Язык до Китежа доведет (СИ) - Хорунжий Дмитрий. Страница 46

— А я за ними приглядываю, — влезла киса. — Мужчинам всегда женский присмотр нужен.

— А попутчиков берёте? Я давно уж мечтаю во славном Китеж-граде побывать, но дорога дальняя, скучная. Вместе и веселее будет, и от татей лесных отобьёмся, ежели чего.

— Сеня, давай его возьмём, а? — Царапнула мой ботинок Бася. — Он хороший, у него чудесный хвостик на голове…

— Хвостик? Ну что же, считай, что меня ты уговорила. Мидя, а ты что скажешь?

Эльф пожал плечами.

— Я тоже не против. Пускай идёт. Хороший попутчик никогда не помешает.

Иван так и просиял.

Погасив костёр (водой!) и убрав недоеденное мясо в скатерть, мы дружно зашагали по Столичному Большаку.

— Вань, а зачем ты на сапоги лапти надеваешь? — Поинтересовался я, глянув на ноги Дурака.

— Так ведь это… Для сохранности, чтобы не так снашивались. Хорошие яловые сапоги-то ого-го, сколько стоят, а лаптей, ежели лыко есть, я за день дюжину сплести могу.

— Оригинально! А чего тогда просто в лаптях не ходить?

Иван посмотрел на меня загадочным взглядом и изрёк:

— Ну дак сапоги же есть! Мне их теперь что, выбросить?

Сражённый его логикой, я надолго замолчал.

— Вы это слышите? — Остановился вдруг Мидавэль.

Блин, у меня скоро на эти слова аллергия начнётся!

— Что именно?

— Кажется, вдалеке кто-то или что-то беспрестанно рычит. Там, позади.

— Может, оборотни? — Сердце у меня чуть не выскочило.

— Нет, это вряд ли, — успокоила меня Бася. — Рычание оборотня, или волкодлака, ты услышишь только перед тем, как он тебе что-нибудь откусит. — Она прислушалась, насторожив ушки. — А действительно, очень странный звук. Никогда с таким не сталкивалась. Мальчики, кто возьмёт на ручки бедное уставшее животное?

— Эх, мне бы ваш слух, — вздохнул Ваня, подхватывая кису. — Мы как, так и будем здесь стоять, ушами хлопать, или всё-таки дальше пойдём?

Больше до самого рассвета мы не останавливались.

Эльф с Тавией шли чуть впереди, освещая дорогу, а мы с Ваней шагали следом, по очереди неся на руках спящую кошку. Дурак что-то шептал себе под нос, то и дело недовольно качая головой.

— Вань, что ты там бормочешь? — Не выдержал я.

— Да вот, новую присказку себе думаю, — отозвался он. — Та, про кабана, мне больше не нравится.

— И как успехи? — Приоткрыла один глаз Бася.

— Надумал парочку, а выбрать не могу. Может, подсобите? — И, не дожидаясь нашего согласия, начал: — «Раздери тебя упырь!». Как вам?

— Не годится, слишком жестоко, — фыркнула киса — Про кабана хотя бы смешно было. А если ещё снова накаркаешь…

— Ну, тогда «лопни твоя жаба!».

— Уже лучше. Кажется, это любимая поговорка искорских стражников в Пеховале.

— Забодай меня петух, какие ещё стражники? — Обиженно надулся Ваня. — Я же её только что придумал, когда чуть было на жабу не наступил!

Бася захихикала.

Какое-то время мы шли молча. Вокруг заметно посветлело.

— Знаете, а про петуха мне понравилось, — вдруг обернулся к нам Мидавэль. — Свежо и оригинально.

— Про какого ещё петуха? — Не понял Дурак.

— Ну, ты сказал — «Забодай меня петух!». Отличная присказка!

— Точно! Именно то, что нужно, — подтвердила киса. — Поздравляю, Ваня, у тебя есть новая поговорка!

В седьмом часу утра эльф вывел нас на уютную лужайку, остановился и, падая на землю, объявил:

— Привал!

Наскоро перекусив бутербродами с кабанятиной и холодным квасом, мы, кто как смог, улеглись отдыхать.

Наш новый знакомый растянулся на куске плотной мешковины, а под голову подмостил свою торбу. Я отметил, что даже перед сном сапоги он не снял. Зато лапти стянул, заботливо отряхнул от пыли и поставил в сторонке.

Глава 13

Не успел я задремать, как Мидавэль внезапно вскочил на ноги и принялся с очумелым видом метаться по лужайке.

— Что за Черз… А где это мы? — пробормотал он, останавливаясь и в растерянности глядя по сторонам.

— На полянке, отдыхаем, — ответила Бася, широко зевая. — И ты ложись, отдыхай. Путь впереди длинный.

— Какой путь? Дорога где⁈ — Эльф широко развёл руками и указал на невзрачную тропинку, едва заметную в густой траве. — И это, по-вашему, Столичный Большак?

— Мидь, ты же сам нас сюда привёл, — миролюбиво вмешался я. — Всю ночь впереди шагал.

— Да, но шагал-то я по тракту! А здесь мы как оказались?

— Ну чего расшумелись-то? — Недовольно проворчал Ваня. — Только-только заснул, забодай петух, а вы орёте.

— Да у нас тут Мидавэль заблудился, — ответил я. — Клянётся, что шёл по большой дороге, а завёл неизвестно куда.

— Меня словно околдовали, запутали, — эльф в недоумении дотронулся до своего лба. — Точно, чувствую следы чьего-то внушения. Узнаю, чьи это шутки — в бараний рог скручу!

Дурак поднялся и окинул нас виноватым взглядом исподлобья.

— Не надо в бараний рог… Я больше так не буду. Просто тута, рядышком, хутор наш, самую малость не дошли, забодай петух! Он почти по дороге. Маму предупредить хотел, что в Китеж отправляюсь, а заодно показать вам наши… эти… досто… как их, примечательности.

— Ну, мама это святое, — мгновенно остыл эльф и заинтересованно спросил: — Слушай, а как тебе удалось так ловко меня запутать? Ты колдовать умеешь?

— Да ну, какой из меня колдун, петух бодай, — скромно улыбнувшись, махнул рукой Иван. — Говорят, прабабка в десятом колене Бабой Ягою была. От неё-то нам по мужской линии дар и перешёл. Слабенький, правда. Ветерком горн в кузне раздуть али, как сейчас, глаза кому-нибудь отвести.

— Ну, теперь ясно, почему я вдруг прозрел, — Мидавэль даже прищёлкнул пальцами. — Ты заснул, и наваждение развеялось.

— Да! И понятно, откуда вдруг кабан нарисовался! — Вмешалась киса. — Ты реально накаркал своей поговоркой, забодай тебя петух! Тоже наследственный дар, раз прабабка Ягою была. Кстати, а какой Ягой? Из каких мест?

— Ты что, энциклопедия, их всех знаешь? — Удивился я.

— Ну да. В архиве университета реестр хранится, куда всех выпускниц Факультета Безопасности заносят. Дедушка Мявчик Васильевич его вызубрить заставил. Сказал, что это — важные статистические данные. — Кошка сморщила носик. — Вот так вот молодость и гробится…

— Моя прапрабабка — личность известная и легендарная, — с гордостью сообщил Дурак. — Она себе мужа аж из Тьмы привела.

— Да ты что! Неужто та самая⁈ — Ахнула Бася. — Слышишь, Арсений, Ванин предок — твой земляк!

— Земляк? — Иван с изумлением обернулся ко мне. — Знаешь, друг Сеня, я в который раз с тебя удивляюсь, петух забодай! Сперва так шустро гробишь лесного хряка, а теперь ещё и гостем из самой Тьмы оказался. Гляжу, это я удачно в попутчики напросился.

— А что за история с той Бабой Ягой? — вмешался эльф, подойдя поближе.

— Да я и сам толком и не знаю, — смутился Дурак. — Что-то такое бабульки наши хуторские говорили, только кто ж их слушает? Киса, может, ты нам поведаешь?

— С удовольствием, — мурлыкнула Бася, закатывая глазки. — Там такая романтическая история получилась! Только на ручки возьми и за ушком чеши, ладно? Это меня вдохновляет.

Ваня уселся, по-турецки скрестил ноги и усадил маленькую нахалку на колени.

Та сладко размурлыкалась и потихоньку начала:

— Давненько это было, столетия три минуло. Научалася в те годы в университете Китежградском красна девица: умна, добра да собою хороша. Бабой Ягою стать хотела, привратницей межмирной, и проект дипломный о нравах жителей Тьмы творила. У самого Кащея, царя-батюшки, пропуск получила, и в Явь тёмную за материалом отправилась. По большим городам, по сёлам малым погуляла. И повстречался ей на ярмарке шумной, столичной, добрый молодец, философ-семинарист. Приглянулся молодец Яге, и она ему полюбилася. Да вот беда: пришла пора девице домой, в Навь идти. Закручинилась она, тужит сердечко, не хочет мил-дружка от себя отпускать. Пошла на поклон к эмиссару тамошнему, сотнику богатому. Пожалел тот девицу, самому царю-батюшке в Китеж-град письмецо черкнул. Мол, любви такой помогать надобно.