Сепар - Поселягин Владимир Геннадьевич. Страница 31

Двигался я недолго, километров пять проехал, один раз на скосе обочины пришлось полежать, пока колонна грузовых машин проходила в сторону передовой, и я заторопился. Очень вкусная цель, упускать которую я не хотел. В капонире из мешков с песком стоял танк на очередном пропускном пункте, где было два десятка украинских боевиков. Машина редкая и у укропов, у наших так совсем нет. Это был Т-80БВ. Судя по маркировкам, десантно-штурмовая бригада. И хочется, и колется. А на сладкое увидел в поле, на подготовленных позициях, три «Гвоздики», те явно утра ожидали. С ними пять грузовиков.

– Хм, танк и спрятать можно будет, наши освободят эти территории, заберу. Да и укачу подальше от передовой на нём куда быстрее. В общем, берём пост.

Велосипед и рюкзак я не оставлял, двигаясь по обочине, перешагивая через противопехотные мины и фугасы, я добрался до поста. Положил велосипед и на него рюкзак, после чего двинул вперёд с ножом в руках. Особо там за округой не следили, реагировали только на шум приближающихся моторов, ветер доносил сладковатую вонь марихуаны. Может, что и серьёзнее было. Да наверняка. Прождав, пока пройдёт колонна, похоже та же самая, что мне ранее попадалась, с артиллерийскими снарядами. Сволочи, на головы наших граждан и мирных сыпят. От десантников, что стояли на посту, доносились крики в сторону проезжающей колонны, предлагали бить сепаров дальше. Некоторые нацистские приветствия отдавали, вскидывая руки. Обдолбаны и пьяны были многие. Некоторые едва на ногах стояли. А так я ошибся, от десантников был один танк, эмблема меня сбила, а получается, это нацики из нацбата. Похоже «Айдар». Они мне в этих местах уже попадались. Таких кончать одно удовольствие, очищать землю. Правильно мимо не прошёл.

Перешагнув через растяжку сигнальной ракеты, я пристроился на карточках у штабеля мешков позиции, в паре метров виден был ствол «Утеса», как показало Видение, тот был заряжен и даже взведён, нажимай на спуск и выпускай ленту очередями. А на корточки сел потому, что тут вокруг настоящий срач и мочой тянуло. Вообще всюду на позициях укропов всегда наши бойцы встречали подобный срач, что показывало низкое воспитание этих бандерлогов. А точнее, вообще никакое. Впрочем, танкисты от них не отличались, на пятки наступали, в танке тоже срач, состояние среднее. Мне неважно, приведу в порядок, но отметил подобное. Сам танк пусть и в среднем состоянии, но боезапас полный. Даже приметил под навесом склад, где лежал запас снарядов и патронов к нему. Впрочем, на танке также зенитным был «Утёс». Помимо этой бронемашины имелся также бортовой КамАЗ с крытым кузовом, находка была бы интересной, если бы не поднятая кабина и полуразобранный двигатель. Похоже водитель устранял поломку, и серьёзную, раз до такого движок разобрал. Присмотревшись Видением, я кивнул сам себе. Хана второму цилиндру. Там аж поршень развалился. Это что он такое заправлял, что детонация в цилиндре подобная произошла? Долдон. Это явно специально, само так не могло произойти. Тут ремонт серьёзный требуется, хотя двигатель менять не обязательно, хватило бы запчастей, но я их тут что-то не вижу.

Причина, почему я тут сидел, в том, что через планшет и рацию, что на груди висела, у той встроенный модуль сканера был, я настроился на рацию командира поста. Там проверяли его раз в полчаса, вот я и вскрыл шифрованную связь и сделал запись голоса командира. Это чтобы тревога поднялась не так быстро, пост будет отвечать, даже когда личный состав на тот момент будет мёртв. Вот так сделав всё что нужно, все вещи оставил на мешках, чтобы свободно двигаться, и скользнул к парочке, что у пулемёта. Да, я от них в трёх метрах был. Они уже мертвы были, когда я наклонился над ними. Телекинез рулит. Нет, шеи в этот раз не ломал. Я ещё в лесу две крепкие ветки подобрал с мизинец толщиной, заострил ножом, и эти дротики, пущенные телекинезом, одновременно пробили им глазницы. Сразу умерли. А так не дурь они курили, обычные сигареты. Выдернул дротики, силы не тратил, не использовал телекинез, потом расстегнул нагрудную кобуру у одного на груди, достал знакомый пистолет «Глок», глушитель для него в кармане был, я потому с этих двух и начал, и приготовил пистолет к бою. Да и глушитель накрутил. Одной рукой это не просто было, но телекинез спасал. Вот, только начал работу, а уже половину источника потратил, он у меня полным был перед захватом поста. На лбу заработала налобная камера, тут специальный ремень, к нему та крепилась довольно жёстко. Эту камеру я приобрёл там же, где и телефон, отметил отдельный стенд с электроникой, понравилась камера, дорогая, навороченная, с возможностью съёмки в темноте, мне годится, камеру я включил, когда подходил к этим двум трупам и наклонился, выдёргивая дротики и доставая пистолет. Как приводил его к бою, в кадр не попало. Дальше уже снимал, для отчётности. Понятно, взгреют меня за такое самоуправство, но с этими записями, надеюсь, подобреют. Нациков у нас ненавидят люто и «Айдар» помнят очень хорошо. Была и вторая камера, эту можно крепить на груди или к чему-то другому. Была и небольшая ручка, чтобы держать в руке.

Эти двое были не одиноки. Пройдя мимо вагончиков, их два тут, где отдыхали, спали или гужбанили солдаты опорного пункта, я лёгким хлопком выстрела снял часового, что ёжился от холода, и, положив руки на автомат, тот поперёк груди висел, прохаживался с этой стороны. Поиграв скулами. Потому что в вагончике, где спали восемь бойцов националистического батальона, были две девушки, избиты и явно изнасилованы. Сейчас они лежали в вагончике на полу, обнажённые, дрожа от холода, накинуть на них хотя бы одеяло никто не догадался. Открыв дверь, я начал стрелять по солдатам на койках, тут двухъярусные были, в углу буржуйка, что остывала. Бесшумность была не абсолютная, тем более в небольшом помещении, но быть услышанным со стороны я не опасался, из второго вагончика доносился грохот музыки, похоже «Рамштайн». Однако тут двое солдат успели проснуться. Впрочем, это всё, что они успели сделать, и, получив по пуле в голову, также отправились к своим собратьям в ад. Включив свет в помещении, камера переключалась на дневной режим автоматически, приседая рядом с девушками, я ласково прошептал:

– Тихо, тихо, всё плохое уже позади.

Аккуратно перерезав хомуты им на руках и ногах, я успокаивал их. Видеть моё лицо они не могли, балаклава не давала, только прорези для глаз имелись. Пусть форму солдаты не все сняли, подобрать девчатам комплекты я смог. Ну и попросил их:

– Вы тут посидите, я с остальными бандитами закончу.

При этом не спешил выходить, из соседнего вагончика трое вышли, курили, поэтому попросил одну, что побойчее, поменять магазин в пистолете. Мне это было неудобно делать одной рукой. Если запись появится в интернете, что вряд ли, гипс не раз попадал в кадр, поэтому причина просьбы о помощи явно не вызовет удивления. Не ловко, магазин я сам выкинул из рукоятки одним движением, но вставила красавица запасной магазин, я ударом о колено защёлкнул его. Всё, оружие к бою готово. Открыв дверь, я появился снаружи и сделал быструю серию из трёх выстрелов. Куряки повалились. Один звякнул о щебёнку автоматом, но тех, кто в вагончике, не обеспокоил, музыка там грохотать продолжала. Подцепив пальцем правой руки ручку, я со второго раза распахнул дверь, с первой палец соскользнул, и открыл огонь. Осталось боевиков семеро, танкисты, судя по форме, спали в вагончике. Двое точно, один, видимо командир, с остальными гужбанил. Так что быстро перестрелял боевиков, они не сразу и отреагировали, по сути находясь в невменяемом состоянии. Провел контроль. А вот дальше занялся делом. Отключил камеру, вещи свои принёс, на корму танка закинул, и девчат навестил. Те свои тряпки нашли, переодевались. К автоматам в стойке, к счастью, не тянулись.

– Девчата, вы местные?

– Из Славянска. Ехали на автобусе, нас остановили наши солдаты. Вытащили нас и ещё одну девочку. Остальных отправили дальше, а нас… – та заплакала, но сквозь рыдания добавила: – Потом нас этим подарили, три дня мы уже у них здесь. А ту девочку убили. Забили. Кусалась.