Грифоны Васильевского острова. Попаданец в альтернативное время - Корчевский Юрий Григорьевич. Страница 5

Решил выйти к морю, а там определиться, где порт. Направился против ветра, на запах моря. Море пахнет солью, водорослями, йодом. Запах сложный и невозможно разложить его на составляющие. На берегу виднелась небольшая рыбацкая деревушка. Люди суетились и толпились на берегу, на кольях висели рыболовные сети. Еще несколько лодок, причем с мачтами под косые паруса, болтались на легкой воде у деревянного низкого причала, уходившего на сотню аршин от берега в море.

Справа, в версте, Матвей определил порт, потому как виднелись парусные суда. Туда и направился. В порту всегда найдется разовая работа – что-то выгрузить, перенести. Выплаты небольшие, но сразу. При приближении оказалось, что все суда торговые, пузатые. Морские военные корабли корпус имели узкий для быстроты хода, а в бортах встроены порты для пушек.

Как всегда, в порту царила суета. По трапам скатывали бочки, несли тюки тканей, тащили ящики. Перекрикивались грузчики, ругались непотребной бранью боцманы и шкиперы. Отъезжали и подъезжали подводы, на которые грузили прибывший товар. Купцу невыгодно, когда простаивает судно. Быстро выгрузили, развезли по лавкам. И сразу в освободившийся трюм уже закатывают или опускают ручной лебедкой другой груз. Если порт умолкает, то только с наступлением темноты.

На подошедшего к причалу Матвея никто не обращал внимания. Матвей спросил проходящего мимо моряка, где можно найти работу. Моряк был не из рядовых. Высокие кожаные сапоги с отворотами, куртка из буйволиной кожи, которая не пропускает воду, на голове широкополая кожаная шляпа. Мореман с большой рыжей бородой, во рту трубка.

– Ступай за мной! – пробурчал моряк.

Он оказался шкипером одного из судов.

– Помогай выкатывать бочки с маслом!

Бочки из трюма по наклонному трапу выкатывали на палубу, затем по другому трапу скатывали на берег, придерживая веревкой. Бочки большие, по полсотни ведер, тяжелые. Если бочку не удержать, покатится, наберет скорость, и ежели не успеет отскочить работник, так с ног собьет, ребра переломает, а то и вовсе жизни лишит. Работы Матвей не боялся, был парнем физически сильным, выносливым. Но к концу разгрузки вспотел, устал, пальцы рук мелко тряслись от напряжения. Зато получил от шкипера пять медяков.

Солнце уже краешком диска коснулось воды. Еще немного – и стемнеет, надо искать ночлег. При любом порте города всегда ночлежки есть на любой вкус – подороже, получше и подешевле, а то и топчан предоставят в общей комнате на двадцать человек. Матвей заплатил за топчан одну монету. Вещей при себе у него не было, украсть ничего не могли, но ночлежка давала укрытие от ветра и сырости. Снимали места люди, желавшие подработать в порту, не имевшие постоянной работы, зачастую не имевшие семьи, выпивающие. Еще не дно, не бродяги, но близко. Матвею нравы здешние не по душе. До полуночи проходили разборки, ссоры среди подвыпивших мужчин. Спать всем мешали, пока не встал здоровяк. Двумя ударами больших кулаков отправил спорщиков в нокаут и грозно сказал:

– Будет кто еще мешать отдыху, отправлю на корм рыбам!

Видимо, крутой нрав здоровяка знали и ослушаться не посмели. Наступила желанная тишина, а вскоре и храп мужских глоток. Утром те, кто перебрал вчера с выпивкой, трясли головами, рожи помятые, глаза залипли.

Матвей отправился в харчевню по соседству. Привык с утра завтракать. В меню жареная на вертеле рыба, лепешки, вино. Сейчас бы горячего чая да пирог с яблоками. Пироги маманька делала просто восхитительные. Но пришлось довольствоваться рыбой. Мелкая, костлявая, но вкусная и дешевая. Рыба, две лепешки и глиняная кружка вина обошлись всего в одну монету. Матвей уселся на лавку подле харчевни. Надо решать, что делать. Искать крупный город, где есть аптека? Либо еще день-два поработать, чтобы деньжата были? Вопрос решился в одно мгновение. На припортовой площади остановилась карета. Кучер привстал на козлах.

– Есть два места до Парижа!

Ну кто же не слышал о Париже, не мечтал там побывать? Матвей подошел к кучеру.

– Один? Деньги вперед.

Матвей достал монеты, раскрыл ладонь, показал. Кучер засмеялся:

– Этого хватит на несколько лье. Ступай прочь!

Пассажиров кучер не нашел. Может, они и были, но, как Матвей, безденежные. Однако юноша далеко не отходил. На запятках кареты была площадка для вещей пассажиров – коробок, сундуков, баулов. И, когда карета тронулась, он успел заскочить на грузовую площадку. Трясет, из-под колес пыль летит, зато едет! По пути делали две остановки, чтобы дать отдых лошадям, а пассажирам – размять ноги, перекусить в придорожной харчевне. Матвей соскакивал, отходил в сторону, стараясь не попадаться на глаза кучеру.

К вечеру добрались до города. Матвей был разочарован. Город не так велик и величественен, как представлял он, расположился на холмах вдоль реки. Это какой же год ныне? И кто правитель? Впрочем, это уже второстепенно. Сейчас надо поесть и переночевать. Харчевня нашлась быстро – на улице полно вывесок, и читать их не надо, потому как нарисованы рыба на блюде либо куриная тушка на вертеле. Поел на последние деньги и побрел по улице, отыскивая аптеку. Надеялся наняться, приложить приобретенные знания. А нет вывесок! Наверное, находятся в другом месте, решил Матвей.

Смеркалось. Надвигались тучи, грозя дождем. Надо искать укрытие. Матвей приметил нищего, пошел за ним. А тот за угол свернул и спустился под мост. Сразу под мостом находилось излюбленное место клошаров, как называли бездомных. Сверху каменная проезжая часть защищала от дождя. Нищий там оказался не один, с ним было человек пять. Горел небольшой костер, над которым висел котелок, булькало варево. На Матвея покосились, но не прогнали и не расспрашивали. Коли пришел человек под мост, стало быть, допекло, ночевать негде.

Матвей устроился подальше от воды. Жестко, да еще проезжающие по мосту кареты громыхают колесами, лошади стучат подковами. Шумно. К полуночи движение стихло, усталость взяла свое и Матвей уснул. Проснулся он отдохнувшим. Умылся в реке, чем немало удивил клошаров, выбил пыльную одежду. Быть похожим на клошаров не хотелось, иначе на работу не возьмут.

Город просыпался рано. Когда проходил мимо пекарни, ощущал запах свежевыпеченного хлеба. Стало быть, пекари встали еще глубокой ночью, замесили тесто, разожгли печи, потом выпекали хлеб, чтобы утром горожане могли его купить. От запаха свежей выпечки рот наполнился слюной, в желудке засосало.

Наверное, стоило искать разовую подработку, чтобы заработать немного и покушать, а на сытое брюхо уже аптеку искать. Повернул к реке. Город большой, Сена в море впадает – значит, где-то должен быть порт. Многие товары проще и безопаснее перевозить судами, чем на подводах. Франция – не Римская империя, и мощеных дорог, как и улиц, в городе не так много. Дороги Рима построены рабами, коих было множество с покоренных земель. Строили качественно. Многие сохранились до наших дней.

Вместо порта вдоль берегов Сены было несколько причалов, где стояли корабли и шла погрузка-разгрузка. Матвей подходил и спрашивал, не нужен ли работник. В одном месте – отказ, на следующем причале – тоже. К третьему подошел. Грузчики выносят из трюмов тюки с хлопком. Подумалось: из Египта груз.

Молодой человек подошел к борту судна, где у сходни стоял капитан или его помощник. Обычно судном командовал его владелец. Но были и нанятые кормчие, если владелец был богат и имел несколько судов. Спросил, не нужен ли работник. И был грубо послан. Ну, сказал бы – не требуется. Матвей из простых людей, слышал выражения и похлеще. Русский язык в матерных выражениях значительно ярче, сильнее и образнее любого иностранного. Но если бы за дело ругали, а то за невинный вопрос!

Матвей обиделся, но вида не подал, повернулся уходить. Да все же Господь видит все, и кара пришла мгновенно. Шкипер, а это был он, повернулся к грузчикам, рявкнул:

– Шевелитесь, канальи!

Судно в это время качнуло, грубиян не устоял, упал с палубы на причал. Высота небольшая, метра полтора-два, но упал неудачно, завопил от боли. Штанина кровью окрасилась. Грузчики замерли. Матвей сначала хотел уйти. Он не врач и даже не фармацевт, только помощник. Да и зачем помогать тому, кто обидел незаслуженно? Грузчики принялись обсуждать, что предпринять. Собрались в кружок, загалдели. Матвей все же решился помочь. Вернулся по причалу к сходням, осторожно задрал брючину. О! Мышцы и кожа порваны, из раны торчит кость. Вид жуткий. Подошедшие грузчики сразу отошли в сторону. Открытый перелом, дело серьезное, надо транспортировать его к врачу.