Я всё ещё люблю (СИ) - Никитина Анна. Страница 22

— Мам, она одна побыть хочет.

— Бедная девочка, столько всего пережила. И эта явилась. Ни стыда, ни совести! — плюется мама.

— Чтобы в нашем доме этой вертихвостки больше не видела. У меня одна невестка и внучка.

— Хорошо, мам, не волнуйся только. Езжайте с папой домой. Я тут со всем разберусь.

Перехватываю взглядом Тину и Руслана. Он взглядом понимает. Увозит родителей домой, оставляя нас с Викой вдвоем.

— Поехали.

— Куда?

— Соберешь свои вещи и переедешь ко мне на квартиру. Спать мы будем раздельно. Завтра нас просто распишут. Я возьму ответственность, но до момента, пока ребенок не родится. Сделаем тест ДНК. И если подтвердится, что мой, то я просто буду помогать ребенку. Но вместе мы не будем. Я женюсь на Ане.

— Не надо делать одолжение. Если тебе я противна, то не надо брать никакой ответственности. Я сделаю аборт, и на этом покончим.

— Если бы ты хотела его сделать, то сделала бы и сейчас бы не портила мою свадьбу. Но раз ты появилась тут, то, значит, хотела, чтобы о нем я узнал.

— Я тебе совсем безразлична?

— Я не люблю тебя. Врать не собираюсь. Живем только ради ребенка.

— Как скажешь. — притихшая Вика выдает. Уставившись в стекло, плачет. Нет сейчас ни сил, ни времени на её истерики. Да и желания успокаивать тоже.

К вечеру только возвращаюсь в квартиру. Столько барахла, что чувство, что Вика не на шесть ближайших месяцев поселилась, а навечно. С её родителями вопрос решился быстро. Такому раскладу они были рады. Конечно, все время охомутать хотели, вот и получилось.

— Твоя комната. — показываю Вике одну из гостевых.

— А ты где будешь спать?

— В другой комнате.

— Ты ко мне не прикоснешься больше?

— Моя бы воля, я бы и раньше не прикасался. — откровенно говорю. — Спокойной ночи.

В кабинете закрываюсь с этой гребаной бумажкой. Двенадцать недель. Утром надо будет проверить, правда ли. Найти клинику и врача. Самому убедиться в беременности. Никто из кабинета выгнать меня не сможет.

Всё это дурацкий сон напоминает.

Кирилл Сомов: Я люблю тебя. Ане отправляю. Прочитано, но без ответа. Понимаю. Ей сейчас не до моих признаний. Только больнее делаю. Моя Ню. Моя нежная девочка, прости меня.

Глава 14

Утро вечера мудренее. Так называется сегодняшний день. И если вчера все было неопределенно, то сегодня часть вопросов должна решиться точно.

— Доброе утро, — улыбается Вика и спокойно хозяйничает на кухне. Быстро освоилась. А ещё вчера в машине вела себя как короткая овечка. Как же быстро меняются женщины, стоит им войти в жизни мужчины и в его жилище.

— Привет, — спокойно говорю. Если она действительно беременна, и этот ребенок мой, то я не хочу, чтобы он нервничал.

— Кофе?

— Спасибо. Я сам сделаю. — насыпаю в турку молотые зерна и воду. Ставлю на плиту и жду, пока вскипит оживляющая жидкость.

— Я смотрю, ты тут освоилась, — усмехаюсь с Вики, которая в коротких шортах и топе сидит на стуле за барной стойкой.

— У тебя просторная квартира. — улыбается. И ей пофигу вообще, как со стороны это выглядит. — Я прошлась по квартире, там комната ещё одна гостевая есть. Её можно в детскую переделать. Я уже присмотрела парочку вариантов. — открывает смартфон и показывает детский интерьер комнаты.

— Вик, стой! Остановись! — пресекаю уже размечтавшуюся Вику о смене интерьера в моей квартире. — Сначала сделаем УЗИ и тест ДНК. Если все подтвердится, то я от ребенка не откажусь.

— Ты не веришь мне?

— Нет, — отвечаю ей честно. — Прости, но я должен убедиться. Тем более мы не встречались с тобой. Да, у нас был мимолетный секс однажды. И второй раз по пьяни, когда я не помню ни хрена. И давай будем честными, у тебя тоже было немало партнеров. Так что я не единственный, кто может быть отцом.

— Зато я знаю, кто отец моего ребенка. И это ты, Сомов Кирилл Германович. — тычет в меня своим наманикюренным пальцем со сдерживаемыми слезами. — А ты обо мне такого низкого мнения. Ну конечно, куда мне до святой Анечки, которая кинула тебя и вышла замуж за твоего врага. Уехала, бросив тебя, и там родила. Куда мне до неё. — взмахивает руками. — Не то, что я бегаю за тобой, как собачонка, с самого детства. С самого детства тебя люблю. А ты, как слепой, никого не замечаешь, кроме неё. Что? Что мне сделать, чтобы ты так же меня любил, как её? Переспать с твоим врагом или что, Кир? Скажи, я сделаю. Только будь со мной, Кир. Я люблю тебя. С детства люблю. — прикасается Вика. Кладет руки на плечи и пытается поцеловать. Аккуратно убираю её руки и отхожу к окну.

— Тебе даже рядом со мной стоять противно?

— Вика, я тебе говорил, что тебя я не люблю. Что семью с тобой не планирую. То, что ты забеременела, возможно, от меня, я этого не исключаю. Но семей мы не будем. Я люблю Аню. Всегда её буду любить. Понимаешь? Даже если бы она мне изменила, родила бы от другого, я бы все равно любил бы её. Это не изменить. Понимаешь?! Если любишь, то любишь ни за что-то, а просто любишь. И тут неважно, делаешь что-то или нет. Нельзя просто заставить полюбить, Вик. Вот тут, — в солнечное сплетение, в районе груди ладонь свою прижимаю. — Нельзя любить всю жизнь, а в четверг разлюбить. Так не бывает. Мне жаль, что ты поняла меня по-другому. Придумала того, чего нет на самом деле.

— Ты сам дал мне эту надежду, — вздыхает Вика. — Сам сказал, что, возможно, у нас бы получилось. А тут она вернулась и всё. Ты, как осёл, на поводочке к ней идешь.

— Выражения выбирай! — злюсь уже.

— А то что? — встает в позу. — Я что, не правду сказала? Ты не видишь, как выглядишь со стороны. Она появилась, и ты сразу побежал к ней в ножки кланяться. Царица нашлась со своим выродком. А ты и рад за ней таскаться. — у меня будто стоп-кран срывает. Пересекаю холл настолько быстро, что в считанные секунды оказываюсь около Вики. Прижимаю к стенке.

— Ты можешь оскорблять меня сколько хочешь. Но ещё слово про Аню и мою дочь, и я за себя не ручаюсь.

— Что, убьешь, да? И даже твой ребенок внутри меня тебя не остановит? — продолжает выводить Вика. Это единственное, что останавливает не вписать ей леща для отрезвления. Ребенок, который внутри. Мой, не мой — похрен. Там маленькая жизнь. — И это все из-за этой швали! — ерепенится Вика. Клянусь, я держался. За руки втаскиваю её в ванную под душ и спускаю ледяную воду.

— Остудись. — сдерживаюсь только потому, что ребенок внутри и телефон звонит как раз. Только поэтому и выхожу оттуда. Похрен на неё, мокрую. Даже её просвечивающаяся грудь через белую рубашку не вызывает интереса.

— Кирюша, привет! — в трубке давно родной и любимый голос крестной. — Посмотрела я твои фотографии. Ну что могу сказать. Вроде все реально написано, и по снимку действительно беременность есть, и те двенадцать недель совпадают с тем, что я увидела на снимке. Но ты сам взрослый человек, понимаешь, что написать можно что угодно. И такую фотографию УЗИ в интернете найти тоже не проблема. Поэтому тут нужно только осмотреть лично.

— За этим и написал.

— Через час я освобожусь, и, если есть возможность, приезжайте вместе. Я посмотрю. Тогда и смогу все тебе рассказать.

— Анонимность?

— Обижаешь, крестник.

— Прости. Через час буду, — мягко отвечаю. Крестная — лучшая подруга моей мамы ещё со школьной скамьи и с одного двора. Жили они напротив друг друга. А когда мама забеременела уже мной, то о том, кто будет крестной, не оставалось сомнения. Лена, как я её называю, по её же просьбе, со мной была в разные периоды жизни. Она знает намного больше из того, что было в моей жизни, чем родители. Никогда не выдавала, а прикрывала только. Ну и волшебных подзатыльников тоже от нее выслушивал. Но прислушивался.

Вика же, пока я разговаривал, босыми ногами прошлепала в комнату. Туда и направляюсь. Нагло открываю дверь одной из гостевых.

— Собирайся.

— Куда? — перепуганно шепчет. Надеюсь, этот контрастный душ охладил её пыл.