Вычислитель. Тетралогия - Громов Александр Николаевич. Страница 23

На четвертый день головастиков стало меньше, а на пятый они пропали вовсе. Куда-то исчезли и змеи, что могло только радовать, тем более что лоза-бичевка, редкая по ту сторону полыньи, по эту сторону не встречалась совсем. Зыбун казался прочным. Если бы не голод, не слабость, не воспалившиеся, плохо рубцующиеся раны… Через каждые сто-двести шагов ноги останавливались сами, и люди ждали, когда рассеется черная качающаяся пелена перед глазами, когда перестанет бешено колотиться сердце.

Кристи чувствовала, что тупеет, и это странным образом не пугало ее. Джоб потерял всякую способность возражать приказам и покорно шел впереди без смены, с каждым днем все сильнее кашляя и постанывая при каждом шаге. Эрвин стал молчалив и лишь изредка нарушал равномерное чавканье шагов короткой хриплой командой взять немного правее или левее.

Шлеп, шлеп. Плюх, плюх. Чвак, чвак.

Зеленые водоросли. Бурые водоросли. Живые водоросли и гнилые водоросли, переплетенные, как гамак, свалянные, как войлок. Гроздья соплодий – еще незрелых и уже выбросивших споры, гниющих, похожих на старые мочалки. Жижа и пузыри под разваливающимися мокроступами.

Болото впереди, болото сзади. Болото и справа, и слева, и под ногами. Лишь сверху – низкая каша серых облаков и заунывный мелкий дождь.

К вечеру дождь пошел косо, ветер быстро усиливался. Облачная каша зашевелилась, словно кто-то огромный орудовал небывалой поварешкой. Успокоившись на несколько минут, ветер стал налетать короткими злыми шквалами.

Эрвин остановился первым. Кристи не услышала его слов, и ему пришлось потянуть за веревку.

– Что? – крикнула она.

Новый шквал заставил попятиться Джоба.

– Остаемся здесь! – прокричал Эрвин, указывая себе под ноги. – Кажется, это серьезно!

Заслоняясь от ветра, Кристи указала вперед, где кончались рябые лужи и начиналась кочковатая полоса, на вид более сухая и прочная.

– Может, лучше там?

– Не нравятся мне эти кочки, – прокричал Эрвин ей в ухо.

Покорного, безразличного ко всему Джоба подтянули за веревку, заставили лечь и легли сами. Быстро темнело. На Саргассово болото падала ночь, и вместе с нею усиливался ветер. Стало трудно дышать. По небу стремительно неслись облака, плотные и черные, как комья грязи. Дождь бил горизонтально.

Оставалось ждать – и надеяться, что ветер не будет усиливаться бесконечно. Но он усиливался. Лишь несколько слов не сказали – прокричали друг другу в ухо люди, смирившиеся с неизбежным:

– Держись крепче – может снести…

– Держусь… Откуда идет этот ураган – с океана?

Кристи не расслышала ответа, но по кивку поняла, что Эрвин ответил утвердительно.

– Значит, он прошел над Счастливыми островами?

– Значит. И даже был сильнее там, чем здесь.

– Понимаю… Просто жить, дышать и ходить по твердой почве – это уже счастье, верно?

– Вот именно.

Потом разговаривать стало невозможно. Рев ветра перекрыл все звуки. Ураган нес над болотом вырванные кусты, швырял в лицо растрепанные клочья водорослей, водяную пыль. В болото били молнии.

Это было нестерпимо, но это нужно было вытерпеть, тесно прижавшись друг к другу, чтобы не замерзнуть и не умереть.

Ураган продолжался всю ночь и стал стихать лишь под утро. С рассветом он сделал еще одну попытку усилиться, но быстро изнемог и в полдень сбавил напор до обычного крепкого ветра. Красный диск солнца выглянул из-за туч, но еще долго трое полуобморочных людей лежали неподвижно или слабо ворочались, не в силах встать.

Кристи первая заметила черную тварь, кружащую высоко в небе. Очень скоро к ней присоединилось с десяток ее сородичей. Крылатые хищники, удивительно скоро оправившиеся от урагана, высматривали добычу, постепенно снижаясь.

Неизвестно откуда появились несколько крупных серых летунов и отогнали черных. Падальщики собирались первыми получить свою долю. Ловя ромбовидными крыльями восходящие потоки, они терпеливо ждали, по-видимому, нисколько не сомневаясь, что ждать придется недолго.

Эрвин застонал и сел в луже. Затем попытался встать, и у него это получилось.

– Подъем…

Далеко не сразу ему удалось поставить на ноги Кристину, а затем с ее помощью – Джоба. Казалось, тот вот-вот рухнет плашмя, как бревно. Мутный взгляд клерка выражал только одно: уйдите все, не тормошите, мне так хорошо в покое, зачем тащить меня куда-то?..

– Он не сможет идти, – хрипло сказала Кристи, безнадежно покачав головой, – да и я пока тоже… Нужен отдых.

– Я пойду, – сомнамбулически пробормотал Джоб и пошатнулся.

– Ты видишь? – крикнула Кристи. – Видишь?

– Вижу. Пойдем завтра с рассветом, а сейчас только устроимся на ночь. Джоб, сходи вон туда, посмотри место, – Эрвин показал рукой, – там, по-моему, посуше. Мы с Кристи пока соберем барахло.

Джоб механически кивнул и, освободившись от веревки, размеренно, как автомат, зашлепал по лужам к кочкарнику. Эрвин сматывал веревку, неотрывно глядя ему вслед.

– У меня голова раскалывается, – пожаловалась Кристи.

– Резкий перепад атмосферного давления… Ну и недоедание, конечно. Первое пройдет. Второе тоже… когда-нибудь.

– Ты на это еще надеешься?

– Уверен.

Джоб продолжал неуклюже шлепать прямо к кочкам.

– Почему ты вчера сказал, что тебе не нравятся эти кочки? – шепотом спросила Кристи.

– Потому что там суше, а кусты почему-то не растут, – так же шепотом объяснил Эрвин.

– Так может… – начала Кристи и не окончила. Смысл действий Эрвина стал виден, как на ладони, и надо было совсем лишиться рассудка от усталости и голода, чтобы не понять его. Почему она считала Эрвина подлецом? Он лишь цинично рационален, зато кругом прав. Только так тут и можно идти – пробуя гнилые хляби живым зондом, выбирая на эту роль слабейших, которым все равно не увидеть края болота. Просто Эрвин понял это сразу, а до нее дошло только что…

Все произошло очень быстро. До ближайшей кочки оставалось несколько шагов, когда, взбив в лужах фонтанчики, навстречу Джобу рванулись какие-то тонкие белые нити и в один миг оплели его по рукам и ногам. Рывок – и сбитый с ног Джоб забарахтался и закричал, скорее удивленно, чем испуганно. Не выдержав, охнула Кристи.

На бегу – если только неуклюжее шлепанье по болоту можно было назвать бегом – Эрвин замахнулся бичом. Свистящий удар упал на белые нити, но не перебил их. Второго удара не получилось: бич был схвачен нитями, с необычайной легкостью вырван из руки Эрвина и утянут в зыбун.

Джоб завопил, по-видимому, скорее от ужаса, чем от боли. Он быстро превращался в белый кокон. Затем он замер, застонал, дернулся два раза и остался недвижен.

– Он… мертв? – сглотнув, спросила Кристи.

Эрвин кивнул. Они стояли и смотрели, как новые белые нити выползают из болотного ковра, безошибочно тянутся к жертве, касаются ее и вроде бы замирают.

– Они прорастают прямо в него, – угрюмо сказал Эрвин. – Он их питательный субстрат.

– Растение? – Кристи хотела отвернуться и не смогла.

– Думаю, гриб. Эти нити – его гифы. Мицелий.

Молча они отошли на безопасное расстояние и выбрали место для ночевки. Солнце садилось в уходящую на запад тучу так нехотя, словно боялось запачкаться. Два лунных серпа проступили в налившемся густой синевой небе.

– А ведь Джоб нас спас сейчас, – сказала Кристи почти равнодушно. – Завтра мы пошли бы прямо туда…

– Да, – глухо ответил Эрвин. – Так и случилось бы. И тогда Джоб спас бы нас завтра.

Глава 11

Два

К утру от Джоба осталось немного: кожа, кости и обрывки одежды, наполовину втянутые в зыбун и уже покрытые буро-зеленым налетом. Было ясно, что через несколько дней лишь продолговатая кочка будет отмечать место гибели тихого клерка, осужденного за неведомые прегрешения.

Хищный гриб оказался не один – похоже, впереди их притаилось великое множество, и не везде их присутствие отмечали кочки. Привязав веревку к обломку шеста, Эрвин метал его перед собой, как гарпун. Втыкался ли шест в зыбун или падал плашмя – всякий раз к нему тянулись тонкие белые нити, и надо было успеть выбрать веревку, чтобы не остаться без шеста, хотя бы уполовиненного. Прошло полдня, прежде чем двоим путникам удалось обогнуть опасное место, сделав большой крюк к югу.