Госпожа "Нет". Измена Альянсу (СИ) - Каблукова Екатерина. Страница 6

— Уступок? Надеюсь, они взаимовыгодны? — Эдвард не мог упустить возможность поддеть верного слугу императора.

— Разумеется, — Тони поклонился, умудряясь при этом держать спину абсолютно прямо. — Кабинет министров одобрил все, до единой.

— Значит они ничтожны. Положите проекты договоров мне на стол. До аудиенций, — последние слова император произнес очень весомо. Секретарь нахмурился:

— Ваше величество…

— Осмеливаетесь мне возражать? — Эдвард приподнял брови.

— Нет.

— Прекрасно, — он снова отвернулся и заложил руки за спину, рассматривая изумрудно-зеленый газон и площадку для посадки флаеров. — Что дальше?

— Далее, вечером вам предстоит посетить благотворительное мероприятие.

Пользуясь тем, что сэр Тоби не видит, Эдвард поморщился: опять не удастся посмотреть прямую трансляцию футбольного матча, а между прочим это последний отборочный тур на межмировой чемпионат, проводимый раз в четыре года:

— Что за мероприятие?

— Выставка современного искусства, Ваше Величество.

— Но…

— Участники — художники из разных миров. Ваш отказ открыть выставку может быть расценен как прямое оскорбление и нежелание поддерживать таланты.

Император тихо вздохнул:

— Хорошо. Продолжайте.

— После открытия выставки вы ужинаете с Её Высочеством принцессой Фелицией и её мужем.

— Неужели?

Фелиция была его сестрой. Родившись на год раньше брата, принцесса являла собой образец сдержанной элегантности, преданности традициям, в общем всего того, что Эдвард считал занудством.

— Перенесите встречу, — распорядился император.

— Третий раз? — секретарь выразительно приподнял брови.

Эдвард закатил глаза, уже представляя, как его сестра, угораздило же её первой появиться на этот свет, будет хорошо поставленным голосом с абсолютно правильным произношением излагать непреклонные истины и требовать от брата ответа, точно в детстве.

— Ладно, оставьте. Только не забудьте предупредить ее высочество, что у меня плохое настроение!

— Ваше Величество…

— Сэр Тоби, я не намерен сегодня выслушивать нотации о женитьбе и детях, а моя сестра только и делает, что говорит об этом!

— Ваше Величество, принцесса Фелиция, как и все мы, ваши верноподданные обеспокоены, что у вас до сих пор нет наследника, поэтому её поведение вполне оправданно, — с укором заметил секретарь. Император обернулся:

— Мне кажется, Тоби, или вы меня упрекаете?

Ему доставило видеть, как этот холеный мужчина нервно сглотнул и слегка помедлил, прежде чем ответить:

— Ни в коем случае, Ваше Величество!

Эдвард привычно сжал губы, скрывая улыбку. Все-таки его боятся. Он уже не тот растерянный и ошеломленный случившимся мальчишка, каким был десять лет назад. Признаться, это было приятно.

— Хорошо, — кивнул император. — Что-нибудь еще?

— На этом все, ваше величество. Позволите идти?

— Идите, и не забудьте про проекты договоров.

Лорд Норрак едва заметно прищурился, но возражать не посмел. Дожавшись, пока секретарь выйдет, Эдвард вернулся за стол и потянулся к красной коробке, где по традиции (будь она не ладна) лежали документы, требующие личного ознакомления императора.

Как правило, ничего не значащие, поэтому параллельно с из изучением можно было прослушать краткую сводку того, что происходит в мире.

— Селл, международные новости! — скомандовал Эдвард. В комнате возникла голограмма.

Темноволосая девушка с пухлыми губами и весьма пышными формами, едва прикрытыми кусочками золотистой парчи — программная разработка лучшего друга, Джона Уайта, который теперь руководил центром испытаний военных-космических пилотников — еще одна давняя мечта императора, встречавшая ожесточенное сопротивление кабинета министров, особенно министра юстиции.

Раньше Эдвард использовал Селл лишь для того, чтобы позлить чопорного секретаря, а потом просто привык, как привыкают к дурацкой, но такой мягкой и уютной футболке. К тому же искуственный интеллект обладал определенным чувством юмора и ни в грош не ставил ни самого императора, ни его министров.

— Милый, боюсь, не могу тебя порадовать, — промурлыкала голограмма.

— Что, все так плохо? — Эдвард знал, что разговаривает с программой, но все равно не мог отказать себе в удовольствии пообщаться.

— Откуда я знаю? — девушка присела на край стола и пожала округлыми плечами.

— Что? — нахмурился он.

— Милый, боюсь я не смогу помочь, если ты не перефразируешь вопрос…

— Почему ты не можешь сообщить мне новости? — жестко спросил он.

Голограмма зарябила:

— Отказ доступа выхода на межмировую сеть, — голос зазвучал механически.

Эдвард нажал кнопку селектора на сенсорной поверхности стола.

— Сэр Тоби, зайдите, — коротко бросил он.

Селл снова стала видимой. Разлеглась на столе, болтая ногами в воздухе:

— Мне исчезнуть, милый?

— Останься! — Эдвард постучал пальцами по столу, ожидая, когда секретарь войдет.

— Как прикажет мой повелитель.

Скрип двери, звуки шагов, скрадываемые пушистым ковром.

Лишь тогда император поднял злой взгляд на личного секретаря. И остолбенел. Глаза у лорда Норрака бегали. Какой там замороженный хек? Да превый секретарь императора был просто сгустком эмоций. Эдвард прищурился, пристально изучая того, кто уже который год пытался ограничить императора в его проектах.

Еще несколько минут молчания. Император вдруг некстати вспомнил детскую игру в гляделки. Совсем маленьким он проигрывал Фелиции, потом, став чуть старше, научился выигрывать. И выигрывал до сих пор.

От Эдварда не укрылось, что у секретаря побежала по виску капелька пота. Но все равно секретарь героически делал вид, что ничего не происходит. И он решительно не понимает, почему его вызвали.

— Итак, милорд…

— Ваше Величество?

— Я жду объяснений, — небрежный кивок в сторону улыбающейся голограммы, которая сразу же помахала рукой первому секретарю.

— Э… полагаю, произошел сбой системы… наши специалисты работают над этим…

— Даже так… — фыркнул Эдвард, доставая из ящика стола допотопный планшет, принадлежащий еще деду. — Знаете, иногда я начинаю думать, что вокруг меня одни предатели и диверсанты. Не подскажете, отчего вдруг такие мысли?

Планшет работал от независимых линий связи и не был привязан к дворцовой системе информационных сетей. Сэр Тоби побледнел еще больше и невольно дернул узел галстука. Император усмехнулся и со злорадством нажал кнопку, включая старинный гаджет. Вновь бросил взгляд на секретаря.

— Что же там такое, о чем мне не следует знать?

— Ваше величество! — простонал сэр Тоби.

— И кто просил вас попытаться обмануть меня?

Император не повышал тон. Нет. Он был обманчиво-спокоен. И говорил чуть тише, чем обычно. Сэр Тоби хорошо его знал — и понял, что ему подобного не простят. Он проклял тот миг, когда решился поддаться на просьбы премьер-министра.

Эдвард вновь побарабанил пальцами по столу.

— Похоже, вы забыли, кому восемь лет назад вы давали присягу. Как там… “верно и преданно служить”?

— Но….

— Можете идти. И мой вам совет, немедленно включите доступ к сетям для Селл! Можете даже сами. У вас ровно пять минут.

— Ваше Величество! — в голосе секретаря послышался скрытый упрек, но Эдвард сделал вид, что не услышал.

Он придвинул к себе красную папку, достал бумаги.

Первым в папке лежал проект бюджета на следующий год. Император лениво пробежался по строкам. Урезание космических исследований и рост дотаций на межмировые экспрессы не улучшили и без того скверного настроения императора. И это уже было согласовано с кабинетом министров.

Достаточно быстро покончив с финансами, а попросту перечеркнув злополучный документ и написав наискось «не одобряю», Эдвард принялся за доклады, а потом перешел к проектам договоров, присланных сэром Тоби по галасети. После перечеркнутого бюджета казалось, что все они направлены на поддержку межмирового экспресса. Ни один не затрагивал сотрудничество в каких-либо других сферах.