простые жители обычно обменивались продуктами друг с другом.

В этом городке к тому же имелось несколько магов, специализирующихся на исцеление других магов. Больниц здесь не было, обычно в замках имелся свой целитель, который помогал слугам, и целитель, который следил за здоровьем господ. Если помощь требовалась горожанам, то они расплачивались с магом в зависимости от договоренности.

В Улмалусе имелись свои загоны с магическими животными, которые можно было брать на заказ. Свои подобия земных общественных бань, которые имели постоянный источник магии — заряженный кристалл, нагревающий и заряжающий магией воду.

Здесь так же находилась одна королевская мастерская, в которую принимали только самых талантливых магов-ремесленников. В этих мастерских маги придумывали и испытывали различные приспособления для облегчения труда простых людей.

Я осматривала город, раздумывая о том, как многое я могла бы привнести в этот мир. Если эти люди за всю историю своего развития не придумали даже элементарных приспособлений человечества, таких как колесо, телега, костер, лопата, ложка, топор и другое, что для нас являются самыми необходимыми предметами любого поселения, сколько же всего я могу им открыть! Я задумалась над тем, как по-разному складывалась культура, на Земле, не имеющей даже искры магии, и здесь, где все делали только с помощью магии. Правильно, зачем им искусственные средства передвижения, если есть магические животные? Зачем им телеги и повозки, если они переносят предметы просто по воздуху? Зачем им топоры и пилы, если они придают форму предметам при помощи магии? Зачем им печи, если они взмахом руки способны нагреть руду и расплавить ее? Зачем им ножи и столовые приборы, если они переносят еду в специальные лепешки и так и едят ее руками? Зачем водопровод, если воду им поставляют различные породы деревьев и растений? Но, со слов Джозона я уже успела понять, что и подобная легкость имеет свою плату. Каждый человек имеет определенный запас магии, и, истратив его раньше срока, он становится абсолютно бесполезным, пока запас не пополнится. На полное восстановление запаса магии уходит около двадцати часов, но и потратить его можно за час.

Пока я размышляла об особенностях этого мира, мы дошли до дома Джозона. У моего нового друга был просторный дом почти в центре Улмалуса, достаточно уютный и слишком большой для одного человека. Я внимательно осмотрела широкое двухэтажное здание без окон, потому что стекла в этом мире не придумали, а прикрывать окна барьером слишком расточительно. Отсутствие окон придавало ему нежилой вид, но по светло-бежевой стене вились живописные лозы, покрытые небольшими белоснежными цветами. Это несколько сглаживало первое впечатление. Деревянные двери располагались чуть дальше с правой стороны и были покрыты золотистой пылью. Венчали дом две достаточно аккуратные башни, почему то различного размера, заканчивающиеся конической, гранатового оттенка крышей. Позже я узнала, что это какой-то вид травы, растущей на камне. Не все маги позволяли ей разрастаться на своих домах, потому что она привлекала некоторое виды птиц, крайне шумных и беспокойных. Но Джозон не жил в своем доме со смерти родителей, и за время его отсутствия трава постепенно облюбовала его дом.